Какие слухи про коронавирус популярны в России и почему люди распространяют «советы Юры из Уханя» и «письмо бельгийских врачей»? Рассказывает исследовательница фейков

В Школе актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС с января 2020 года изучают фейки о коронавирусе. Исследователи создали базу с сотнями слухов, в которую вошли «советы врача Юры из Уханя», история про отравленные фрукты и «письмо бельгийских врачей», а также выяснили, кто и как распространяет такие посты.

«Бумага» поговорила с руководительницей исследовательской группы «Мониторинг актуального фольклора» Александрой Архиповой о том, почему фейки пользуются популярностью, какой слух первым появился в России и за какие посты штрафовали пользователей.

Александра Архипова

Старший научный сотрудник Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС, руководительница исследовательской группы «Мониторинг актуального фольклора»

— Можно ли отследить, когда в России появился первый фейк о коронавирусе?

— В январе 2020 года, когда стало понятно, что в Китае всё серьезно, в соцсетях появился текст на разных языках о том, что COVID-19 искусственно распространяют китайцы через заражение бананов. Якобы красные точки на бананах — это и есть следы инъекции вируса, и надо отказаться от их покупки. Это был один из первых слухов о коронавирусе, который стал популярен у россиян.

Уже тогда было ясно, что коронавирусная эпидемия — это социальная катастрофа, а люди на подобные вещи реагируют распространением слухов. Поэтому мы стали обращать внимание на такие истории, построили ключевой запрос со словами, которые повторяются в вариантах, например, этой истории с бананами, погрузили их в поисковую систему мониторинга социальных сетей — в данном случае в «Медиалогию», — и она выдала, сколько раз эти истории репостили на протяжении месяца.

— Тогда вы и начали создавать свою базу фейков?

— Мы стали «ловить» инфодемию — термин, введенный ВОЗ в начале февраля. Для нас объектами изучения являются любые повторяющиеся тексты, распространяемые через неформальные каналы коммуникации, где «коллективный автор» и индивидуальный распространитель допускают, что информация, изложенная в этих текстах, подлинная и нуждается в распространении. Это могут быть слухи, советы, как правильно лечиться, предупреждения, что Москву закроют на карантин, и так далее. Для нас главное — не противопоставление «правда-ложь», а что и как люди передают друг через друга.

Насколько мне известно, наша исследовательская группа «Мониторинг актуального фольклора» единственная занимается изучением инфодемии и качественно, и количественно. В конце концов, это часть нашей работы — мы изучаем реакции людей на социальные и политические события, и создание и распространение фольклорных текстов — это одна из таких реакций.

— В разговоре вы разделяете фейки и слухи. Объясните, что такое фейк? Чем он отличается от слуха?

— На очень примитивном, обывательском уровне можно сказать, что фейки и слухи — это одно и то же. На более глубинном уровне надо понимать, что слухами называется информация с претензией на достоверность и со ссылками на свои источники, которая распространяется по неформальным каналам коммуникации: в магазине, на лавочке у подъезда, в социальных сетях. Фейковой новостью называется текст в СМИ, который имитирует настоящую новость.

Можно разобрать это на примере. Существует история о том, что жители Древнего Рима боялись осьминогов, которые якобы живут в канализации и на них нападают. Жители викторианского Лондона боялись дикую свинью, которая якобы живет в канализации. А жители Москвы в 1990-е боялись крыс-мутантов, которые якобы живут в метрополитене. Это всё — один сюжет, городская легенда. Он может быть рассказан в виде слухов: «Слышали, в московском метро водятся крысы-мутанты», а может быть опубликовано новостное сообщение: «Кошмар! Крысы-мутанты вчера съели ребенка».

У слухов и фейков разные регистры. Слух может превратиться в фейковое сообщение, а может не превратиться. Причем слухи могут оказаться правдой, фейки же — по определению неправда.

— Как тогда проверяется информация?

— Мы знаем, что с научной точки зрения крыс-мутантов не существует. А вчера в полицию не поступало сообщения о том, что в метрополитене был насмерть загрызен ребенок.

В реальности журналисты, как правило, проделывают работу до нас и устанавливают, что это фейк. Например, история про Билла Гейтса и чипирование идет с января, про нее написали сотни раз. Но у нас она получила медийный всплеск лишь в апреле.

— Какими были первые слухи о коронавирусе? И как они изменились?

— Первая вспышка слухов и фейков о коронавирусе была связана с чисто ксенофобскими мотивами против китайцев: во-первых, это зараженные бананы; во-вторых, история о том, что китайцы заражают вирусом посылки с AliExpress. И в-третьих, история, характерная для нескольких городов Сибири, где массово проживают китайские студенты, — о том, что китайцы подбегают к тебе и осыпают белым порошком, чтобы заразить коронавирусом.

Следующие вспышки начались уже в феврале и продолжались до конца марта. Мы выделили несколько групп со следующими мотивами:

1. Реальной опасности нет, власти используют коронавирус в своих интересах.
   
2. Псевдомедицинские советы и народные рецепты: чеснок, сода и прочее — настоящие лекарства.
   
3. Вирус создан внешними врагами как биологическое оружие.
   
4. Вакцины, тесты, маски — это способ чипирования или убийства.
   
5. Вирус распространяется через продукты, вещи, сотовую связь (в том числе намеренно).
   
6. Власти скрывают информацию об эпидемии и ее последствиях.
   
7. Представители власти манипулируют эпидемией и ее последствиями.
   
8. Маргиналы (мошенники и мигранты) вредят во время пандемии.

— Почему вспышка слухов произошла в феврале — марте, то есть до того, как был пик заболеваемости в мае? Тогда же было еще не так страшно.

— В феврале — марте у нас работали кафе, люди читали лекции, власти говорили, что у нас нет зараженных. Но при этом вирус уже вырвался из Китая, Европа стремительно падала под его натиском, там закрывалось всё, что можно. Круг вокруг нас сжимался, но власти [России] продолжали утверждать, что всё хорошо.

Соответственно, возникло ощущение тотальной неопределенности. Людям было непонятно, что будет завтра: будет ли у них в отпуск в Италии или нет, отправлять ли детей учиться за границу или нет. Это состояние «Бежать нельзя бояться», когда ты не знаешь, где поставить запятую.

Это соотносится с общеизвестными данными. Слухи распространяются не когда страшно, а в период максимальной неопределенности. Это подтверждает и то, что количество слухов стало резко падать после того, как Владимир Путин ввел в конце марта «нерабочие дни».

— Кто распространяет эти слухи?

— Это может быть кто угодно: нет какой-то одной группы, каких-то «беззубых старух», которые, как в песне Высоцкого, «разносят их по углам». Если углубиться, то, по нашим данным (с февраля по август), у 85 % авторов постов число подписчиков составляет менее 500, а тех, у кого свыше 10 тысяч фолловеров, — всего 2 %. То есть распространяют простые, рядовые пользователи соцсетей.

Среди тех, кто указал свой возраст, 2 % моложе 18 лет, 3 % — в возрасте 18–24 лет, 18 % — 25–39 лет, 43 % — 40–60 лет и 34 % старше 60 лет. Пол авторов постов известен в 70 % случаев: 63 % женщин против 37 % мужчин. Причем, по данным Росстата, к 2020 году среди населения России 54 % — женщины, а 46 % — мужчины, следовательно, женщин среди распространителей слухов лишь на 9 % больше ожидаемого.

Есть такое стандартное высказывание, его повторяют, как заклинание: «Слухи распространяют в основном малообразованные люди». Но это не так. Из указавших образование «распространителей слухов» 73 % имеют высшее образование, 26 % среднее и 1 % — неоконченное среднее. Образование может быть «защитой» от вовлечения в распространение слухов (точнее то, что образование дает тебе — уверенность в себе, хорошую работу), но в спокойной ситуации. В ситуации паники образование перестает быть надежной «защитой» и слухи распространяют все.

— Но откуда у них появляется эта информация? Известно, кто изначально придумывает фейки?

— Часть этих историй придумана, часть получена с помощью «испорченного телефона». Это также может быть специальный вброс, чтобы раскрутить аккаунт. Часто школьники создают историю как пранк, но ее серьезно воспринимают в среде взрослых.

Большая часть историй, которые мы сейчас называем «фейками», складываются в течение десятилетий или сотен лет, и у них нет одного автора. Например, история с зараженными бананами существовала еще в Советском Союзе и Северной Америке в 1980-е годы: так объясняли возникновение СПИДа. Потом — свиного гриппа и лихорадки Эбола. На Алтае сейчас возникла переделка античного мифологического сюжета о ящике Пандоры: якобы на проклятом месте строили церковь, нашли там сосуд, вскрыли его и оттуда вырвались все несчастья мира: сначала коронавирус, а всё остальное — еще впереди.

Если текст передается, если он теряет автора, то он становится фольклором. Фольклорный текст — это инструмент, с помощью которого мы создаем реальность: людям не важно авторство текста, они спокойно добавляют или убирают что-то, таким образом выражая свое ощущение событий. Поэтому важно не то, кто придумывает историю, а то, почему человек принимает решение распространять эту информацию.

— Зачем вообще люди распространяют фейки?

— Это способ избавиться от неопределенности. Вот представим, что вы молодая мама, у вас дети то ли пойдут, то ли не пойдут в школу, непонятно, что будет с отпуском и работой, и вы мечетесь, а внятной информации нет. В это время вам в Whats App приходит текст, который якобы точно объясняет, что завтра в городе введут карантин или школьников будут задерживать на улицах. Обладание такой эксклюзивной информацией и одновременно возможность ее кому-то переслать возвращает вам контроль над ситуацией: «Я точно знаю, что будет завтра».

Эти истории делают всё происходящее предельно понятным, дают простую картину мира. Другой вопрос уже, что эти тексты ложные с точки зрения эволюционной приспособленности: они на коротком этапе успокаивают, но в перспективе могут навредить. Вы следуете советам «молодого врача Юры Климова», делаете «дыхательный тест», убеждаетесь, что не больны, — и успокаиваетесь. Потом едете в метро — и можете заразить людей, потому что вы можете быть больны, ведь «дыхательный тест» ничего не проверяет.

— Какие фейки самые популярные?

— Согласно данным за август, самый популярный тип историй — власти якобы используют коронавирус в своих интересах: например, в реальности люди умирают от онкологии, а врачи специально записывают диагноз «коронавирус», чтобы получить выплаты и заодно убедить всех, что есть эпидемия.

Вторая по популярности группа — псевдомедицинские советы о том, что нужно лечиться чесноком, имбирем и так далее. «Советы Юры Климова из Уханя» о том, что вирус якобы живет в организме при 27 градусах, относятся сюда. «Письмо бельгийских врачей» тоже классический псевдомедицинский текст, написанный наукообразно, но, если глубоко копнуть, содержащий кучу непроверенной и конспирологической информации. В сентябре «письмо бельгийских медиков» активно распространялось, оно входит в топ-3 новых текстов «инфодемии» за этот месяц.

Третья группа — о том, что вирус создан врагами как биологическое оружие, — это, например, Билл Гейтс и чипирование. Она не самая популярная, как видно на графике, но выбилась в топ-3 благодаря нашим федеральным каналам и Никите Михалкову.

Можно сказать, что в основном наши граждане пересылают друг другу сообщения про то, как спастись, и о том, что власти врут, а опасность коронавируса преувеличена. А истории про «внешних врагов» их особо не интересуют.

На момент начала августа наш корпус — все варианты слухов, фейков, касающихся коронавируса, — составлял 2 миллиона репостов. Но вообще, оживилось много всего разного. К октябрю есть уже примерно 3 миллиона фейков и слухов о коронавирусе.

При этом важно понимать, что мы видим только надводную часть — то, что распространяется в соцсетях. Мессенджеры «Медиалогия» не индексирует.

— То есть сейчас слухов снова много? Распределение изменилось?

— У нас с начала сентября идет подъем слухов: как и в феврале — марте, когда не было никаких действий властей. Мы едва успеваем заносить в базу истории: как новые, так и старые.

Можно сказать, что «письмо бельгийских врачей» сейчас одно из самых популярных. В остальном распределение почти такое же. Со страшной силой вновь появляются старые псевдомедицинские истории, возникают новые. Рассказывают о том, пить или не пить аспирин, и рассуждают, есть ли коронавирус на самом деле.

При этом сейчас заметен новый сильный тренд борьбы с масками. Говорят и о том, что маски заранее чипированы или отравлены, и о том, что носить маски вредно для здоровья. Это реакция на то, что масочный режим, скорее всего, останется с нами надолго.

Вот топ-4 новых текстов инфодемии за сентябрь — октябрь:

1. «Письмо бельгийских врачей» (коронавирус не опасен, карантин не нужен).
2. Нынешние прививки от гриппа — это тайная вакцинация.
3. Мошенники под видом волонтеров раздают маски, пропитанные наркотиком.
4. Теплометры (в школах, в транспорте) опасны: они излучают радиацию, чипируют на расстоянии или оказывают какое-то еще воздействие.

— Петербург и Москва чем-то отличаются от других регионов?

— На уровне городов специфических отличий пока не видно. По нашим данным, с 1 сентября по 24 октября в Петербурге распространяли от 7 % до 9 % фейков от всей России, в Москве — около 19 %. То есть в сумме две наши столицы разносят четверть фейков от всей страны.

Специфический московский слух — антисобянинский: о том, что мэр Сергей Собянин якобы владеет тайным масочным заводом и поэтому он так давит на москвичей, чтобы они носили маски. Если обобщить, можно сказать, что если люди недовольны своим градоначальником, то против него будут возникать подобные слухи.

При этом можно отметить, что большая часть слухов, фейков, историй — переводные (потому что у людей из разных стран похожие проблемы). Они распространяются по миру вслед за реальной эпидемией, и их источником сначала являлся Китай. Они проникали в Россию либо напрямую через границу, либо через Казахстан. А по России они разносились через Сибирь. Соответственно, в Москву и Петербург они приходили не в первую очередь.

— Вы изучали, за какие фейки о коронавирусе штрафуют россиян, и выяснили, что правоохранительные органы преследовали людей преимущественно за распространение слухов, содержащих критику позиции власти. К октябрю ситуация изменилась?

— К августу примерно половина (48 %) от всех 203 случаев реакции правоохранительных органов на фейки — это штрафы за утверждения о том, что власти скрывают информацию о коронавирусе. Можно сказать, что власти реагировали не на реально опасные вещи вроде псевдомедицинских советов, а на то, что заставляет людей сомневаться в легитимности институтов и решений. На псевдомедицинские слухи и отрицание коронавируса у нас вообще нет реакций.

Сейчас вновь оживилась реакция на фейки. Но пока данных мало, чтобы всё это просчитать. Ведь это происходит не сразу: на человека еще нужно завести дело, об этом должны написать СМИ. Через две-три недели мы увидим некое оживление.

— Как можно обезопасить от фейков друзей и близких, которым в какой-то степени нужно успокоение?

— Важно понимать, что когда человек начинает такие вещи репостить, это не потому, что он дурак. Как мы уже проговорили, даже образование здесь не имеет значения. Люди распространяют это, потому что напуганы.

Так что когда вам мама шлет подобную историю в семейный WhatsApp, она это делает не потому, что ей глубоко интересно, что сказал условный Юра Климов. Она проявляет заботу и делает свой вклад в распространение информации, которую считает потенциально полезной.

Здесь существуют разные способы, как с этим работать. Можно поговорить и сказать, что информации много, не вся она одинаково полезна: возможно, лучше перечитать, что ты пересылаешь, и подумать, стоит ли это того. Можно посоветовать не пересылать эту информацию сразу, а обсудить ее лично за обедом: во-первых, тогда обедать будет гарантированно весело, во-вторых, в режиме обсуждения текста критическое мышление лучше задействуется, и в-третьих, когда человек остывает, он лучше думает над тем, что ему предлагают.

Фото на обложке: Andrea Piacquadio/Pexels