«Всерьез думаю, что скоро на пол будем пациентов класть». Что медики говорят о небывалом темпе заболеваемости в Петербурге

— Очень много больных, сейчас действительно возраст заболевших моложе. И даже есть детская статистика [заболеваний коронавирусом].

Больница переполнена, для всех стараются создать оптимальные условия, но так как развернуто очень мало ковидных стационаров по городу, не всегда удается [организовать комфортные условия]. Последние две недели очереди из скорых у нашей больницы всегда: и днем, и ночью.

Ситуация критическая, все доктора работают на износ. Надеемся на адекватность населения в плане вакцинации.

— Раньше врачей мотивировали доплаты, сейчас мы уже просто хотим, чтобы всё это поскорее закончилось. С начала июня всё снова очень сложно. <…> Думали укладывать народ даже на сидячие места. Коридоры были тоже с народом.

Скорые у нас — словно завсегдатаи. Время не имеет значения, [всегда могут появиться очереди]. На днях выходил с работы — они стоят. До этого шел на смену — их 12 [было в очереди].

— За первый день [работы с коронавирусом, 17 июня] нас заполнили под завявзку. Люди лежат в коридорах. Всерьез думаю, что скоро на пол будем пациентов класть.

Врачей не хватает из-за отпусков, плюс не все готовы в третий раз работать в красной зоне. Из-за этого на одного врача много пациентов. Очереди из скорых бывают часто, к нам продолжают привозить людей.

Поступают разные люди, много привитых молодых людей. 

Жара жуткая. Люди снимают свои костюмы, СИЗы — там по три литра пота сходит. Все работают на износ.

— На данный момент задержки доезда составляют порядка 60—80 часов, то есть, грубо говоря, сегодня я еду на вызов, который поступил позавчера.

Госпитализируем людей по регламенту, никаких неофициальных распоряжений о каких-то других показателях для госпитализации не было.

Количество обращений от граждан резко выросло примерно 1,5 недели назад. В разы. Подавляющее большинство вызовов непрофильное — скорой там нечего делать. Люди не могут вызвать терапевта или не получают нормальной терапии от того же самого терапевта.

При этом очереди во всех стационарах. Любая госпитализация в инфекцию в 98 % случаев сопряжена с ожиданием бокса. Время ожидания разное. Можно сдать пациента практически сразу, а можно через 4–6 часов. Я не заметил, чтобы власти пытались решить эту проблему. Об этом надо было думать в период затишья. Сейчас, на мой взгляд, кардинально что-то изменить невозможно.

— Всё хуже, чем зимой, на самом деле: нагрузка выросла колоссально. Пока мы ко всем успеваем, но рабочий день у нас в среднем по 12 часов — у каждого терапевта.

В среднем по двенадцать вызовов на врача, при норме в шесть (с учетом, что летом — максимум четыре). В воскресенье на двоих врачей у нас было 90 домашних вызовов плюс 75 первичных пациентов с ковидом. Пришлось вызывать врачей из дома.

Я сама обошла 35 квартир за тот день. Мой рабочий день начался в 8 утра и закончился в 23:00, несколько часов из этого заполняла документацию. Многие говорят, что долго дозванивались и не могли вызвать терапевта. Из-за этого вызывают через два-три дня.

Скорые тоже не едут: пациентке вызывали неотложку 20-го числа, а сегодня [22 июня] в обед она [скорая] так и не приехала. Ее [пациентку] так и не госпитализировали. Я звонила в неотложку, сказала, чтобы ехали быстрее. Но они не могли ничего обещать: сказали, что постараются в течение суток, но не факт.