Юрий Хованский почти три месяца находится в СИЗО по обвинению в оправдании терроризма. Адвокат рассказывает о задержании блогера, его «признаниях» и перспективах дела

В Петербурге 7 сентября состоится очередное судебное заседание по избранию меры пресечения Юрию Хованскому. Блогера с 4 миллионами подписчиков обвиняют в оправдании терроризма из-за песни про трагедию на мюзикле «Норд-Ост». Между ее исполнением и возбуждением уголовного дела прошло девять лет. Теперь Хованскому грозит до семи лет колонии.

«Бумага» поговорила с его адвокатом Никитой Тимофеевым и узнала, какой позиции придерживается обвиняемый, который уже три месяца находится в изоляторе, а также какой будет линия защиты блогера.

Обновлено 7 сентября. Юрию Хованскому продлили срок задержания еще на месяц, сообщает группа поддержки блогера из зала Куйбышевского районного суда.

— Что предшествовало задержанию Хованского? СМИ писали, что оперативники пришли к нему домой из-за вырезанного из стрима ролика, опубликованного на недавно созданном на тот момент анонимном ютьюб-канале. Что вам об этом известно?

— Ролика изначально не было. На стриме была сделана аудиозапись песни и как оригинал существовала только аудиозапись. Всё, что сделали с этой аудиозаписью потом — прикрепили к ней какие-то фотографии, видеоряд, — это сделал неизвестный человек. Хованский не имеет к этому никакого отношения — так же, как он не имеет никакого отношения к записи в формате аудио. Он не делал никаких записей. Незадолго до возбуждения уголовного дела и его задержания какие-то третьи лица разместили всё это в интернете. 

Исполнение песни Хованский признает. Но, правда, это было в 2012 году, а дело возбуждено в 2021-м. То есть девять лет никаких санкций к Хованскому не применялось. А после того как эта песня снова появилась на просторах интернета, решили возбудить уголовное дело.

— В день задержания блогера Следственный комитет показал видео допроса, на котором тот признал вину. При этом на первом заседании Хованский сказал, что признает вину лишь частично. Уже находясь в СИЗО, он передал публичные извинения через Илью Давыдова. А спустя полтора месяца, всё так же находясь в изоляторе, блогер написал, что надеется на прекращение дела и что «запихнули в СИЗО невиновного». Могли бы вы назвать позицию обвиняемого, которой он придерживается сейчас?

— Фактически позиция Хованского не поменялась: он последовательно признавал и признает сейчас, что пел песню. Почему здесь не может быть признания вины? Потому что в 2012 году, когда он спел эту песню, не было квалифицирующего признака в статье 205.2 Уголовного кодекса РФ, а именно: «…с использованием… электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет». Этот признак появился только в 2016 году. По какой-то неясной причине следствие не обратило на это внимание.

Что получается: песня спета в 2012 году, когда это не было преступлением, которое вменяется Хованскому. Просто потому, что статья звучала по-другому. Именно поэтому Хованский говорит, что он не совершал того преступления, в котором его обвиняет следствие. Это и основной аргумент защиты, он не поменяется.

— Когда Хованский уже находился в СИЗО, его включили в перечень террористов и экстремистов. Как это повлияет на процесс?

— В этот список его включила такая организация, как Росфинмониторинг. Она автоматически включает в этот список всех лиц, которым предъявлено обвинение по определенным статьям.

То есть Хованскому предъявили обвинение по статье 205.2 УК РФ. Следствие направило эту информацию в Росфинмониторинг, а тот автоматически его [Хованского] включил в этот список. Он [Росфинмониторинг] по-другому поступить не мог. У нас нет претензий к Росфинмониторингу. У нас есть претензии к следствию, которое понимает свою ошибку, что оно обвиняет Хованского в преступлении, которое он не совершал.

Если заглядывать в будущее, то из этого списка Хованский будет исключен автоматически, когда будет признано, что преступление по этой статье он [блогер] не совершал. Сейчас обстоятельство его включения в реестр никак не повлияет на процесс.

— 7 сентября состоится судебное заседание по продлению меры пресечения. Вы ожидаете ситуацию, когда процесс вновь сделают закрытым? Почему, по вашему мнению, заседания закрывают?

— Процесс был закрыт в связи с коронавирусом. Судья не выносила отдельного постановления, что данный процесс будет закрытым. Журналистов не пустили исключительно из-за пандемии. Конечно, стороне обвинения невыгодно, чтобы все знали о том, что она совершила ошибку. Однако еще раз подчеркну, что тут от следователя не зависит, пустят представителей СМИ или нет. Это решение принимает судья.

— Считаете ли вы это дело политическим? Почему? По вашей информации, оказывается ли на вашего подзащитного какое-либо давление?

— На эти вопросы можно отвечать по-разному. Как вы считаете, когда человека по незаконно возбужденному уголовному делу арестовывают — это давление или нет? Безусловно, мы считаем этот арест незаконным.

Считать ли Хованского жертвой политических репрессий? Понимаете, в своей деятельности он был довольно далек от политики в основном. Он не критиковал власть, не ходил на демонстрации. Мы считаем, что его уголовное преследование незаконно. В этом смысле он, конечно, жертва правоохранительной системы.

— В качестве продолжения предыдущего вопроса: во многих СМИ после задержания Хованского опубликовали снимки из его квартиры с большим количеством мусора. Как вы отнеслись к этой кампании?

— Мы, конечно, относимся к этому отрицательно, потому что это раскрытие тайны жизни Хованского. И безусловно, СМИ должны от таких действий воздерживаться. Это и незаконно, и аморально, я считаю. В рамках этого процесса мы не планируем поднимать этот вопрос, но возможно, мы поднимем его в будущем.

— «Медиазона» пишет, что девушка Хованского — Мария Нелюбова — обнаружила после обыска в их петербургской квартире пропажу 600 тысяч рублей. После того как она подала несколько жалоб «в разные ведомства», блогер ей сообщил, что к нему в СИЗО якобы пришли оперативники с требованием отозвать заявления. Что вам об этом известно? Как вы считаете, почему информация об этом появилась сейчас, перед новым заседанием?

— Действительно, гражданская супруга Хованского заявила, что после обыска у нее пропали принадлежащие ей деньги. По данному поводу, я полагаю, было сделано заявление. Правоохранительные органы должны его рассмотреть. Я являюсь адвокатом Хованского, ее интересы я не представляю.

По поводу второго вашего вопроса: эта информация именно в СМИ появилась только сейчас. Гражданская жена Хованского говорила об этом намного раньше. Это произошло через некоторое время после его задержания.

— Как вы в целом оцениваете перспективы этого дела? Были ли в России аналогичные дела по оправданию терроризма в песнях? Чем они заканчивались? Можно ли назвать его неким прецедентом?

— Сравнивать дело Хованского с другими делами я не буду по одной простой причине: юрист не должен сравнивать дела, в которых он не участвует лично. Я сужу на основе материалов уголовного дела, которые у меня перед глазами. Дело Хованского в той мере, насколько это возможно для его адвоката, я знаю. И как я уже сказал, считаю, что его обвинение незаконно.

Когда мы говорим о том, что Хованского привлекают незаконно, — это не прецедент. У нас такие случаи не редкость.