Долгосрочное наблюдение — один из способов сделать выборы прозрачными и соответствующими международным стандартам. В Петербурге такой проект в этом году реализуют впервые.
Как работает долгосрочное наблюдение и что оно говорит о предвыборной кампании в Законодательное собрание? «Бумага» поговорила с куратором проекта Константином Королевым и его координатором Галиной Селивановой.
О долгосрочном наблюдении и его необходимости
Галина Селиванова: Если коротко, то проект долгосрочного наблюдения (ДСН) — это гражданское независимое наблюдение, проект «Наблюдателей Петербурга», которые работают в городе с 2012 года. Мы не отстаиваем политические интересы каких-либо сил, участвующих в выборах, одинаково защищая гарантированные законом права как провластных, так и оппозиционно настроенных участников выборов. Мы простые граждане, которые, действуя на волонтерских началах, следят за выборами, анализируют происходящее и оценивают процессы с позиций как российского законодательства, так и устоявшихся международных стандартов.
Результатом работы проекта становятся отчеты, посвященные отдельным этапам избирательной кампании: мы подходим к выборам комплексно и стараемся оценить различные аспекты, начиная с изменений в законе и заканчивая агитацией. Другими словами, они представляют собой в некотором роде энциклопедию избирательной кампании на выборах в Законодательное собрание Петербурга.
Константин Королев: Если говорить о структуре проекта, то она выглядит следующим образом. В каждом из 25 округов у нас есть свои волонтеры (как правило, один-два), которые работают на местах на протяжении всей кампании, начав наблюдение за некоторое время до объявления выборов и заканчивая несколько позднее объявления их результатов. Они [волонтеры] следят за событиями, участвуют в мероприятиях, общаются с участниками избирательного процесса и каждую неделю готовят отчет, где отображаются все важные, на их взгляд, аспекты.
Их наблюдения обобщаются редакторской группой и ложатся в основу отчетов, которые мы публикуем на официальном сайте проекта ДСН. Такая структура позволяет сохранить объективный взгляд. Любой кейс, который мы описываем, может быть проиллюстрирован минимум одним, а как правило, гораздо большим количеством свидетельств. В этом заключается ценность проекта.
ГС: Наши волонтеры также изучают содержание социальных сетей и других источников информации, доступных в интернете, относящихся к территории их наблюдения. В фокусе нашего внимания оказываются как официальные источники информации органов власти, так и, например, социальные сети кандидатов. Это позволяет подкрепить и детализировать получаемую из непосредственного общения с нашими собеседниками информацию. Как правило, эту работу выполняют те, кто по каким-то причинам не может работать офлайн.
О сложностях долгосрочного наблюдения в Петербурге
ГС: В этом году проект реализуется в Петербурге впервые. Нечто подобное мы пытались сделать в 2019-м, но тогда не хватило сил и ресурсов.
Обсуждение началось еще в ноябре 2020 года. Весной 2021-го мы начали набор и обучение волонтеров, стараясь привлекать к работе людей, которые не просто знают о существовании округа, но живут на его территории и им знакомы актуальные там проблемы. Этот подход предполагает, что волонтер уже интегрирован в местную повестку, а значит, может более качественно оценивать ход кампании.
КК: При обсуждении проекта ДСН мы также определили для себя основную цель, которую необходимо достичь в нашей работе. Это выработка рекомендаций по изменению национального законодательства в сторону большей демократизации и прозрачности выборов.
В качестве лежащего на поверхности примера можно привести тот факт, что долгосрочное наблюдение вообще никак не предусмотрено в российском законодательстве. По сути, мы не обладаем никакими правами, кроме прав граждан РФ, а они достаточно ограничены в возможности наблюдать за электоральными процессами до их вступления в решающую фазу — собственно голосования. Наши волонтеры пытаются контактировать с участниками этих процессов, но их собеседники не имеют никаких обязательств, продиктованных законодательством или другими устоявшимися нормами, например, морального порядка.
ГС: Все сложности, с которыми сталкиваются наши волонтеры, обусловлены именно этим. У нас нет мандата, как, например, у наблюдателей ОБСЕ (которые, к слову, в этом году к нам не поедут).
Если наши волонтеры хотят поговорить с кандидатом, они представляются как участники проекта долгосрочного наблюдения. Кандидаты зачастую отказывают им в диалоге, потому что не существует не только законодательного подкрепления таких проектов, но и практики: долгосрочное наблюдение на региональном уровне практически не осуществляется. Иногда кандидаты отказывают в интервью полагая, что такое общение может быть приравнено к незаконной агитации. То есть у некоторых участников избирательного процесса нет даже примерного понимания, что такое долгосрочное наблюдение.
В законе закреплено, что наблюдением на выборах может заниматься Общественная палата, но подробно разобраться в принципах и практике ее работы нам, к сожалению, так и не удалось. Мы связывались с ее представителями по поводу набора наблюдателей, но пока что они только рассматривают наши кандидатуры — иной информацией мы до сих пор не располагаем.
О ключевых моментах кампании
ГС: Наш отчет начинается с максимально кратких основных положений, в которых сформулированы ключевые моменты периода. Первый наш отчет вышел в день объявления выборов и описывал события, которые этому предшествовали: как и почему происходили изменения в законодательстве.
КК: Здесь, я думаю, нужно пояснить. С точки зрения международных стандартов внутреннее законодательство не должно меняться ранее чем за год до начала голосования. В отслеживании этих изменений в том числе и заключается смысл долгосрочного наблюдения. Оно подразумевает, что основные события, которые влияют на результаты выборов, происходят задолго до того, как в урну опускается бюллетень. Если коротко охарактеризовать главный вывод первого отчета: внутреннее законодательство начали менять очень поздно, что не соответствует международным стандартам.
ГС: Как следствие — законодательное инновационное творчество. Например, аннулирование выдвижения кандидата в депутаты городского Закса Ирины Фатьяновой не соответствует ни одной установленной законодательством норме. Это можно рассматривать как один из результатов поздних и противоречивых новаций в законодательстве, которые внесли изрядную сумятицу в их правоприменение.
Во втором отчете мы говорили про процедуру выдвижения кандидатов и проведение по этому поводу партийных конференций. Здесь стоит отметить открытость некоторых партий, которые не отказали нам в том, чтобы их кандидаты пообщались с нашими волонтерами. Чего, например, мы не смогли реализовать с кандидатами от партии власти, на конференцию которой попасть не получилось.
Большое внимание мы также уделили коронавирусным ограничениям. Когда готовился второй отчет, понимания о том, как они скажутся на избирательной кампании, еще не было. Однако здесь можно отметить ту же тенденцию, что и с изменениями в законодательстве: ограничения, как правило, вводятся в последний момент, применяются достаточно хаотично или вовсе игнорируются.
Сами кандидаты, которые на тот момент уже приступили к агитационным кампаниям, тоже весьма мало говорили про COVID-19. В целом на этом этапе кампания в принципе была очень «тихая и спокойная».
Во втором отчете мы также писали, что есть кандидаты, которые ведут сбор подписей и находятся далеко не в привилегированном положении. Дело в том, что это очень сложный процесс с точки зрения денежных затрат и усилий волонтеров, администрирование работы которых тоже далеко не простая задача. То есть кампании кандидата, который вынужден непосредственно собирать подписи избирателей, и кандидата, который выдвинут парламентской политической партией, очень отличаются.
КК: В целом во втором отчете уже сложилось понимание, что избирательная кампания носит имитационный характер — это то, что Галина охарактеризовала как «тихая и спокойная» кампания. Когда в странах развитой демократии о кампании трубят во все трубы и вещают из каждого утюга, у нас она выражена далеко не так ярко.
Отдельно хочу добавить про коронавирус. В этой части законодательство всё еще продолжает меняться, обрастать подзаконными актами, которые зачастую противоречат друг другу. Уже есть примеры, когда кандидатов со ссылкой на ограничения пытались лишать возможности взаимодействия с избирателями, а потом придумали какие-то другие поводы, как например захват земельного участка… Мы также наблюдали противоборство разных ветвей власти, например ЦИК и МВД, которые действовали несогласованно.
ГС: Третий отчет вышел в начале августа — в последний день, когда кандидаты могли принести свои документы на выдвижение. Мы отмечали, что многие из них (практически вся партия «Единая Россия», кандидаты-одномандатники от «ЕР» и большая часть кандидатов от КПРФ) тянули с регистрацией до последнего. Мы думаем, что это связано с тем, что в момент, когда кандидат регистрируется, на всю его деятельность и на все его материалы распространяется ограничения, связанные с ведением агитационной кампании. Тем не менее некоторые незарегистрированные кандидаты в какой-то степени проводили свою кампанию, все мы видели билборды (когда кандидаты благодарили петербуржцев за поддержку на предварительном голосовании) и газеты с ними, но это не считается агитацией.
Ведь список кандидатов был известен уже в конце весны, когда происходило так называемое «предварительное голосование», которое некоторые называли не иначе как «праймериз». Только подумайте: май, июнь, июль — у них было три месяца на ведение подобной деятельности по информированию избирателей. Всё это не считается агитацией из-за пробела в нашем законодательстве. Это не нарушение, это не наказуемо, но напрямую противоречит международным стандартам о равенстве условий для ведения кампаний разных кандидатов.
КК: Тут надо еще пояснить, что любые траты на агитацию должны вестись с избирательного счета. Они должны быть прозрачны и подотчеты в соответствии с достаточно жесткими требованиями действующего у нас на этот счет законодательства. А когда некие действия невозможно признать агитацией, потому что официально этот период еще не начался, описанные траты ведутся непонятно откуда. Поэтому нам оказываются недоступны сведения об источниках финансирования такой обширной кампании, как, например, с билбордами.
В третьем отчете мы достаточно подробно коснулись финансовой стороны избирательного процесса: это не только затраты на агитацию, но и затраты электоральной администрации (ТИКи, УИКи и прочее). Например, в документе есть интересные сведения по поводу переносных ящиков для проведения голосования вне предназначенных для этой процедуры помещений. Изучив сметы, мы можем сказать, что их предполагается очень много. Это говорит о том, что в дни голосования ожидается большая активность населения вне помещений для голосования. Хотя с 2012 года практика говорит, что этот способ мало распространен — он востребован относительно небольшой долей избирателей. А на тех участках, где наблюдаются отклонения от этой тенденции, зачастую имеют место, скажем так, сильно преувеличенные результаты.
ГС: Все кандидаты и представители партий, с которыми нам удалось пообщаться, говорят, что трехдневное голосование — это черная дыра, которую невозможно закрыть наблюдением. С этим согласны и «Наблюдатели Петербурга», и волонтеры движения «Голос». Что будет происходить на участках ночью, мы не знаем. Опыт предыдущих кампаний, когда голосование проводилось в один день, показывает, что после закрытия участков и сдачи финального протокола фиксировались ночные кражи бюллетеней. То есть в Петербурге такая практика есть, а три дня голосования дают широкое поле для ее развития.
Всё это также сочетается с ограничением возможностей для наблюдения в интернете: трансляция с участков теперь будет недоступна для широкого круга волонтеров, желающих воспользоваться этой возможностью и имеющих соответствующий опыт и наработки в этом направлении, полученные на предыдущих компаниях. Это одно из основных положений четвертого отчета — поле для гражданского наблюдения сильно сужается, а давление на сообщество независимых наблюдателей усиливается. Так, движение «Голос» было признано иностранным агентом и внесено в новый реестр незарегистрированных организаций, выполняющих функции иностранных агентов под номером один.
Четвертый отчет в основном повествует о неравенстве кандидатов во время кампании. Неравенство проявляется в подходе избирательных комиссий и в наличии ресурсов для ведения кампании, а также в особенностях рассмотрения жалоб кандидатов. Мы также отмечаем, что избирательные комиссии теряют свою независимость и становятся орудием в руках политических сил.
О самых ярких эпизодах избирательной кампании 2021 года
ГС: В первую очередь, это все снятия и отказы в регистрации. Есть кандидаты, которые приносят документы с ошибками, но их всё равно регистрируют. А есть кандидаты, которые приносят документы с похожими ошибками, и им отказывают. Здесь не очень понятно, чем мотивированы решения территориальных избирательных комиссий.
КК: Как мы уже сказали, избирательная кампания носит имитационный характер, а скандалы тонут в информационном пространстве, будучи невостребованными публикой.
Однако примечательные моменты внутри повестки всё же есть: это и снятие Ирины Фатьяновой, и три кандидата по фамилии Вишневский, идущие на выборы в одном и том же округе. Одного мы знаем, а двое других недавно сменили как имя, так и фамилию. У последних были довольно интересные подписные листы: в некоторых местах они дублировали друг друга. При этом есть весьма серьезные основания полагать, что они были изготовлены в два этапа. То есть имена кандидатов были впечатаны в них уже после того, как были собраны подписи. Это довольно красноречиво свидетельствует о качестве процесса и задействованном административном ресурсе. Довольно живописной была картина снятия настоящего Вишневского и его последующего восстановления.
ГС: Еще один яркий эпизод — это участие в гонке партии «Новые люди». Нам пока что не удалось поговорить с ее представителями, но к ним есть вопросы, связанные со сбором подписей. Важно понять, действительно ли это сильный политический игрок или некий симулякр. Информация из штабов сбора подписей говорит о том, что сбор не всегда проходил честно. Некоторые собеседники волонтеров проекта рассказывали о так называемых «партнерских подписях», которые не были собраны в городе, а возможно, были предоставлены этой партии в большом количестве. Особые мнения, которые оставляют члены некоторых территориальных комиссий, также подтверждают опасения, что не все подписи за эту партию и ее кандидатов были собраны честно.
Все эти скандалы не сильно повлияют на процесс в целом, но хотя бы привлекут к нему внимание. Потому что информирование избирателей происходит на очень низком уровне, а таким образом они сами узнают о каких-то ключевых моментах.
КК: Сейчас СМИ должны взрываться от сообщений с призывами идти и голосовать. Мы же наблюдаем обратную картину — это какая-то кричащая тишина. Людям, которые не искушены наблюдением за политическими событиями, кажется, что ничего не происходит. Это характерная тенденция, о которой надо говорить. При этом мы видим и некоторое увеличение интереса со стороны граждан. Об этом упоминали некоторые кандидаты, которые ведут активную кампанию и агитируют, непосредственно обходя жителей своих округов.
ГС: Да, интерес к наблюдению на выборах есть и его нужно поддерживать. Можно записываться через любой формат: «Наблюдателей Петербурга», «Голос», Общественную палату. Плюс у нас есть другие инструменты, которые позволяют сообщить о нарушениях до дня голосования. Например, карта нарушений «Голоса». Сейчас будет активизироваться административный ресурс, давление на граждан, которые зависимы от своего работодателя. Ни то ни другое не является легальным способом ведения политической борьбы и агитационной кампании.
КК: В целом проект ДСН в значительной степени уже отработал то, на что он был ориентирован. Дальше мы будем консолидировать данные и пытаться последовательно и доказательно представить, каким образом вся динамика наблюдаемого нами сейчас электорального цикла привела к тем результатам, к которым она приведет. Многим нашим собеседникам кажется, что уже примерно понятно, какими будут эти результаты, иногда даже с точностью до каких-то мелких перестановок. Это абсолютно ненормально, так быть не должно.
Больше о том, как в Петербурге проходит предвыборная кампания 2021 года, читайте в нашей рубрике.
Фото на обложке: yandex.ru.
