Житель дома на Петроградской — о том, как изменить проект капремонта фасада и отговорить чиновников заменять исторические окна с витражами

В доме Эрлиха и Эттингера на Зверинской, 18 в этом году пройдет капитальный ремонт. Вместо исторических окон с витражами собирались установить стеклопакеты, однако жильцы добились изменений в проекте — Фонд капитального ремонта согласился привести деревянные окна в порядок и пересмотрел план работ по фасаду. Ранее в доме отремонтировали историческую плитку в парадной и вместе с фондом «Внимание» отреставрировали входной тамбур.

Один из жильцов Сергей Богач рассказал «Бумаге», как вместе с соседями сохраняет свой дореволюционный дом на Петроградской, в чем ценность аутентичных деталей здания и как удалось договориться с чиновниками.

Как жильцы дома спасли окна с витражами

— Наш дом вообще довольно активный. В какой-то мере мы сами инициировали капремонт: стояли в плане на 2030-е годы, но написали заявления и обосновали, что здание в плохом состоянии и требует достаточно срочного вмешательства. В итоге нас перенесли на 2021-й.

Капремонт фасада, как правило, автоматически включает в себя замену окон. Но лично у меня было понимание, что наши окна нельзя давать в обиду — они в неплохом состоянии, плюс кое-где сохранились оригинальные витражи. Тогда мы стали узнавать, как исключить их из проекта — опрашивали всех, кого можно: Фонд капитального ремонта, жилищный комитет, Жилкомсервис. По совокупности информации от всех инстанций поняли, что нужно написать соответствующее заявление, провести общее собрание собственников, двумя третями проголосовать за конкретные моменты и предоставить протокол в ФКР.

Особых разногласий между жильцами дома не было, хотя нашлось много желающих установить новые стеклопакеты. До этого по моей инициативе в доме уже ремонтировали историческую плитку, восстанавливали входной тамбур, соседи остались довольны. Жильцы дома согласились с исторической ценностью окон. Но чтобы добиться [полного] согласия на общем собрании, понадобились не один и не два месяца совместных разговоров.

Как жильцы внесли корректировки в план капремонта фасада

— От имени совета дома мы направили письмо в ФКР и попросили проект, чтобы с ним ознакомиться. Когда мы начали его изучать, то увидели некие несоответствия. Во-первых, до этого мы с фондом сохранения исторического наследия «Внимание» успели заменить входную дверь, а ФКР про это не знал и заложил финансирование на очередную замену — то есть нашу красивую дверь планировали заменить.

Во-вторых, на нашем фасаде частично сохранился аутентичный лепной декор, но из документов стало понятно, что проектировщики подошли к вопросу достаточно формально, не достаточно изучив архивные документы. Фонд «Внимание» снова решил нам помочь. Их сотрудники на собственном энтузиазме, не собирая с жильцов денег, отправились в архивы, нашли иконографию и старые фотографии фасада, даже чертежи самого архитектора Эрлиха. На основе этих данных мы сделали эскиз проекта ремонта лицевого фасада.

Мне лично пришлось попросить сотрудников дружественных дизайн-студий отрисовать эскиз в соответствующих программах. Конечно, их работа стоит денег, но они согласились помочь мне просто так.

Как к инициативе жильцов отнеслись чиновники

— Когда мы предложили правки в проект, ФКР отнесся к этому без особого восторга, но пошел нам навстречу и сообщил, что готов внести в проект наши изменения. Понятно, что мы фактически частично выполнили их работу. Но мы ни в коем случае не ропщем — наоборот, благодарны, что нам позволили это сделать.

Дальше у нас было несколько совещаний в КГА и КГИОП — присутствовали я, представители ФКР, петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, фонда «Внимание». Началась здоровая горячая дискуссия по поводу наших правок в проект — специалисты профессионально опровергали и дополняли наши аргументы. Они анализировали наши предложения, исходя из общего внешнего вида здания — там, например, в 1960-е годы надстроили мансарду, и некоторые предложения о восстановлении определенных элементов оказались не совсем правильными по архитектурным канонам.

Но в целом, наши правки практически полностью приняли. В итоге родился проект ремонта фасада, который устраивает и жильцов, и градозащитников, и чиновников. Мы договорились, что окна с витражами на лестничных маршах вообще не будут трогать — их сохранилось штук десять, мы сами восстановим и отремонтируем их за свой счет, возможно, с участием фонда «Внимание». Родные деревянные окна на черной лестнице, которые не представляют такой исторической ценности, заменять тоже не будут, но ФКР их отремонтирует — остеклит, покрасит, приведет в порядок.

Законодательно какого-то механизма взаимодействия градозащитников и жильцов дома с фондом капремонта, насколько я знаю, не существует. Но, думаю, у нас всё получилось благодаря конструктивному общению, нацеленному на результат. Люди везде адекватные и договориться можно всегда. Не нужно качать права — лучше просто выходить на сотрудников, которые занимаются проектом, знакомиться с ними, встречаться и обсуждать.

Зачем сохранять в доме исторические детали

— Я живу в доме Эрлиха и Эттингера с 2014 года. Для меня ценность в доме представляет всё, что сохранилось — аутентичные детали, которые можно привести в порядок. Столярка, входной тамбур, красивая метлахская плитка на лестнице, кованые перила и литье, окна с витражами.

Я работаю в сфере строительных работ, напрямую не связанных с восстановлением и реставрацией. Но мне не безразлично, где я живу. Хотелось бы, чтобы моя дочка с детства видела наш красивый город и все уникальные вещи, которые нам достались от предков, а не заходила в грязную обшарпанную парадную и перешагивала через битую плитку.

Понятно, что есть разные подходы. Можно заменить историческую плитку на недорогую современную, станет чистенько и опрятно. Но я не считаю это правильным. Исторические детали необходимо сохранять, реставрировать и приводить в порядок. Любая аутентичная вещь ценнее даже самой дорогой современной, потому что сейчас такую уже не производят.