До войны Зураб Джавахадзе работал фотокорреспондентом в российских и зарубежных СМИ. После полномасштабного вторжения России в Украину он вернулся в Грузию, где жил в детстве. В Тбилиси Джавахадзе решил закончить с репортерской работой, пошел таксовать и учиться на винодела. Однако с началом митингов против закона об «иноагентах» вернулся к съемкам протестов. Фото и видео он публикует в своем телеграм-канале, где также делится мнением о происходящем в стране и своих наблюдениях.
Paper Kartuli поговорила с Зурабом Джавахадзе о работе и увольнении из российских государственных СМИ, учебе на винодела и будущем протеста в Грузии.
Кто вы
— Я фотожурналист. Я родился в Москве, у меня отец грузин, а мама русская. До десяти лет я жил с бабушкой и дедушкой в Тбилиси. Здесь была очень тяжелая экономическая и политическая ситуация [в 90-е], и родители меня забрали в Москву. Там я жил до того, как началась война — в 2022 году мы с женой и детьми переехали сюда.
В России я работал в разных СМИ. В начале немного писал, но потом увлекся фотографией. После 2012 года свобода слова в России стала проблематичной, а в фотографии было, на мой взгляд, больше возможностей для самовыражения.
В 2010–2012 годах в Москве было бурление, Болотная площадь — я работал внештатником в «Голосе Америки», делал репортажи с акций протеста, а также писал материалы по теме Кавказа: о Грузии, Чечне, Ингушетии. После ухода в фотографию я перешел работать в агентство ТАСС: ездил на Майдан, освещал начало войны в Украине. Из ТАССа меня уволили, мне кажется, из-за Украины, потому что я, мягко говоря, не одобрял всё, что там делает Россия. Потом была «Новая газета», а потом — «Известия», для них я снимал на разные темы: спорт, культура и политика самой собой. Из «Известий» я ушел в 2022 году и 5 сентября уехал в Грузию.
Сейчас я не сотрудничаю со СМИ. В свободное время таксую. Берусь за любую работу, которая не затрагивает морально-этические вопросы, но позволяет кормить семью. В Грузию я приехал с желанием оставить журналистскую работу и заняться интересным и новым для себя делом. Начал учиться на винодела в Аграрном университете — завтра еду в Лечхуми, где у нас виноградник, опрыскивать растения от грибка. Но с началом протестов я запустил свой телеграм-канал, где пишу о происходящем и снимаю акции.
Где мы
— Мы на проспекте Руставели у парламента. Я против закона об «иноагентах». Мне кажется, этот протест — самый долгий протест в новейшей истории Грузии. Он абсолютно горизонтальный, у него нет лидеров — это протест народа.
Мне кажется, сейчас влияние России в Грузии сильнее, чем в прошлом году. Оттуда идет очень сильная информационная поддержка. Я сужу об этом по своему телеграм-каналу и атакам ботов. Второй фактор — выборы. На мой взгляд, перед выборами «Грузинская мечта» и Бидзина Иванишвили решили зачистить с помощью этого закона всё.
Иванишвили лично заинтересован в этом законе. Причина, на мой взгляд, — его страх потерять власть. И нападения, и угрозы, и разговоры о масонах и мировом теневом правительстве начались после митинга 29 апреля, где все эти идеи озвучил лично Иванишвили.
Сейчас, когда они окончательно примут этот закон, пойдет ужесточение. Каток не остановится. Единственное, что может сместить «Грузинскую мечту», на мой взгляд, — сама «Грузинская мечта». Мне кажется, если бы они не приняли этот закон, они бы выиграли выборы. А сейчас — сами себе роют могилу. Я сужу по своим знакомым: есть люди, которые поддерживали их с 2012 года, но своим отношением к гражданам, избиениями, угрозами и антизападной риторикой они отвернули их от себя. Большинство в Грузии хочет в Европу. Оппозиция, на мой взгляд, должна понять, что возможно это последние выборы в Грузии, и взять ответственность за страну. Возьмут ли они ее, покажет время. Но из-за одного олигарха Грузия не должна отказаться от своего будущего.
Как вы
— Я не думал, что приеду сюда и попаду во вторую Россию. Такое ощущение, что я уехал из Москвы, а она меня догоняет и здесь. Я подхожу к 40 и мне хочется остаток жизни прожить спокойно, с семьей, без потрясений. А тут вдруг выясняется, что всё опять заново и очень непонятно.
Настроение очень тревожное. До этого закона я понимал, чем я хочу заниматься, понимал, что я точно буду жить в этой стране и растить тут детей. Я уехал из России, где у меня было всё, потому что хотел жить в свободной стране. Но сейчас выясняется, что, возможно, страна пойдет абсолютно другим путем, который для меня неприемлем.
Что еще почитать:
Как будет работать закон об «иноагентах» и правда ли такой есть в США? Ответы на главные вопросы — для тех, кто еще не успел разобраться
«Мона». Парламент Грузии всё же принял закон об «иноагентах» — Paper Kartuli рассказывает, что в этот момент происходило у его стен
