Топ-10 лучших саундтреков мирового кино по версии Артемия Троицкого. Часть вторая

На десятом месте у нас психоделическая музыка, прогрессивный рок. Мне кажется, прогрессивный рок — это музыка, которая очень подходит для кино, но почему-то в кинопроцессе участвовали очень немногие группы направления. Думаю, это может быть связано с тем, что участники употребляли очень много того, что распространяла Minnie The Moocher (песня Кэба Кэллоуея из первой части хит-парада), поэтому продюсерам было довольно сложно с ними работать. Представьте себе Голливуд, реальный конвейер, — и вот заходят эти волосатые торчки. От них требуют музыку, а они говорят: увидимся на Луне.

В принципе, единственная из известных групп прогрессивного рока, которая проявилась (и то недостаточным образом) на ниве кинематографии — это Pink Floyd. Они написали музыку к двум, кажется, фильмам Барбета Шредера. Я уже не говорю о том, как музыку Pink Floyd использовали на советском телевидении: все документальные фильмы или фильмы, разоблачающие американский капитализм, обязательно шли под их музыку, но это было пиратское использование. А так даже Pink Floyd использовали мало.

Единственная группа из психоделических рок-прогрессистов, которая была сильно задействована в кинопроцессе, это, как ни странно, итальянская — культовая группа под названием Goblin. В основном они известны как раз не своими обычными альбомами, а саундтреками, поскольку писали музыку почти ко всем фильмам культового режиссера Дарио Ардженто того периода. Это в основном сексуально-кровавые драмы, и Goblin удачно писали к ним страшноватую музыку. Я выбрал трек из фильма «Суспирия», тихий, очень страшненький саундтрек.

На девятом месте у нас Чарли Чаплин. Он был не только актером, но и отцом многочисленных детей, а также композитором. Чарли Чаплин написал знаменитую песню со словами, которые не так просто понять любому человеку, потому что они на несуществующем языке. Великий и гениальный фильм «Новые времена» (Modern Times) — это первый звуковой фильм Чарли Чаплина, 1936 года, до этого у него все были немые.

На восьмом месте композиция, которую все, наверное, давно ждали. Это Эннио Морриконе. Морриконе — прекрасный композитор, ничего против него не имею, но точно так же, как и Квентин Тарантино мне кажется переоцененным режиссером, так же Эннио Морриконе, по моему мнению, — слегка переоцененный композитор. Есть композиторы и получше, которые пишут музыку для кино, хотя Морриконе, конечно, хорош.

Надо сказать, что у него очень разнообразная музыка: получше, похуже, в самых разных стилях. Когда я составлял этот хит-парад, не придумал ничего лучшего, как включить самое известное сочинение Эннио Морриконе — тему из замечательного, фантастического спагетти-вестерна Сержио Леоне The Good, The Bar And The Ugly, который у нас переводится как «Хороший, плохой, злой» почему-то, хотя там по-итальянски «il buono, il brutto, il cattivo» — «хороший», «плохой» и «противный, отвратительный».

Интересно, что эта оригинальная версия из фильма лучше, чем более поздние оркестровые версии. Был знаменитый хит оркестра Хьюго Монтенегро, который во всем мире стоял на первых местах, но там эта тема звучит намного скучнее.

На седьмом месте у нас композитор-классик, реальный классик, без скидок, — Сергей Прокофьев. Наш земляк, который, вообще, для кино писал немного, но то, что он написал, было круто. Как, кстати, и композитор Шостакович — у него тоже мало сочинений для кино, но то, что есть, выдержало испытание временем.

Мне больше всего нравятся произведения Сергея Прокофьева из кинофильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» 1938 года. Для него Прокофьев сделал такую штучку, закачаешься. Я всегда считал, что он такой прото-рок-н-ролльный композитор: у него совершенно рок-н-ролльная ритмика. Вспомните даже самые известные его вещи, хоть «Ромео и Джульетту» — галимый рок-н-ролл. То же самое — «Вставайте, люди русские».

На шестое место поставил свой любимый саундтрек Майкла Наймана, современного классика, прекрасного английского композитора-постмодерниста. Лучше всего, наверное, известен его саундтрек к фильму The Piano, но он мне нравится меньше. Зато у Наймана, как мне кажется, совершенно выдающийся саундтрек к фильму Питера Гринуэйя The Draughtsman’s Contract («Контракт рисовальщика»).

Майкл Найман — очень хороший стилизатор: в «Контракте рисовальщика» действие происходит в каком-то поместье в какие-то старые времена, так что музыка там концептуально где-то из XVII века, Монтеверди, какие-то темочки из того времени, Гендель, может быть. Но главный референс — это Генри Перселл, галантная музыка. Если Генри Перселл торчал бы на кокаине, то он бы написал, я думаю, примерно такую музыку. При этом она обладает определенным рок-н-ролльным драйвом и слушается очень здорово. В саундтреке много всего хорошего, я выбрал первый трек, который называется Chaising Sheeps Is Best Left To Shepherds.

Мы дошли до Дэвида нашего Линча. Он у нас уже второй раз: сперва где-то на нижних местах он мелькнул с песней In Heaven (Everything Is Fine), теперь мы дошли до матерого такого Линча, до «Твин Пикса». Вы, конечно, знаете этот сериал, вдохновивший многие проекты на канале «Россия» про провинциальную жизнь в русской глубинке, про разведенок, колхозников, охотников и так далее.

Надо сказать, что Дэвид Линч — один из нескольких мировых режиссеров, который очень любит музыку. На самом деле, таких режиссеров можно пересчитать по пальцам одной руки: немец Вим Вендерс, скажем, американец Джим Джармуш.

Дэвид Линч, помимо того, что снимает фильмы, еще и пишет и исполняет музыку, гастролирует, каждый год у него выходят сольные альбомы с мрачной музыкой. То есть он человек этому всему очень близкий, к музыке подходит и с душой, и со знанием. В этом ему помогает еще один человек, в высшей степени талантливый, один из главных кинокомпозиторов нашего времени, Анджело Бадаламенти, который написал много всего хорошего, но я все-таки считаю, что самое-самое симпатичное — это то, что он написал для «Твин Пикса». Больше всего мне нравятся вокальные вещи, которые совершенно изумительно поет Джули Круз. Я выбрал свою любимейшую песню этой славной компании — Into The Night.

Мне посчастливилось быть на концерте, где эта штука исполнялась. Я сидел прямо перед сценой, во втором ряду. Сначала там все спокойно, а потом идут такие индустриальные звуки. И вот в этот момент здоровенная конструкция на сцене начинала рушиться. Это был полный шок, я дико испугался. Я тогда еще был человеком более или менее молодым — и то у меня заболело сердце. Думаю, что некоторое количество народу во время того представления наверняка должно было отовариться инфарктом.

Вообще, Дэвид Линч молодец, потому что он режиссер, имя которого стало нарицательным. Есть уже расхожее англоязычное выражение lynchean atmosphere, «линчевская атмосфера», — и всем понятно, что это за атмосфера.

На четвертом месте у меня композитор по имени Генри Манчини. Если бы меня спросили, кто лучший кинокомпозитор, то я бы, наверное, назвал Генри Манчини: он написал самые четкие, самые въедливые, при этом короткие, без всякой там атмосферы и так далее, но самые эффективные музыкальные кинотемы. В лучшие саундтреки всех времен и народов входят его «Розовая пантера», «Питер Ганн», а дальше — кому что больше нравится: или Moon River, или Shot In The Dark. Совершенно потрясающие темы, железобетонные.

Кстати, интересно, что почти все лучшие кинокомпозиторы или итальянцы, или итальянского происхождения. Это мы еще про Нино Роту не говорили.

Давайте послушаем Манчини. Я выбрал тему из «Розовой пантеры»: отличная музыкальная виньеточка, я бы сказал, невероятной, нечеловеческой силы. Комедийный фильм 1963 года, покойный Питер Селлерс играет инспектора. «Розовая пантера» — это не животное, а название бриллианта, который кто-то похищает, а инспектор Клузо его ищет.

А это саундтрек из фильма, который ни вы, ни я не видели. Я думаю, что его вообще мало кто видел, а те немногие, кто посмотрел, наверное, уже отошли в мир иной под воздействием разных вредных веществ.

Дирижеры и авторы музыки — Марфред Хюблер и Зигфрид Швааб. Это два немца, абсолютно неизвестных, которые писали музыку для порнофильмов, естественно, немецких, в конце 60-х — начале 70-х годов. Повторяю, фильмов этих почти никто не видел. Но где-то в середине 90-х годов одна маленькая немецкая компания переиздала альбом с музыкой под названием Vampyros Lesbos: Sexadelic Dance Party. Слова все непонятные, не возьмусь даже переводить, но музыка очень веселая.

Пластинка, надо сказать, имела бешеный успех, у нее было много покупателей и подражателей. Кассовому успеху фильма это, правда, все равно не помогло, потому что копии давно уже затерялись. Это такой немецкий сексуально-бардачный оргазматический психоделический панк, можно так сказать.

На втором месте музыка Збигнева Прайснера из фильма Кшиштофа Кесьлевского «Двойная жизнь Вероники». Кто не видел, советую посмотреть. Кшиштоф Кесьлевский, вообще, великий режиссер. У нас, к сожалению, его знают только по «Декалогу» и по трилогии «Белый», «Красный», «Синий», но знают достаточно поверхностно. В принципе, он режиссер уровня Феллини и лучше, чем Анджей Вайда, это точно, я уж не говорю о Романе Полански. Из поляков, думаю, Кесьлевский — номер один.

«Двойная жизнь Вероники» — фильм для Кесьлевского не очень типичный и не вписанный ни в одну из этих концептуальных серий. Фильм, на самом деле, отчасти на музыкальную тему: одна из героинь фильма — оперная певица. Я не буду пересказывать, его действительно стоит посмотреть.

Там звучит музыка Збигнева Прайснера, очень известного польского композитора. Хоть у меня и присутствует в хит-параде только Прайснер, правда, на почетном втором месте, в Польше есть несколько потрясающих кинокомпозиторов. Совершенно точно нужно упомянуть и Кшиштофа Комеду, он тоже исключительно хорош.

Для «Двойной жизни Вероники» Прайснер написал два вида музыки. Первый — это, что называется, атмосферическая киномузыка, а второй — стилизация под композитора XVII века по имени Ван Ден Буденмайер, это главная тема фильма. Поет польская оперная певица Эльжбета Товарницка. Сильнее, чем «Фауст» Гете.

На самом деле, думаю, что, если бы этот концерт написал не польский композитор Збигнев Прайснер, а Ван Ден Буденмайер в 1802 году, как указано в фильме, Ван Ден Буденмайер сейчас считался бы гением и классиком.

Мне кажется, что киномузыка становится окончательно хороша в том случае, если очень хороший еще и фильм. Скажем, Генри Манчини и Эннио Морриконе писали совершенно прелестные темы, но, как правило, те были довольно неинтересны в фильмах. Или, скажем, тот же Майкл Найман, «Контракт рисовальщика»: отличная музыка, а вот манерные фильмы Питера Гринуэйя, по-моему, полное дерьмо.

Но иногда все складывается. В фильме Кесьлевского «Двойная жизнь Вероники», например, все складывается, и в фильме, что на первом месте, тоже. Это, на мой взгляд, абсолютно гениальная картина, и под стать ей и музыка. Это окончательное выражение того, что называется экзистенциальной психоделикой. И музыка написана человеком, который знает в этом толк.

Автора фильма я уже тут как-то упоминал вскользь — это Джим Джармуш. Режиссер — Джим Джармуш, автор музыки — Нил Янг, фильм — «Мертвец».