В Петербурге на один день можно переместиться в Ленинград 30-х годов XX века, прокатиться с оркестром в трамвае, послушать игру трубача, сидящего в окне старинного дома, и поговорить по таксофону с великим писателем. Всё это — часть 8-часового маршрута, созданного по мотивам повести «Старуха» Даниила Хармса.
Девять лет назад перенести его на городские улицы решил Константин Учитель. С тех пор ежегодно по нему проходят сотни человек. «Бумага» поговорила с автором идеи спектакля-променада о том, как появился проект, кто его делает и что ждет зрителей в этом году.
Как появилась идея спектакля-променада
— Сейчас уже сложно вспомнить, с чего всё началось. Наверное, как замысел спектакль появился в начале века. Потом я очень долго думал, как это реализовать, — ведь для такого проекта нужно много сил и большая команда.
В 2013 году образовалась творческая группа, которой удалось осуществить эту идею. Поначалу это был достаточно камерный маршрут, в нем участвовало человек 50–60. Всё это представляло собой показы самим себе. В каком-то смысле это было очень здорово, потому что героями спектакля-променада были непосредственно его участники. Тогда же мы впервые попробовали задействовать различные городские локации, владельцы которых трогательно открыли нам свои двери.
Через год всё это выросло в большое мероприятие, где сотни создателей и сотни зрителей. Способствовало этому то, что в нем участвовали студенты продюсерского факультета и магистерского курса РГИСИ, где я преподавал. Маршрут стал для некоторых из них учебным заданием.
Возвращаясь к замыслу: он достаточно простой и строится вокруг самой повести. Произведение содержит весьма понятную географию: она связана с пространством Петербурга. Действие начинается во дворе, где герой встречается со старухой, а заканчивается в Лисьем Носу. Маршрут пролегает по местам, знакомым сегодняшним петербуржцам.
Однако важно вот что. Мы живем в современном городе и его восприятие носит достаточно обыденный характер. Как правило, мы смотрим по сторонам и видим лишь какие-то приметы сегодняшнего времени. Спектакль-променад помогает сменить оптику. Находясь внутри него, мы живем в другом ритме, ломаем логику обыденного восприятия. В этот момент мы будто бы становимся зрячими. Это именно то, о чем наши зрители говорят в финале. То же самое неоднократно чувствовал и я.
Например, в одной из постановок мы задействовали таксофон, на который звонил некий человек, представлявшийся Хармсом. Поговорить с ним выстраивалась целая очередь, потому что это диалог, который меняет ощущение пространства и времени.
Или вот: есть такой актер Малого драматического театра — Евгений Санников, который неоднократно был задействован в наших постановках. В одной из них он играл на трубе, практически полностью раздетый, на подоконнике открытого окна в доме на Литейном проспекте. Тема «раздетости» некоего молодого человека была взята нами из записных книжек Хармса. Из них мы узнали, что он сам имел такую привычку — загорать на подоконнике. При всей своей странности, она тоже ломает логику обыденного восприятия. Важно отметить, что наша задача — сделать игру частью большой игры всего города, но не нарушить комфорт его жителей.
Как создают сценарий «Маршрута „Старухи“»
— Во-первых, наш спектакль предполагает большую организационную работу, в которой задействовано много человек. Команда работает либо бесплатно, либо за какое-то символическое вознаграждение. У нас были периоды, когда грантовую поддержку давал комитет по культуре, а бывало, когда мы сами искали дополнительные источники финансирования, например проводили краудфандинговую кампанию. В этом году у нас есть поддержка Фонда президентских грантов и комитета по молодежной политике.
В этом смысле работа над маршрутом начинается с разработки некой концепции, которая может быть предъявлена грантодателю. Мы можем приступить к ней после того, как закончили очередной маршрут — в тот же вечер на берегу Финского залива в Лисьем Носу. А можем на следующий день или через пару недель.
Перед маршрутом начинается стадия активной постановочной работы, которая продолжается примерно два месяца. Она предполагает создание команд, подбор локаций. Отмечу, что последнее по нынешним временам требует очень серьезной подготовки. Всем этим занимается продюсерская группа, которая состоит из студентов (а теперь и выпускников) РГИСИ. Но в проекте участвуют не только студенты-актеры, режиссеры и продюсеры, но и весьма взрослые художники (в самом широком смысле этого слова). В этом году художественным руководителем Маршрута является Юлия Клейман. Помимо этого, у нас есть очень важная должность, которая называется магистральный режиссер, ее занимает Дмитрий Крестьянкин.
В целом художнику представляется весьма обширная степень свободы, он волен выбрать форму подачи материала, для студентов это реальная практика. Мне кажется, было бы глупо приводить всё к единому стилю. Главная задача — определить некий единый образ, который должна ощутить публика.
Что касается локаций: когда речь идет о государственных учреждениях, у нас, как ни странно, практически никогда не возникало сложностей. Меня это всегда поражало. Свои двери нам неоднократно открывала Российская национальная библиотека. А сотрудники некоторых других библиотек даже жертвовали для нас своим выходным днем и приходили на работу.
Или, например, музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме, где мы осуществили очень много эпизодов. С одной стороны, это было сделано с разрешения директора, с другой — сами сотрудники пошли нам навстречу и помогли с организацией.
Когда речь идет о негосударственных организациях, мы тоже встречаем фантастическое понимание. Например, один из наших эпизодов происходил в гастрономе, который работал во времена Хармса — на углу улиц Некрасова и Маяковского (тогда Бассейной и Надеждинской улиц). Администрация магазина совершенно спокойно нас пустила, несмотря на то, что мы устроили им достаточно тяжелый рабочий день.
Возможно, это всё Хармс. Это какое-то волшебное слово. В любом случае, мы почти никогда не испытывали сложностей в согласовании локации.
Какие абсурдные ситуации и казусы сопровождают проект
— Ну масса, конечно. У нас был забавный эпизод в «Пассаже». Один актер играл роль сумасшедшего, читая текст Хармса за столиком в кафе. Администрация и охрана магазина — с ними всё было согласовано. Тем не менее в какой-то момент актер начинает работать так здорово, что ко мне подходит охранник и тихонечко говорит: «Это точно ваш актер или это сумасшедший, которого надо вывести?» Я ответил, что всё хорошо, но ему этого оказалось недостаточно и он еще несколько раз подходил ко мне, чтобы убедиться наверняка. Вот это волшебная сила искусства. Охранник поверил в игру, у него возникли сомнения, что это театр.
Или, например, в рамках маршрута есть такая акция «Хармс-трамвай». Однажды мы арендовали трамвай, который вышел на маршрут, которого сейчас уже не существует. В какой-то момент в него набивается куча народа (в салоне идет спектакль). Продлился он ровно минуту, потому что прямо перед трамваем произошло ДТП. Сама по себе авария — это тоже городской спектакль, но мы опаздываем на электричку до Лисьего Носа… Нам пришлось принять решение бросить арендованный трамвай с духовым оркестром и бежать на вокзал.
А однажды у нас был эпизод у тюрьмы «Кресты». Мы связались с УФСИН. Там сказали, что разрешение дать не могут, но и запретить — тоже. Мы хотели войти внутрь, но с точки зрения администрации это было невозможно. Однако работать в непосредственной близости — пожалуйста. В итоге эпизод получился очень сильный.
Таких историй очень много. К сожалению, мы не ведем их запись и не систематизируем, но, наверное, этим стоит заняться.
Как появляются новые сюжеты и каким будет спектакль этого года
— Конечно, продуцировать и реализовывать новые идеи — это достаточно сложно, но наша команда постоянно обновляется. Приходят новые люди, принося с собой новые идеи и решения. С другой стороны, в основе маршрута всегда лежит повесть «Старуха» и вообще творчество Хармса — взрослое и детское, стихотворное и прозаическое, а также записные книжки. Это то, чем постоянно прирастает маршрут.
Хармс также вписан как в русскую, так и в мировую литературу. Тут возникают некие ассоциации с «Пиковой дамой», «Преступлением и наказанием». В этом году появляются какие-то вещи, связанные с Кафкой. Дальше, возможно, что-то возникнет с Мейринком, с музыкальными интересами Хармса (мы проводили фестиваль, связанный с ними). В общем, это очень большое пространство для творчества.
Кроме того, есть важная часть, которая связана с его ближним кругом, а это Александр Введенский, Николай Олейников, Борис Житков и многие другие. Привлекая всё это, мы уже получаем колоссальный объем.
Одной из центральных локаций в этом году будет Таврический сад. В основе маршрута — литература 1920-х годов, в которой Хармс занимает важнейшее место. Тут и образы, связанные с восприятием Америки советским читателем (Таврический сад как Центральный парк в Нью-Йорке), и образы, связанные с садом, как с неким местом отдыха, земным образом Рая.
Хармс очень любил прогулки по городу, он никогда не выезжал из Петербурга, за исключением нескольких кратких поездок и ссылки в Курск. То есть города ему было совершенно достаточно (если под этим также иметь в виду парки Царского Села, Лахту, Лисий Нос). Он не нуждался в другом пространстве, ему не надо было ехать на Капри или даже в Крым.
