Петербургский биолог Дмитрий Суслов уже пять лет озеленяет город. Вместе с единомышленниками он высадил около 200 деревьев 25 видов.
Благодаря Дмитрию в Кировском, Московском, Петроградском районах растут необычные для Петербурга растения. Семена ему привозят из разных городов и стран: он выращивает бигнониевидные катальпы, белые акации и красные дубы.
Дмитрий Суслов рассказал «Бумаге», зачем он начал выращивать деревья, каким из них отлично живется в Петербурге и что нужно делать, чтобы высадку растений согласовали власти.
Дмитрий Суслов
Идея
— Я старший научный сотрудник кафедры физиологии и биохимии растений биологического факультета СПбГУ. По своей работе я много ездил в Бельгию, и там меня всегда очень удивляло: в городах растет огромное количество растений со всего мира, хотя флора в Западной Европе не особенно богатая. Там очень хорошо и давно развита культура древоводства. Для меня это стало наглядным примером.
Потом я обнаружил, что мои старшие дети — у меня трое сыновей — совершенно поглощены гаджетами. Возникла идея, что нужно их чем-то занять, что потребовало бы времени и усердия и тоже им нравилось. Я подумал: почему бы не привезти из Бельгии разные древесные семена и не попробовать их тут вырастить?
Сначала это было просто развлечение, а потом я больше стал вникать в проблему. Дело в том, что у нас последние 50 лет существенно теплеет климат: средняя температура выросла примерно на два градуса Одно из плохих последствий этого — постоянно появляются или усугубляются уже существующие инфекции деревьев. Любые патогены очень хорошо зимуют в тепле. Получается, что один за одним начинают исчезать привычные нам виды деревьев.
Самый яркий пример — вязы. Они по всему городу болеют голландской болезнью, или графиозом. Их вырубают, лекарства против этого заболевания нет. В прошлом году впервые обнаружили ясеневую узкотелую изумрудную златку, которая ест весьма распостраненные в городе пенсильванские ясени. В этом году везде появилась каштановая минирующая моль.
В этой ситуации нужно, с одной стороны, находить способы борьбы с заболеваниями, а с другой — думать над новыми видами деревьев, которые могли бы заместить убывающие. В условиях потепления климата у нас открываются совершенно потрясающие возможности. Низкие температуры — это самый критический фактор, который убивает новых представителей флоры.
Реализация
— Все деревья я выращиваю из семян. Мне шлют их с Дальнего Востока, из Саратова, из Америки, через третьи руки ко мне попали семена из Китая. На работе я занимаюсь биофизикой клеточной стенки – структурой, которая окружает каждую растительную клетку и определяет скорость ее роста. Прорастание семени — это в чистом виде физиология растений.
Если мы соберем семена осенью и посадим их дома в горшочек, в большинстве случаев ничего не вырастет. У семян деревьев осенью специальным образом меняется гормональный баланс, препятствуя их преждевременному прорастанию. В отсутствие этого приспособления к сезонному климату молодые нежные проростки деревьев погибали бы от морозов. Если ты выращиваешь деревья из семян — твоя задача как-то «разбудить» семя, причем в максимально оптимальное время.
Деревья растут у меня дома — весной все подоконники в квартире полностью заняты лесом. Дома вырастает штук до 45 саженцев в год, еще я использую подоконники в лаборатории — там тоже штук 40.
Самые первые деревья я посадил на даче — белые акации из Бельгии и бук европейский. В следующем году начал сажать в городе: возле дома, где живут мои старшие дети, и у себя — у станции «Проспект Ветеранов». Сначала мое озеленение осуществлялось партизанским путем. Смотришь, грубо говоря, что такое-то дерево срубили или оно погибло, и сажаешь рядом с пеньком свое. Потом я глубже стал осознавать возможные проблемы: где-то под деревом может проходить труба — соответственно, нужно избегать таких мест для посадки.
Весной 2020 года я попытался согласовать посадки с муниципалами — сделал всё официально. В моем случае это муниципальное образование «Дачное». Сперва осматриваю местность: выбираю места, где когда-то были деревья, либо ищу просто полянки, где, как мне кажется, что-то могло расти. Потом смотрю подземные коммуникации в системе РГИС (карта может отобразить соответствующие слои, и тогда будет видно, где проходят трубы, подземные электрические кабели, где расположены зоны охраны) и выбираю симпатичное место, под которым нет коммуникаций. После этого загружаю в Google Maps спутниковую карту и просто отмечаю галочками, где бы мне хотелось посадить деревья. И вот эти карты с сопроводительным письмом направляю по официальному адресу нашего муниципалитета, предварительно туда позвонив. Примерно половину мест, которые я предложил, мне согласовали.
Сами собой у меня появились сподвижники. Когда я сажаю деревья и ухаживаю за ними, подходят соседи, спрашивают, мы знакомимся. Я им готов подарить что-то интересное из своих деревьев при условии, что они будут хорошо за ними ухаживать, готов помочь с согласованием, если нужно. Таким образом со мной сотрудничают четыре дамы: из моего квартала и из соседнего. Они выращивают от двух до четырех деревьев рядом со своими домами. Еще есть друзья в разных районах города.
Одна из моих целей — показать, что деревья можно выращивать крайне дешево, это доступно абсолютно каждому. Но безусловно это требует вложения труда и времени. Семена я не покупаю, мы с соратниками ими всегда обмениваемся. Можно учитывать покупку земли, удобрений, палочек для ограждения, но в итоге получается, что себестоимость саженца — рублей сто.
Риски
— Есть у меня, конечно, и партизанские посадки, честно признаюсь. Например, в этом году я вырастил гледичию на газоне у метро «Проспект Ветеранов». Прекрасно знаю, что высадку там никто никогда бы не согласовал, дерево могут убрать. Но это место очень засушливое — как раз то, что надо для гледичии. Я воткнул ее туда на свой страх и риск, и она прекрасно пережила лето.
Деревья нужно высаживать, когда весной нет возвратных заморозков. Дуб красный, клен ложноплатановый, например, в городе можно высаживать уже после майских праздников. Если же это что-то более теплолюбивое типа катальпы бигнониевидной, посадку в открытый грунт нужно переносить на вторую декаду июня.
Маленьким деревьям, выращенным из семян, в первый год нужен полив. Поливать надо два-три раза в неделю, выливать от 2 до 6 литров максимум — если это крупный саженец.
Судя по моей практике, наибольший риск связан со скашиванием. Иногда газоны косят тракторами, а не триммерами — трактористы могут просто не заметить саженец. Поэтому сажать нужно неподалеку от препятствий для трактора. После высадки я огораживаю саженец: ставлю три бамбуковые палочки и обвязываю сигнальной красно-белой лентой, чтобы сделать его видимым. Кроме того, регулярно пропалываю траву около палочек ограждения. В этом году у меня ничего не скосили.
Другая проблема — воруют. У меня в этом году с одного и того же места украли две гледичии японских. Было очень обидно, потому что было действительно интересно посмотреть, как они себя будут чувствовать. Бывают, конечно, повреждения от собак: иногда они ломают часть веток, а еще для дерева очень плохо, когда собака писает на молодые листья.
Но не могу сказать, что у меня какие-то громадные потери. Например, из всего объема посадок за прошлые годы — из 30 деревьев — до лета не дожили только два. Одну гледичию вырвали, и один маленький клен ложнозибольдов погиб сам. Другое дело, что сезоны разные: в один год «выстреливают»» одни деревья, а другие чувствуют себя неважно, а в другой год ситуация меняется.
Конечно, пальмы и лавр благородный я в Петербурге сажать не буду. Стараюсь брать деревья, у которых есть реальный шанс выжить, достаю семена из мест, где климат похож на петербургский. Обычно если растение южное, то нужно брать семена с самого северного края ареала.
У меня буквально в 15 метрах от выхода из метро «Проспект Ветеранов» растет катальпа бигнониевидная из бельгийских семян. Она недостаточно зимостойкая: каждый год отмерзает примерно половина прироста. А в прошлом году мне прислали тот же самый вид катальпы, но из Саратова. Несмотря на то что зима у нас была одной из самых суровых за последние годы, дерево прекрасно перезимовало и в этом году выросло сантиметров на 70.
Опыт
— Выращивание деревьев — это одна из немногих областей, где с каждым годом результат радует всё больше и больше. Дерево растет, ты смотришь на него и думаешь: да, хорошо я сделал. Мне нравится это занятие, нравится получать отклик от людей, которым это тоже нравится и которые высаживают деревья вместе со мной.
За пять лет я, думаю, вырастил больше двухсот деревьев. За многими не слежу — их растят другие люди. Из того, за чем я слежу вместе с соратниками, в моем квартале растет где-то 40, на даче примерно столько же и еще в секретном месте в пригороде штук 10–15 — там самые редкие. Есть вещи, которые растут почти в единственном экземпляре. Например, дуб шарлаховый — самый краснолистный из всех дубов. В этом году он прекрасно пережил зиму.
Если я вижу, что какое-то дерево растет хорошо, то в последующие годы возвращаюсь к нему, чтобы как-то популяризировать. Например, мне очень нравится, как в наших условиях растет клен ложноплатановый, его другое название — явор.
Хороши красные дубы. Они растут быстрее, чем наш дуб черешчатый, и совсем не страдают от мучнистой росы — когда деревья покрываются белым налетом. Уже два сезона я выращиваю катальпу бигнониевдную из саратовских семян — она очень красиво цветет в июле. Белая акация из казанских семян, за которой хорошо ухаживала моя соратница, в свои полтора года существенно выше меня. В этом году мне еще очень понравился клен бородатый.
Информации уже много. За пять лет я протестировал примерно 25 видов и планирую расширять список. Мое увлечение обрело вполне практический смысл: я смотрю, как себя чувствуют в городских условиях новые для нас деревья, какие места им больше нравятся. В сентябре собираюсь впервые поучаствовать в профильной конференции в Ботаническом институте. Там я познакомлюсь с главными профессионалами в городе в этой области.
Главная цель моего участия в конференции — рассказать профильным специалистам о том, как можно внедрять в практику нашего городского озеленения их замечательные достижения в области интродукции древесных растений. Как вы видите, лето в Петербурге может быть совершенно разным. Большое биоразнообразие позволяет частично нивелировать эти климатические колебания: что-то будет хорошо расти даже в необычное для наших мест лето. При этом шанс вымерзания новых для Петербурга видов деревьев снижается, так как глобальное потепление в нашем регионе происходит прежде всего за счет увеличения зимних температур.
«Деревья стали заметно реагировать на изменения климата»: в Ботаническом саду рухнул 160-летний дуб — читайте, почему это произошло. Читайте также, как ландшафтный дизайнер Вячеслав Алексеев уже 10 лет выращивает цветы и деревья на высоте 9 этажей.
