В Петербурге продолжается дискуссия вокруг возможной передачи Исаакиевского собора и храма Спаса на Крови в ведение Русской православной церкви. Городские власти пообещали учитывать мнение петербуржцев при решении этого вопроса. В то же время инициативная группа депутатов и деятелей культуры
уже подготовила документы для проведения референдума о статусе собора.
«Бумага» опросила нескольких человек на Исаакиевской площади, чтобы узнать точку зрения горожан.
«Если я зайду в храм, то не смогу хохотать», «храм в составе РПЦ не будет лишним», а также «миссионерская функция» молящихся и верующие, выступающие против передачи, — что о «воцерковлении музея» думают простые горожане, туристы, градозащитник и православный активист.
23 июля журналистам стало известно, что Санкт-Петербургская епархия обратилась к городским властям с
просьбой о передаче Исаакиевского собора. Тогда в епархии заверили, что в случае передачи храм останется открытым для посещения горожан и туристов. В Смольном получение письма епархии подтвердили на следующий день. Пресс-секретарь губернатора Петербурга Андрей Кибитов
заверил, что решение будет «приниматься с учетом мнения горожан и туристов».
Директор петербургского музея-памятника «Исаакиевский собор»
выступил против передачи памятника церкви, даже если доступ в него сохранится для всех.
Николай Буров
директор «Исаакиевского собора»
— Передача Русской православной церкви может негативно сказаться на состоянии Исаакиевского собора. Во-первых, резко замедлятся темпы реставрации, а это очень дорогостоящие работы. Во-вторых, Исаакиевский собор перестанет быть таким доступным для жителей и туристов, как сейчас.
Несколько дней назад группа независимых депутатов Закса и Российский союз деятелей культуры
заявили, что обратятся в Горизбирком с просьбой провести референдум о передаче Исаакиевского собора РПЦ.
Под петицией против передачи собора Русской православной церкви на сайте Change.org на сегодняшний день
подписались уже больше 9 тысяч человек.
Против передачи
За передачу
Ксиаожи Сыма
туристка из Китая
— Я верю в бога и часто молюсь ему, но делаю это в одиночестве в своем доме, так принято в моей семье. В то же время люди, которые хотят увидеть бога в церкви, тоже имеют на это право. Но я также часто путешествую по Европе, поэтому мне нравится, когда музеи остаются открытым пространством для всех. Посещение церкви — это для меня как прийти в гости без приглашения и потревожить людей вокруг. Я буду немного смущена, если окажусь среди молящихся. Пусть все остается на своих местах.
Светлана
туристка, учительница английского языка из Москвы
— Я хорошо отношусь к этой идее. Православный храм туристам мешать не может, богослужения же проводятся утром и вечером. Я бы на время богослужений запретила посещение храмов для туристов, это мешает молиться. С другой стороны, вот заходит турист в церковь, а тут русские молятся своему богу, — это было бы миссионерской функцией. И те, кто жалуется на то, что иконостас перегородит собор, не понимают, что это тоже святыня и ценность, нужно любоваться ею.
Дмитрий
турист, доктор философских наук из Новосибирска
— РПЦ ведет себя нагло и непотребно. С точки зрения светской логики такое поведение неприемлемо. Церковь должна быть отделена от государства и не вмешиваться в дела общества. Передачу наших музейных ценностей нельзя назвать хорошим актом со стороны властей. Священнослужители слабо разбираются в вопросе сохранности экспонатов, а музейные работники — специалисты. Для меня, историка по образованию, нет сложности зайти в храм, но верующим будет сложно воспринимать толпу посторонних, когда они будут молиться.
Бабушки [церковные сотрудницы] начнут по праву одергивать посетителей в храме, «цыкать» на них. Исаакиевский собор — это великое достояние нации, но нация не состоит из одной только веры.
Елена
туристка, математик из Череповца
— Храм в составе РПЦ не будет лишним. Мы приверженцы Русской православной церкви, и нас тут большинство. Храмы должны принадлежать церкви. В любом храме всегда и так полно любопытствующих и зевак, которые пришли поглазеть. Теперь им просто придется быть чуть тише в Исаакиевском.
А того, кто истинно верует, посторонние не смутят. Хотя раздражает, когда мелькают люди вокруг. Но если встать ближе к алтарю, то можно и вытерпеть. Кому надо — тот стоит и молится. Если рядом кто-то стоит с непокрытой головой — это их грех, осуждение не в традициях православной церкви. У туристов — что у иностранных, что у русских — другие правила жизни, они даже фотографируют там, где нельзя, их не остановить.
Светлана
пенсионерка из Петербурга
— Отдать Исаакий во владение РПЦ — это как вырезать из Петербурга кусок, оставить его без живого сердца, которое станет святыми мощами. Я православная, коренная петербурженка и точно знаю, что в городе достаточно действующих соборов. У Исаакия же другая функция. Он существует, чтобы вы увидели город с колоннады и покрылись мурашками, — вот его прямое назначение.
Почему в Барселоне оставили Саграда Фамилия [храм Святого Семейства] не религиозным храмом, а домом для всех? Потому что в храм мы заходим побыть собой перед всевышним. А тут туристы, которые не хотят в отпуске общаться с богом. Ведь даже Розенбаум воспевал собор как «созданье Монферрана», как после этого можно передавать его церкви? Нет, нельзя.
Михаил
водитель из Гатчины
— Если я зайду в храм, мне придется тихонько наблюдать со стороны за соблюдением обрядов, меня не пустят за иконостас, я не смогу хохотать и смеяться, выйти на колоннады и взлететь к ангелам. Нет, я против. Но если ничего в правилах посещения не изменится, то, знаете, пусть так и будет. На все воля божья.
Евгения
преподавательница петербургского вуза
— Я не против РПЦ, я верующая, но не хочу, чтобы Исаакиевский уходил во владение церкви. Этот собор должен остаться музеем, где люди будут вести себя прилично. Не все хотят снимать шорты и короткие юбки, чтобы заходить в храм в подобающем виде — в платках и длинных одеждах. И мы не против платить деньги за входной билет в музей, чтобы у страны сохранялся шанс на светское развитие общества. Если какую-то часть внутреннего помещения Исаакия закроет иконостас, много всяких других сооружений нагромоздят внутри, тогда не останется возможности знакомиться с памятником архитектуры моего родного города.
Сергей
продавец экскурсий
— С одной стороны, страшно, что собор превратится в закрытый элитный клуб «для своих». А с другой, это же русские люди, и если вход будет бесплатным — все сюда рекой потекут. И для Петербурга это будет только в плюс, все от этой ситуации выиграют: и бог, и турфирмы.
Анатолий Артюх
глава общественного движения «Народный собор»:
— Начнем с того, что храм по определению культовое, церковное сооружение, а не принадлежащий церкви храм — это нонсенс. И если исторически так сложилось, что он перестал принадлежать церкви, значит, нужно это исправить.
Храм — место служения богу, а не музей. Если человек приходит туда рассматривать картины — это его личное дело, удалять его за такое не будут. Официально сообщалось, что туристам не будут препятствовать, если они будут соблюдать правила приличия. Речь, безусловно, о внешнем виде. Представьте, люди пришли молиться богу, а рядом человек в шортах будет стоять и фотографировать. Это отвлекает верующих. Туристы должны входить в храм только тогда, когда нет богослужений. Это будет разумно. Наш митрополит [Варсонофий, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский] разумный человек и обострять ситуацию не собирается. Храм не может не принадлежать церкви, так же как и административное здание не может принадлежать РПЦ.
Церковь всегда умела принять неверующих людей, которые приходят в храм поглазеть, в этой ситуации все договаривались без особых проблем. Люди других конфессий также спокойно чувствуют себя в православных храмах. Никому не нужен конфликт: есть все основания снова договориться без какой-либо категоричности с одной из сторон.
За музейными экспонатами в храме должна следить специальная служба, которая будет заниматься только памятником. Эти две функции нужно разделить по времени. У нас собор рассматривается как творение рук человеческих и лишь для людей. За границей, к сожалению, уже открывают в храмах музеи и пивные бары. Даже лютеранские храмы потеряли свое назначение. Это омервщление, недопустимая ситуация. В туалет люди ходят по нужде, в администрацию — чтобы решить мирские дела, а в храм — чтобы помолиться богу.
Александр Карпов
градозащитник, глава Центра экспертиз ЭКОМ:
— На сегодняшний день непонятно, что скрывается за термином «передавать» собор церкви. Речь идет не о собственности, а о праве пользования, которое и так сегодня есть у РПЦ, поэтому суть этой инициативы мне непонятна. Я уже начинаю верить, что нам опять подсовывают мульку для обсуждения, чтобы отвлечь от действительно важных событий города. Только в этом обсуждении участвует треть Петербурга.
Нужно понять правовую и экономическую суть предложения: что будет передаваться, на каких правах и с какими обязанностями, как изменится баланс доходов и убытков. Только когда проведут такой анализ, тогда и можно будет давать ему оценку. Мы не можем оставить эти вопросы за скобками, потому что от них зависят режим, регламент и стоимость доступа в храм, а также характер экскурсий.
В действующем храме не может быть никакой музейной сохранности здания. Он даже возводится по отдельному СНиПу строительства православных храмов. Все в здании церкви имеет религиозную, но не музейную ценность. Поэтому и правильного сохранения быть не может.
На какой закон можно сослаться, чтобы организовать сотрудничество церкви и музейных сотрудников? Я такой конструкции не представляю. У нас есть большое количество зданий, которые, оставаясь объектами культурного наследия, переданы в частные руки. Но там не сидят музейные эксперты и не контролируют температурный режим, это противоречило бы Гражданскому кодексу. Собственник несет ответственность за здание. Но в данном случае церковь лишь правообладатель. Поэтому в первую очередь надо понимать, на каких правах собор будет передаваться церкви. Это прописано в законе о передаче имущества церкви, но очень невнятно и размыто.
Музей как культурное наследие — это консервация здания в определенном состоянии в качестве памятника эпохи. Для церкви это второстепенная, не основная функция. Священнослужители будут использовать пространство в соответствии со своим видением: нужно будет изменить роспись, расположить новые иконы. А со временем может возникнуть потребность в другом использовании церковью этого храма. Могут возникнуть идеи открыть религиозно-учебное заведение, например. И тогда здание закроют?
В данном случае РПЦ неявным образом выдвигает претензии к государству, обвиняет в неэффективном управлении объектами. Фактически ставит под сомнение саму возможность того, что под государственным управлением соборы могут удовлетворять нужды верующих, реставрироваться и работать в качестве музеев. В нынешней ситуации это демарш, направленный против Смольного.
