MTS StartUp Hub — платформа для развития технологических проектов. Компания помогает стартапам и состоявшимся фирмам доработать продукт, провести отраслевую экспертизу или запустить пилотный проект. МТС выступает как клиент и инвестор и проводит бизнес-обучение.
«Бумага» выпускает серию материалов о компаниях, которые участвуют в программе — от стартапов до состоявшихся бизнесов на стадии масштабирования.
Петербургская компания RedBees разрабатывает решения в области интернета вещей, которые позволяют подключать устройства к одной системе и управлять ими дистанционно. В «умном доме» с помощью такой технологии можно, например, автоматически собирать данные со счетчиков или регулировать свет и отопление, а на производстве система будет сама решать, как управлять той или иной машиной.
Генеральный директор RedBees Юрий Сизов рассказал «Бумаге», как бытовые устройства могут взаимодействовать между собой, зачем эти технологии нужны в ЖКХ и медицине и почему застройщики стараются адаптировать новостройки под технологии интернета вещей.
Юрий Сизов
Генеральный директор RedBees
Идея
— Наша команда более 10 лет занимается электроникой. Мы поняли, что наша работа была очень близка к интернету вещей. Так мы придумали бренд, под которым хотим выпускать свой продукт (комплексную систему интернета вещей, которая позволяет объединять устройства в одну систему и управлять ими дистанционно — прим. «Бумаги») и назвали его RedBees.
Как работает интернет вещей? Каждое электронное устройство, которое есть в обиходе у людей, может быть подключено к интернету. Оно может управляться или управлять другими приборами, снимать какие-то данные с различных устройств.
Например, как устроена система «умный дом»: со своего смартфона через личный кабинет вы можете удаленно управлять освещением, снимать показатели со счетчиков, настроить сценарии использования приборов. Допустим, вы приходите в восемь вечера: при вашем приближении к дому устройство понимает, что вы на подходе, и включает отопление или приглушенный свет — если вы его так настроили. Такая автоматизация нужна, чтобы люди могли уделять больше времени себе или семье, а не тратили его на то, чтобы настроить вентиляцию.
Если говорить про промышленные решения, то на данный момент интернет вещей работает там, где требуется собрать некий объем информации с каких-то датчиков, получить обратную связь, обработать ее и принять решение. К примеру, у нас есть станок, автоматизированная линия и датчик. Датчик откуда-то снимает сигнал и отправляет его либо на сервер, либо в облако, либо на локальный компьютер. Там принимается решение, и датчику передается сигнал: остановить конвейер, или запустить его, или поменять скорость. Система сама принимает решения, а управлять ей можно удаленно. Это должно обеспечить качественный рост для промышленности.
В сфере медицины есть такие устройства, как тонометры или пульсометры. Сейчас, чтобы ими воспользоваться, требуется визуальный контакт: [человеку] нужно считать данные, записать их. Если внедрить передатчики, то данные можно отправлять автоматически: либо в личный кабинет пользователя, если мы говорим про бытовые устройства, либо в профессиональные медприборы. Снижается человеческий фактор: человек может ошибиться при подсчете данных, а машина нет.
Устройство умного дома
— Работу нашей системы отражает схема, изображенная на сайте: маленькие соты в виде пчелок — это устройства, подключенные с помощью нашего интерфейса. Здоровый шестигранник — это концентратор сбора данных: устройство интернета вещей, которое может выступать роутером и проводить передачу [данных] на сервер, в облако или куда-то еще.
2 года
Существует проект
10–12 человек
Работают над проектом
8 сфер
Где можно применять технологию
12–15
Заявок в месяц
Если говорить об умном доме, самое простое применение [нашей системы] — это удаленный сбор данных с приборов [для учета потребляемых] ресурсов: счетчиков воды, электричества и так далее. У нас идет программа цифровизации ЖКХ, и все новостройки с 2019 года обязывают вводить системы сбора данных с электросчетчиков и водосчетчиков, чтобы управляющие компании получали эти данные не от жильцов через квитанции или личные кабинеты, а снимали их напрямую.
Застройщики понимают: чтобы быть конкурентоспособными, нужно предлагать дополнительный комфорт, а это внедрение той же системы умного дома и разных ее элементов: управление вентиляцией, освещением, шторками. В Петербурге распространены программы [RedBees] для ЖКХ, а также, например, управления насосными станциями или уличным освещением. Конечно, скорость внедрения таких решений тормозится из-за законодательных факторов. Но интерес со стороны как государственного, так и частного сектора к интернету вещей есть. Многие жилые кварталы и коттеджные поселки обращаются к нам.
В Петербурге есть застройщик, который занимается парковой зоной. У него есть проблема: там находятся колодцы, в которых нужно измерять уровень воды. Если он выше нормы, первые этажи здания будет подтапливать. Если уровень воды ниже нормы, то корневища деревьев будут страдать, и в течение трех-четырех лет парковая зона просто вымрет. Сейчас там ходит сотрудник, который периодически поплавком делает замеры. Чтобы заменить сотрудника, нужно сделать систему автоматизированной: установить передатчик и систему определения уровня жидкости. Эти данные автоматически будут поступать на сервер компании, и при повышении или понижении уровня воды будет приниматься решение: включить насос или отключить.
Риски
— Первоначально было непонятно, взлетит проект или нет. Мы были давно на рынке и видели, что делают наши потенциальные конкуренты и партнеры. Первая мысль была: мы можем повторить чей-то успех. Но пару лет назад мы поняли, что нужно продвигать свою идею. Тогда она не нашла какого-то отклика в России, но, как ни странно, нашла отклик в Европе.
Мы решили запустить кампанию на Kickstarter. Для этого надо было познакомиться с европейскими компаниями. Нам объяснили, что идея интересная, под нее потенциально есть рынок, и сказали, какие доработки нужно сделать. Позже этот рынок [технологий для интернета вещей] стихийно накрыл Россию, а у нас к этому времени уже были определенные наработки. Мы решили, что останемся здесь и будем использовать нашу комплексную систему для российских проектов.
Мы делаем железный продукт, а не софт. В отличие от разработчиков программного обеспечения, у нас сроки немного больше, так как есть вещи, которые мы не можем перепрыгнуть: например, производство. Самый большой риск — свернуть не туда при разработке большого проекта и выпустить то, что на рынке по ряду причин не будет востребовано.
Два-три года назад все активно выступали за технологию LoRa (технология связи LoRa была создана на базе некоммерческой организации LoRa Alliance; она обеспечивает межмашинное взаимодействие на расстояниях до 15 км — прим. «Бумаги»). Но LoRa [использует] нелицензируемый диапазон [частот] — каждый в нем может работать. Радиоэфир, в котором бы работали данные приборы, был бы очень замусорен — из-за количества подключенных к нему устройств. На этом диапазоне работали бы и медицинские приборы, которые снимают данные, и детские игрушки.
У нас было предчувствие, что не стоит ставить на LoRa по техническим соображениям. Мы делаем ставки на более открытые технологии, не привязанные к чему-либо, либо на лицензируемые технологии, такие как NB-IoT (стандарт сотовой связи для устройств интернета вещей — прим. «Бумаги»), которую мы пробуем сделать вместе с МТС.
На данный момент одной из фокусных технологий связи для нас является NB-IoT, а МТС на сегодняшний день первым из операторов «большой тройки» приступил к коммерческому развертыванию сетей, поддерживающих NB-IoT.
Сейчас мы работаем в акселераторе MTS StartUp Hub, который помогает нам ближе поработать с бизнес-заказчиком МТС по данному направлению, помогает понять схему взаимодействия с таким крупным игроком.
Опыт
— Наши технологии рассчитаны на B2B: застройщиков и крупные производства. За первые полгода разработок мы поняли, что чтобы идти в B2C, маркетинговый бюджет, который нужен нам, чтобы положить товар на полку, сильно превышает наши возможности. Бюджет наших конкурентов по одному из продуктов только на рекламу составляет порядка 200 млн руб в год.
В России спонсоры не вкладываются в «железные» проекты. Это реалии рынка. С IT-продуктом всё понятнее: за месяц можно протестировать, будет ли аудитория, будет ли рост новых клиентов. А наш бизнес нельзя так быстро монетизировать. Помимо интернета вещей мы занимаемся разработкой электроники, поставкой комплектующих для производств, различными аудитами, связанными с этой областью.
Мы хотим, чтобы проект стал лидером российского рынка. Это амбициозные цели. Более реалистичные планы — вырасти в среднего производителя в перспективе ближайших двух-трех лет.
Но рынок очень динамично развивается, и вполне возможно, что нам тоже придется динамично менять нашу продуктовую линейку. Технология NB-IoT только в прошлом году стала доступна во всем мире. Появилась элементная база, чтобы работать и разрабатывать приборы с этим каналом связи. На данный момент технология сильно прогрессировала: стала дешевле, доступнее, комплектующих стало больше. Параллельно начали появляться и другие технологии, применимые в том же умном доме.
Если два года назад мы говорили про Wi-Fi и Bluetooth Low Energy, то сейчас есть технология OpenThread. Например, компания D-Link, которая поставляет свои роутеры почти в каждый дом, объявила, что будет ее поддерживать. Внедрение умного дома станет намного проще. Не надо будет что-то выдумывать — достаточно всего лишь выбрать приборы, которые вы хотите подсоединить, поставить на них передатчики — и ваш домашний интернет-центр готов, роутер его поддерживает. Интеграция сервисов может быть на уровне готового оборудования: в европейских компаниях те же стиральные машинки и холодильники оснащают передатчиком. В перспективе десяти лет люди, въезжая в новостройку и покупая бытовую технику, будут уже знать, что всё подключается к условному интернету и управляемо.
