Родольфо пришлось переехать в Россию ради благополучия русской жены и детей, однако покидать родную страну он не хотел. Чем различаются русские и венесуэльцы в вопросах политики, ценностей и отношения к иностранцам, а также как чувствует себя в России иммигрант без выбора — в рассказе экспата.
ВОЗРАСТ
38 лет
РОД ЗАНЯТИЙ
преподаватель испанского языка
В ПЕТЕРБУРГЕ
9 месяцев
Чему вас научила Россия?
Говорят, мы многое не ценим, пока не потеряем. Жизнь в России научила меня любить свою страну еще больше. Мне не хотелось переезжать сюда, но пришлось, поскольку политическая и экономическая ситуация в Венесуэле значительно ухудшилась, а у меня русские жена и падчерица, да еще и маленький сын. Заботиться на родине о троих людях, особенно об иностранцах, было крайне тяжело: постоянно приходилось предупреждать — не ходи туда, не делай это. Мы посовещались с женой, и я попросил ее вернуться в Россию.
Жизнь в русскоязычном пространстве без знания языка заставляет чувствовать себя ограниченным и глупым
После почти 40 лет жизни в Венесуэле чрезвычайно трудно привыкнуть к новой культуре, языку и образу мышления. Мне нелегко учить русский, потому что у меня нет никакого желания это делать, ведь я приехал сюда не по собственной воле, но я должен. Жизнь в русскоязычном пространстве без знания языка заставляет чувствовать себя ограниченным и глупым.
Среда здесь тяжелая из-за людей: они закрытые, необщительные. Многие говорят: «Подожди, через какое-то время мы откроемся», но когда русские открываются, ты понимаешь: они холодные индивидуалисты, заботятся только о себе, живут в пузыре, а мир вокруг их не волнует.
В Венесуэле я боролся за свои права, и из-за этого меня чуть было не уволили из государственной корпорации. Здесь же хотят только жаловаться на жизнь, но не работать ради общества. Русские напоминают мне маленьких детей, которые думают, что они свободны, потому что теперь могут есть шоколад. Я встречал множество людей здесь без квартиры, без машины, вообще без всего, но с новым телефоном. Молодежь думает, что теперь они часть «первого мира», но это не так. Они хотят вести западный образ жизни, носить модную одежду, покупать смартфоны и жалуются на то, что вы в России. Страна замечательная, людям есть чем гордиться, а они как будто стесняются.
Мне нелегко учить русский, потому что у меня нет никакого желания это делать, ведь я приехал сюда не по собственной воле, но я должен
Русским стоит быть более оптимистичными и пытаться работать для лучшего будущего и настоящего, а не гнаться за западной моделью жизни, потому что эта модель, на мой взгляд, не работает. Как по мне, вы можете быть современным развитым обществом, не подражая другим странам.
Фото: Егор Цветков / «Бумага»
Кто сыграл для вас важную роль?
Моя жена, ведь поддерживать меня — это ее обязанность. А также моя теща и еще один парень с Кубы, который помог мне найти работу в языковой школе.
Люди здесь не любят иностранцев и часто злятся. Особенно кассиры. Если я не могу что-то объяснить, они тут же повышают голос. А что делать, если я не понимаю, что они говорят? В моей стране, если ты иностранец и не говоришь по-испански, люди постараются тебя понять, будут искренне рады помочь. Здесь совсем не так: русские постоянно заняты, у них нет времени на помощь.
Что бы вы хотели перенести из своей страны в Петербург?
В первую очередь я хотел бы перенести, конечно, погоду. В Петербурге я впервые раскрыл зонтик, и постоянно носить его с собой надоедает. Кроме того, в Венесуэле прекрасная природа и приятные песчаные пляжи, как, например, на архипелаге Лос-Рокес. Здесь таких мест не найти: люди приходят на побережье и видят темную холодную воду, но выбора у них, конечно, нет.
Еще мне не хватает венесуэльского оптимизма и светлого отношения к жизни. Венесуэльцы шутят постоянно, даже в самые тяжелые моменты. Им, конечно, иногда не хватает серьезности, но русские уж слишком серьезные. Они превращают в трагедию самые глупые и незначительные вещи.
Пять находок в Санкт-Петербурге
- Русские женщиныОни, в отличие от мужчин, верят в сказки. Это кажется мне забавным.
- Неумение обывателей играть в баскетболЯ люблю баскетбол, в молодости хорошо играл. До приезда сюда я знал, что баскетбольная команда России входит в десятку лучших в мире. Мне казалось, что я найду высокий уровень игры и у таких обычных людей, как я, но вышло наоборот.
- Любовь к другим культурамМеня приятно удивило то, что люди здесь по-настоящему любят изучать иностранные языки, слушать африканские ритмы и заниматься латиноамериканскими танцами. Мне кажется, дело в том, что после множества перемен, которые произошли в России за такой короткий промежуток времени, ее жители потерялись и закрылись, а сальса, танго, румба и другие танцы помогают выражать себя.
- Архитектура ПетербургаМне нравится царственная петровская архитектура. В Петербурге есть замечательные места: старые здания, музеи и особенно парки. Это услада для глаз и самое интересное, на мой взгляд, что здесь есть. Я еще не был в Петергофе, могу судить только по фотографиям, но мне там должно понравиться. Я действительно хочу туда попасть.
- АполитичностьЗдесь многие не хотят обсуждать политику. Но как это возможно? Ведь всё общество вокруг нее и строится, а люди — часть общества. Я думал, что русские будут борцами, ведь они всегда представлялись как противники США. Когда приехал сюда, понял, что им всё равно. Они хотят лишь сидеть дома, отдыхать и зарабатывать достаточно для покупки телефона и путешествий.
Фото: Егор Цветков / «Бумага»
Зачем вы здесь?
Хочу быть честным: мне здесь не нравится. Я оставил свой дом, семью, друзей, машину — всё, что у меня было, — позади. Дело не в том, что у России нет позитивных черт, просто мне тяжело их найти. Конечно, есть те, кто сможет открыть для себя здесь нечто особенное, однако большая часть иммигрантов, как и я, будет ощущать себя дезориентированными. Вдобавок есть чувство, что я смогу дать этой стране больше, чем получить от нее.
На родине я был техническим специалистом в PDVSA — своеобразном венесуэльском «Газпроме»
Мне хотелось бы верить, что положение в Венесуэле станет лучше и я смогу вернуться. Сейчас же пытаюсь заработать деньги. На родине я был техническим специалистом в PDVSA — своеобразном венесуэльском «Газпроме». Здесь же другие стандарты, и для работы по профессии придется потратить пять лет на то, чтобы переучиться и овладеть русским языком. Для меня это слишком долго, поэтому я просто стараюсь выжить.
