В коммунальной квартире на 11-й линии Васильевского острова — шесть комнат. Здесь постоянно живут десять человек, в том числе фотограф Оля Матвеева. Во время пандемии она поговорила со своими соседями и сфотографировала их.
Тяжело ли соблюдать самоизоляцию в коммуналке, что делать, если кто-то из жителей квартиры заболел коронавирусом, а кухня на всех одна, и как заниматься скалолазанием в собственной комнате? «Бумага» публикует фотопроект Ольги с монологами ее соседей. Снимки были сделаны в апреле и декабре.
Оля Матвеева
фотограф
— Современные люди не ходят к соседям за хлебом или солью, не дружат квартирами, подъездами, дворами. Мы живем в мире, где виртуальное общение постепенно вытесняет реальное, быстро обзаводимся «френдами», но стремительно теряем личные контакты. Сейчас я не знаю в лицо тех, кто живет этажом выше.
Я живу в коммунальной квартире третий год. Никогда не считала нужным выстраивать отношения с соседями. Встречаясь на общей кухне или в коридоре, мы только сухо здоровались и проходили мимо с безразличным видом. Мое знакомство с соседями началось с робкого стука в дверь Людмилы, которая живет за стенкой вместе с маленькой дочкой и хомячками. А общую тему для общения найти было легко — изменение жизни во время пандемии коронавируса.
Герои проекта — мои соседи по коммунальной квартире, а также коллеги и их соседи. Имена некоторых героев изменены, но истории реальны.
Ася
Руководительница творческого направления детского центра
— Во время первой волны я жила на работе, чтобы осуществлять все задуманные проекты. Для меня это было спасением. В коммуналке в одной комнате было бы очень трудно. В нашей квартире живет около десяти человек, изоляция была невозможна.
Во вторую волну круг стал сужаться: много знакомых заболело. В какой-то момент я почувствовала, что это случилось и со мной. Я сдала тест, и он оказался положительным. Я не знала, как сказать соседям, боялась, что реакция может быть неадекватной.
На следующий день позвонили из детской поликлиники (у нас в коммуналке подросток) и сообщили соседям, что у меня коронавирус. Началась такая паника. Одна из соседок хотела со мной подраться, но я ей сказала: «Уйди отсюда, иначе чихну и заболеешь». Она отпрыгнула и ушла в свою комнату. Всё накалилось так сильно, что мне пришлось думать, куда съехать.
Состояние было нормальным. Я сидела в своей комнате и старалась редко выходить, чтобы ни с кем не контактировать. Но обстановка в коммуналке стала невыносимой — оскорбления, шушуканье в коридоре. У меня была сильная слабость и просто хотелось, чтобы никто не трогал.
Владимир
Старший смены охраны
— Во время первой волны моя жизнь не изменилась совсем. Работал по графику два через два. Сначала, конечно, был мандраж: слишком много людей умирает. Но после нескольких обязательных тестов на коронавирус начал смотреть на это уже легче.
Вторая волна закрыла нашу коммуналку на карантин: у одной соседки коронавирус. Я могу ходить на работу, потому что еженедельно за счет работодателя сдаю тест (у меня отрицательный). На работе есть маски, перчатки, санитайзеры, также стоят специальные устройства с ультрафиолетовыми лампами, которые очищают воздух.
C соседями общаюсь редко и мало, в силу своего характера. Но отношения со всеми дружные. Бывает, отмечаем праздники вместе, дни рождения. У нас кухня большая, место позволяет. Но я человек непьющий: прихожу всегда, поздравляю, но поддержать компанию не могу.
Из дома чаще всего выхожу в магазин или на работу. В теплое время года ездил в парки Пушкина, Павловска и других городов, на Ладогу. В холодное чаще сижу дома. Я собираю разные электронные устройства, немного увлекаюсь авиасимуляторами, занимаюсь моделированием на 3D-принтере. К Новому году делаю модели снежинок, Снегурочек, Дедов Морозов для себя и для соседей.
Оля
Учительница рисования, спелеолог
— Я увлекаюсь спелеологией (исследованием пещер — прим. «Бумаги»), и так как все тренировки отменили, то повесила веревки дома. Для оттачивания мастерства нужно постоянство. Чтобы было не скучно, я засекала время прохождения дистанции и записывала результат, рекорды выделяла цветными маркерами — так и соревновалась сама с собой. Во время карантина я также часто выходила на пробежки, даже похудела.
Самым тяжелым в карантине для меня было отсутствие общения с друзьями. Еще психологически тяжело, переживала за родных. Напрягало, что в любой момент ты можешь услышать, что кто-то из твоих близких заболел и ты никак не можешь ему помочь. Испортились все планы на лето: пришлось отказаться от экспедиции в пещеры на Кавказ, которую я очень ждала.
Во время второй волны мы очень радовались, что наконец вышли на работу. Но вскоре я заболела. Сначала думала, что всё быстро пройдет. Сразу же позвонила в поликлинику, мне сказали, что врачей сейчас мало, и попросили позвонить снова, если станет плохо. На следующий день температура поднялась до 38 и держалась неделю. Кашель был ужасный, мешал мне говорить, спать. Я снова позвонила врачу, меня отправили на КТ, оказалось — двустороннее воспаление легких. Через день мне сделали тест на коронавирус, и спустя две недели пришел положительный ответ.
Нам с соседкой запретили две недели выходить из дома. Это было странно, ведь две недели уже прошло. К нам приезжала полиция и проверяла, что мы не выходим из дома. Мой директор приносил мне продукты.
Во время болезни я лежала как овощ и ничего не делала. По веревкам не лазила практически месяц, была жуткая слабость. Сейчас потихоньку восстанавливаюсь, с момента выписки прошла неделя. Подтягиваюсь четыре раза, хотя до болезни могла семь.
Диана
Продавец-консультант в продуктовом магазине
— Во время первой волны моя жизнь совсем не изменилась. Только дома стала больше сидеть. А еще начала рисовать картины по номерам. Это оказалось нелегко: одну картину я рисовала восемь часов.
Во время второй волны тоже почти ничего не изменилось. Только на работе всё время надо быть в маске. Это очень тяжело, трудно дышать. А смена длится 12 часов.
Еще приходится работать намного больше, иногда даже по десять смен подряд, потому что сотрудников не хватает. Многие продавцы заболели или уволились. Одна сменщица уехала в отпуск в Узбекистан и не смогла вернуться из-за карантина.
Дома бываю редко, но рисовать стала намного больше. Может, из-за того, что влюбилась. Уже четыре месяца встречаюсь с парнем: он работает охранником в том же магазине, что и я. С соседями общаюсь редко. Утром только, бывает, здороваемся, встречаясь в очереди в ванну.
Коронавирусом заболеть боюсь, у меня уже было воспаление легких. Я его очень тяжело перенесла, не хочу ничего подобного.
Людмила
Учительница рисования
— Во время карантина моя жизнь очень изменилась. Всё с ног на голову. Я привыкла, что вокруг меня всегда много народу, ходила на работу, водила дочку на всякие кружки и тренировки. С утра до вечера в шуме, а тут тишина. Сложно было привыкнуть. Из положительного было только то, что мы выспались, начали больше общаться с соседями, даже в «Имаджинариум» вместе играли.
Но сидеть всё время дома мы всё равно не смогли, тем более в одной комнате коммунальной квартиры. Варя у меня — электровеник. Так что мы ходили гулять на улицу, Но больше всего во время карантина у нас пострадали хомяки. Обычно они всё время одни, а тут Варя им «хомячьи забеги» устраивала.
Во время второй волны мы вернулись к прежней жизни. Есть только небольшие изменения на работе: дети сидят по кабинетам, а учителя к ним приходят, у входа теперь стоят дежурные с градусником.
Заразиться коронавирусом не боимся, может, мы уже и переболели. Да и что cидеть в страхе, от этого всё равно ничего не изменится.
Оля
врач-реаниматолог
— Я много работаю и дома бываю редко. В докарантинные времена по выходным ходила на тренировки по балету, в театр или музей, встречалась с друзьями. С соседями практически не пересекалась.
В период эпидемии мой сосед потерял работу и стал много времени проводить дома. Он очень громко слушал музыку, из-за чего я лишилась возможности отдыхать после смены. У нас очень тонкая перегородка и отличная слышимость.
Сосед никогда не общался со мной лично. Я писала ему, чтобы он сделал музыку потише, но он отвечал, что это невозможно, так как он сочиняет и ему нужно вдохновение. Я пыталась ему объяснить, что пациентов стало больше, медработники болеют, нагрузка очень большая — но всё бесполезно. Одно время он ходил ночью по комнате, включал чайник, чем-то гремел. В итоге я купила себе беруши и звукоизоляционные наушники.
Я была на 100 процентов уверена, что не заболею коронавирусом. Когда [в мае] появились первые симптомы, я не поверила. В течение недели держалась температура, меня отправили делать КТ — и оказалось, что у меня двусторонняя пневмония. Я была в шоке. В больницу лечь не смогла — не было мест.
Во время болезни я выходила на кухню или в ванную только тогда, когда никого не было, и носила маску. Очень боялась кого-то заразить. К счастью, никто не заболел.
Сейчас я рада, что переболела и выздоровела. Только вкус так до конца и не вернулся, хотя прошло уже несколько месяцев. Мои любимые шоколадные конфеты теперь не такие вкусные.
С соседом мы так и не нашли общий язык. Я была уверена, что два взрослых человека всегда могут найти компромисс, но, к сожалению, отношения стали только обостряться. В итоге я взяла ипотеку и в ноябре переехала. Это оказалось самым лучшим решением проблемы.
В 2018 году «Бумага» рассказывала о самой большой коммуналке в Петербурге: в ней 34 комнаты и больше 40 помещений общего пользования, вдоль которых тянется 100-метровый коридор.
Читайте также, что хорошего петербуржцы вспоминают о жизни в коммуналках.
