В этом году Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого во второй раз проводит олимпиаду «Я — профессионал». Участвовать могут студенты со всей России, а направления варьируются от естественных наук и технологий до искусства и медицины. Каждый победитель сможет пройти стажировку в одной из компаний-партнеров проекта — например, в банках, на промышленных предприятиях и в СМИ.
Почему работодатели часто нанимают троечников вместо выпускников с красным дипломом, отчего молодые люди не спешат устраиваться на работу и как новое поколение кандидатов относится к начальству, заработку и свободному времени?
В партнерском материале с Санкт-Петербургским политехническим университетом Петра Великого «Бумага» поговорила с руководителем олимпиады и проректором Высшей школы экономики Валерией Касамара.
— Вы второй год организуете олимпиаду «Я — профессионал», которая в перспективе помогает студентам найти работу. Что из себя представляют современные кандидаты?
— Этот вопрос затрагивает проблему, которую мы обнаружили после первой олимпиады. По итогам первого года у нас было 2030 дипломантов. Все ребята получили письмо о возможности пройти стажировку, но далеко не все нам ответили. Мы получили чуть более 1200 ответов. Когда речь зашла о том, чтобы поработать летом, в том числе пройти неплохо оплачиваемые стажировки, многие предпочли отдохнуть, а в сентябре продолжить обучение уже в магистратуре (две трети участников олимпиады были студентами бакалавриата).
Многие наши работодатели были несколько разочарованы: они ожидали, что будут более востребованы у молодых людей. А молодые люди, как оказалось, хотят подольше оставаться студентами и не спешат на рынок труда. То есть работодатель ожидает, что студент придет к нему, сделав осознанный и ответственный выбор. А студент, в свою очередь, считает, что он осчастливит работодателя одним своим согласием. И ждет, что ему сразу предложат что-то очень престижное и высокооплачиваемое.
Осознав эту проблему и начав второй цикл олимпиады, мы проводим выездные мероприятия в российских регионах, общаемся с молодыми людьми и компаниями, объясняя, чего они ждут друг от друга.
— Какие ожидания у работодателей и молодых кандидатов друг от друга и что вы им об этом рассказываете?
— Работодателю мы объясняем, что с этим поколением не работает слово «надо», его нужно заинтересовывать: по-другому давать задания, иначе мотивировать. Это поколение не будет наступать своей песне на горло и делать то, что ему не нравится. А до молодых людей мы пытаемся донести, что нужно уважительно относиться к компании, в которую они приходят. И прежде чем резко требовать чего-то, вдуматься и попытаться пойти навстречу. Баталиями здесь больших результатов не достигнешь.
— Почему запросы современных кандидатов изменились?
— Я объясняю это тем, что это поколение — жертва родительской опеки. Их перелюбили — им кажется, что их будут опекать всю последующую жизнь. У них потребительское отношение к вузу, работодателю и стране. Поэтому, пройдя первичную социализацию, они продолжают оставаться несколько инфантильными. Такое пролонгированное детство. Аналог тридцатилетнего студента с Запада или вечного студента царской России.
Мы часто встречаем полную неготовность новых кандидатов к жизни. Например, когда просим кого-то дополнить свое резюме, человек запросто может ответить: «Вам надо — вы и делайте». Зачастую у них в голове социальные роли не распределены. Отсюда несбалансированная самооценка: иногда очень завышенная, а иногда заниженная.
— Кандидаты стремятся к более высокой зарплате — или им важнее комфортная среда в компании?
— У них подход следующий: большие деньги — большая ответственность. Их интересует возможность совмещать работу в комфортных условиях и насыщенную жизнь за пределами офиса. Им хочется дружить, любить, заниматься хобби. Работа 24/7 — это совсем не то, что они ищут. Заработок их интересует в той степени, чтобы денег хватало на собственные интересы.
При всем при этом им действительно хочется карьерного роста и чтобы компания была с хорошим именем. Но многие из них, как мы выяснили, имеют в голове несовместимые представления о жизни. Например, им очень хочется иметь собственную фирму, потому что кажется: тут ты сам себе хозяин. При этом они не понимают всех рисков, на которые идет человек, когда заводит собственный бизнес. Преодоление всех этих мифических представлений о жизни — одна из задач олимпиады.
— Чем олимпиада «Я — профессионал» отличается от других российских олимпиад?
— У нас в России стал достаточно популярным формат школьных олимпиад, по результатам которых ребята поступают в бакалавриат. Есть Всероссийская олимпиада, олимпиада Вышки «Высшая проба», олимпиада МГУ. Их много, они очень понятны с точки зрения процедуры и возможностей для победителей.
Студенческие олимпиады у нас пока в новинку и проводятся в основном ведущими российскими вузами. По масштабу олимпиада «Я — профессионал» сопоставима с общероссийской олимпиадой школьников: проводится для всех студентов, а по итогам у победителей есть возможность попасть в ведущий вуз России.
Кроме того, «Я — профессионал» носит практико-ориентированный характер: участники выполняют задания, которые разрабатываются методическими комиссиями вузов совместно с работодателями. Это реальные задачи, которые необходимо решить для развития российской экономики. Поэтому, даже если человек не выигрывает олимпиаду, он понимает, чего от него ждет отрасль.
Техническое сопровождение от регистрации до финальных результатов осуществляет «Яндекс» — наш технический партнер. Первый отборочный тур ребята проходят онлайн. Второй тур — очный. Здесь надо приехать в город, в котором будет проводиться олимпиада по твоему направлению. В прошлом году наши площадки были организованы в 40 городах, в этом планируем больше. Точный список определим, когда увидим, как участники распределились по регионам, чтобы минимизировать их логистические издержки.
После того как мы объявляем дипломантов очного тура, каждому приходит письмо с предложением стажировки. И дальше мы начинаем действовать по принципу HR-агентства, работающего индивидуально с каждым дипломантом. У нас есть пул предприятий, с которыми мы сотрудничаем в разных регионах страны. Но если у нашего дипломанта, например, есть мечта устроиться в другую компанию, мы выходим на нее и договариваемся о стажировке конкретного человека в конкретном месте.
— Чего добиваются студенты после участия в олимпиаде?
— Самый распространенный пример — когда молодой человек из дальнего региона смог поступить в магистратуру ведущего вуза, о которой даже не мечтал. Есть ребята, которые успешно устроились в лидирующие российские компании и, придя на стажировку, сразу получили приглашение на работу в нефтяные корпорации, крупнейшие российские банки. Среди наших партнеров по организации стажировок — Банк ВТБ, Сбербанк, РЖД, Росатом, ТАСС, Интерфакс, центр «Сириус». Всего более 100 российских государственных и частных компаний. Для наших участников очень важно быть востребованными и получить работу именно по специальности.
— Что кандидатам дается сложнее всего в работе?
— Им тяжело дается что-то длительное. Здесь вопрос в методике: продолжительный процесс нужно разбивать на короткие блоки, чтобы они понимали, что куда-то движутся. После каждого этапа нужно поощрять: «Да, молодец. Теперь — следующий шаг».
Поверхностно они схватывают информацию очень хорошо, но без глубины. Для глубины, опять же, нужна мотивация. Поэтому они часто производят обманчивое впечатление на работодателей: якобы люди XXI века, которые умеют делать несколько дел одновременно. Но потом вскрываются проблемы, о которых я говорила: отсутствие мотивации, неготовность посвящать много времени задачам, постоянная потребность в поощрении и отсутствие авторитетов.
— Насколько сложно сейчас устроиться на работу выпускникам?
— Если это человек ищущий, который хочет чего-то добиться, — он это сделает. У многих крупных компаний на сегодняшний момент существует кадровый голод, и они с радостью принимают активных молодых ребят, готовых к развитию. У большинства крупных работодателей есть программы стажировок — заходи с улицы, принимай участие. Но большая часть молодежи достаточно пассивна и даже не утруждает себя тем, чтобы зайти на сайт работодателя. Мы пытаемся «раскачать» молодых людей и пробудить в них активность.
В этом сезоне мы проводим серию вебинаров и очные тренинги по развитию «мягких навыков». Они заключаются в умении человека преподнести себя, пройти интервью с работодателем, взаимодействовать в команде. Ведь зачастую мы сталкиваемся с ситуацией, когда люди не умеют здороваться и не способны написать деловое письмо.
Кроме того, очень многие ребята, которые хорошо учатся и получают красные дипломы, не получили нормальной профориентации и вообще не понимают, куда с этим дипломом идти. Я считаю, что это катастрофа: на образование потрачены бюджетные деньги, а человек в метаниях.
— Бывает другой пример: человек плохо учится, но хорошо работает.
— Очень хороший пример. У нас достаточно много молодых людей, которые предпочитают учиться бесконечно, а родители им говорят: «Молодец, учись». Поэтому они заканчивают бакалавриат, магистратуру, находят второе высшее и продолжают этот путь. Но это определенное бегство от жизни.
Есть ребята, которые учились так себе, но при этом где-то подрабатывали. Я понимаю, что в каких-то моментах они успешнее чем, условно говоря, «ботаники». У них произошла встреча с жизнью, они поняли, что это такое. И для работодателей, кстати, оказываются очень желанными кандидатами.
Один из кейсов первой олимпиады: работодатели, посмотрев на наших дипломантов, у многих из которых отсутствовали мягкие навыки, сказали: «Послушайте, а у вас нету крепких троечников? Нам нужны люди, которые готовы учиться. Мы готовы в них инвестировать, готовы повышать их образовательный уровень — и понимать при этом, что у них горят глаза. С ними нам будет проще работать». Холодные и некоммуникабельные «умники» жизнь команды не улучшают.
— Как в разных областях отличаются способы для студентов и выпускников найти работу?
— Что касается науки, там должно быть плавное вхождение, начиная с учебного процесса. Говоря о других специальностях: важно, чтобы студент пожертвовал своим летним временем и потратил его на учебную практику — не двухнедельную для галочки, а хотя бы месяц. Это очень расширяет горизонты: ты идешь в одно, в другое место, ищешь себя. Есть студенты последнего курса магистратуры, которые не знают, куда пойдут работать. С одной стороны, это связано с тем, что в России очень короткий горизонт планирования, и студенты живут от сессии до сессии, а взрослые — дай бог, глядя на квартал вперед. Но карьера — это не с бухты-барахты, об этом надо думать.
Вместе с тем всё очень быстро меняется. Многие студенты поступают на те направления подготовки, которые перестанут существовать, когда они закончат вуз: какие-то исчезнут, какие-то заменят роботы. Но главное, что отличает человека от робота, — его высокая адаптивность.
