Сашу Скочиленко обменяли. 33-летняя петербургская художница и музыкантша вместе с другими политзаключенными получила свободу 1 августа 2024 года — отсидев 2 года и 3 месяца за то, что заменила ценники в магазине на карточки с антивоенным текстом.
За освобождение Саши всё это время боролись ее близкие и не знакомые с ней люди. Саша — бывшая сотрудница «Бумаги». Эти два с лишним года мы в деталях освещали ее дело и теперь рады рассказать о счастливом финале этого громкого процесса.
Засада у друга и возмущенная пенсионерка в «Перекрестке»
Сашу задержали дома у друга. Она приехала к нему утром 11 апреля 2022 года, чтобы поддержать, когда тот сообщил об обыске. В действительности художницу ждала засада.
Силовики 10 дней выслеживали девушку, которая заменила в «Перекрестке» пять ценников на антивоенный текст. На один из них пожаловалась пенсионерка. «Бумага» нашла эту покупательницу:
— Я когда эту гадость [карточку с текстом] увидела, я ее чисто импульсивно выхватила, меня бросило в жар, я отошла: не хватало еще, чтобы я инсульт из-за вас получила! (…) Ясно, что это дезинформация.
— Я думала, что это будет какая-то административка, как обычно, — описывала «Бумаге» тот момент мама Скочиленко Надежда. — Я лично не могла представить, что сейчас они заведут уголовное дело. Но вот завели.
Скочиленко обвинили в «распространении заведомо ложной информации об армии РФ из мотивов политической ненависти». Эту уголовную статью Владимир Путин подписал всего за месяц до задержания Саши. Наказание — до 10 лет колонии.
«Джемы мира» и протест у Гостинки
Всероссийскую акцию с заменой ценников объявило «Феминистское антивоенное сопротивление», созданное в феврале 2022-го. Саша не отрицала, что заменила те ценники, но не считала информацию на них «заведомо ложной». На одном из заседаний суда Скочиленко объясняла:
— Я просто хотела, чтобы военные действия остановились, потому что это мои ценности: жизнь для меня священна, я просто хотела остановить войну. Не из ненависти, не из вражды, а из сострадания.
Саша высказывалась против войны в самом ее начале: как и сотни шокированных петербуржцев она участвовала в антивоенном митинге у Гостиного двора. Задержание и ночь в отделе тогда вызвали у нее ПТСР.
Вместе с тем самым другом, дома у которого была засада, музыкантша выступала на камерных антивоенных «Джемах мира», рисовала пацифистские открытки.
Саша близко к сердцу принимала войну еще и потому, что знала новости от очевидцев. «Это чудовищно. У меня нет слов, чтобы выразить свое сочувствие», — пишет Скочиленко в ответ на сообщение подруги из Киева о том, что их бомбят. Эти сообщения следователь Илья Проскуряков приобщил к делу как одно из доказательств Сашиной вины.
Без определенной профессии, но со страстью к музыке
У Саши Скочиленко врожденный порок сердца и целиакия, острая непереносимость белка пшеницы. Надежда Скочиленко говорила, что частые болезни закалили характер дочери и научили ее самостоятельности.
— Саша одна из самых талантливых моих знакомых, — рассказывал «Бумаге» друг Скочиленко журналист Арсений Веснин. — Мы с ней познакомились лет 15 назад. Играли в «Игру ума» — это был такой проект на «Пятом канале», где школьники дебатировали.
После школы Саша сначала училась на режиссера, на 5-м курсе перешла в СПбГУ на факультет свободных искусств и наук — эту программу вуз закрыл вскоре после начала полномасштабной войны, а партнера Bard College Генпрокуратура объявила «нежелательной организацией».
В 2013−2015 годах Саша снимала для «Бумаги» репортажи с митингов и протестных акций. Их можно посмотреть на нашем ютьюб-канале и сейчас. Когда Саша заболела циклотимией, — более легкой формой биполярно-аффективного расстройства — она издала «Книгу о депрессии». Ее перевели на английский и украинский языки. Историю борьбы Саши с болезнью можно прочитать в этом тексте «Бумаги».
До уголовного дела Саша снимала и монтировала лекции для феминистского пространства «Ребра Евы», работала администраторкой в детском центре и помогала делать ремонт в домах девушек, которые не хотели вызывать для этой работы «мужа на час». Цели строить карьеру у Саши не было.
— В разных интервью меня называли и художницей из Петербурга, и мультипликатором, и актрисой, и много еще кем, — рассказывала Саша в 2020-м, когда работала няней. — Не хочу иметь какую-то определенную профессию. В общем-то, я ее и не имею.
Страстью Саши всегда была музыка. Девушка рассматривает ее «как инструмент свободы», говорит друг Скочиленко Алексей Белозеров.
— Саша — это «добрый человек» из сочинений Андрея Платонова, — говорит гендиректор «Бумаги» Кирилл Артеменко. — Герои Платонова делают добро, не ожидая ни от кого доброты и не обижаясь на зло. Они с виду слабые, но в действительности очень сильные. Их сила — в их принципах и природной, естественной доброте.
Слезы в суде и осознание, что это надолго
К 8:30 утра 13 апреля больше 40 человек пришли в Василеостровский районный суд поддержать Сашу Скочиленко, которой судья Елена Леонова должна была назначить меру пресечения.
Подозреваемую завели в зал в наручниках и посадили в камеру-клетку. После двух суток в изоляторе девушка выглядела изможденной, просила пить, но, несмотря на подавленное состояние, благодарила собравшихся.
— Я не ожидала такой поддержки, что столько людей придет, — рассказала Скочиленко «Бумаге». — Мне все здесь внушают, что ты делаешь что-то плохое, если выступаешь за мир, но поддержка людей показывает, что это не так.
Близкие друзья и девушка Саши Соня надеялись, что судья учтет серьезные заболевания Саши: порок сердца, циклотимию с лекарствами по часам и целиакию, требующую особой диеты. Судья Леонова постановила отправить Сашу в СИЗО № 5.
В зале в ответ плакали, а в коридоре кричали «Позор!».
— Война закончится, и меня амнистируют, — успела сказать Саша другу, перед тем как приставы заставили его выйти из зала суда.
— Я, конечно, очень разозлилась, — вспоминает мама. — Потому что я понимала, что такие проблемы у Саши со здоровьем. Достаточно было два дня, что она там провела, чтобы это сказалось на здоровье — а потом они накрутили в дальнейшем и уже там нервная система и всё остальное. В общем, они просто разрушили ее до основания…
— Это террор, — говорит друг Саши анонимно. — Он развязан в изначальном смысле слова — как «страх, ужас». Происходит поддержание атмосферы жути. Только так можно объяснить, что из-за замены одной бумажки в магазине на другую куча людей в погонах месяц строчат бумаги… Террор будет нарастать, нас будут пугать и ломать всё больше и больше.
Борьба и поддержка сотен людей
«Так уж вышло, что я представляю собой всё то, к чему так сильно нетерпим путинский режим, — писала Саша в письме из ИВС, — творчество, пацифизм, ЛГБТ, психопросвещение, феминизм, гуманизм и любовь ко всему яркому, неоднозначному, необычному».
Саша — открытая лесбиянка. Ее девушка Соня до ареста Саши работала в аптеке фармацевтом. Ей пришлось бросить работу и погрузиться в борьбу: добиваться диеты в СИЗО, организовывать передачи.
— Моя жизнь полностью изменилась. Я просыпаюсь и засыпаю с мыслями о Саше. Я постоянно думаю о ней, она любовь всей моей жизни, моя семья и самый дорогой мне человек. Я вспоминаю самые обычные вещи: например, как мы проводили время вместе, гуляли по городу, ездили на природу и обсуждали разные вещи, обнимали друг друга и планировали будущее, — признавалась Соня.
Одновременно ее допрашивали по делу как свидетеля и из-за этого запретили свидания с Сашей. «Конечно, я тоже боюсь попасть под уголовное преследование — как и любой другой человек с антивоенной позицией в России, — говорила Соня «Бумаге». — С другой стороны, у меня уже отняли семью, отняли моего самого дорогого человека. Что мне теперь терять?»
Защиту Саши — лучших адвокатов — организовывал ее друг Леша Белозеров. «Он с первого дня не ел, не спал», — описывала Надежда. «Саша писала, что вот война многих разделила, а нас, наоборот, нашу семью — мы стали более близки», — приводит она слова дочери.
Заседания по делу Скочиленко шли полтора года. И на каждое приходили новые слушатели. После подавления антивоенных протестов именно в суды перенесли свою активность люди, не согласные с войной и репрессиями.
«Когда ты в зале заседания не один, уже полегче, поэтому я пришла», — рассказывала акционистка Ануш Панина. Она отсидела за выступление против мобилизации 25 суток. «Кроме того, те, кто поддерживает Сашу, имеют возможность видеть друг друга», — объясняла Ануш.
«Они действительно ходят, чтобы от этой действительности попасть именно в то место, где такой же человек, как ты, где ты можешь разговаривать человеческим языком», — цитирует Надежда Скочиленко то, что ей писали в письмах.
Вокруг дела Скочиленко образовалось сообщество из сотен людей, поддержка распространилась и на других политзаключенных в Петербурге. «Смотрю на этих людей, я им так благодарна всем. Сашино дело существует только на пожертвования», — говорила Надежда.
На заседания приходили консулы европейских стран и известные горожане. Сама Саша за время суда стала мировой знаменитостью. «Би-би-си» внесли Скочиленко в топ-100 влиятельных женщин мира 2022 года, художница Ксения Сорокина передала Саше свою «Золотую маску» за спектакль «Финист ясный сокол», создательниц которого Женю Беркович и Светлану Петрийчук позже арестуют по обвинению в «оправдании терроризма». Акции в поддержку Скочиленко прошли в городах Европы, а петицию с требованием освободить девушку в России подписали 169 тысяч человек.
«У моих обвинителей есть власть и деньги, а я имею неизмеримо больше — доброту, эмпатию, реальную любовь и огромную поддержку людей со всего мира», — писала Саша в письме из изолятора.
Громкий процесс и мучения в суде
Процесс Скочиленко стал необыкновенно громким и живым. Ее защищали сразу три адвоката, включая звездного Юрия Новолодского. В 90-е он работал в правительстве Анатолия Собчака вместе с Владимиром Путиным, а потом защищал особых клиентов: от миллиардера до криминального авторитета. Новолодский красноречиво спорил с прокурором Александром Гладышевым и требовал отвода судьи Оксаны Демяшевой.
Саша писала «Бумаге», что ждет каждого заседания. «Сейчас мы делаем из них настоящее шоу и умопомрачительный опыт разноса обвинительной власти», — описывала она.
Новолодский сделал ставку на независимых экспертов, и защита добилась неожиданного успеха: в суд вызвали авторок экспертизы со стороны обвинения Анастасию Гришанину и Ольгу Сафонову. Вместе с адвокатами их допрашивала независимая лингвистка Светлана Друговейко-Должанская. В интервью «Бумаге» она назвала заключения эксперток «неловкой и непрофессиональной манипуляцией».
Ольга Сафонова в суде признала, что ее вывод о ложности информации на ценниках — результат некорректного понимания задачи эксперта и что саму информацию нельзя назвать «заведомо ложной» для Скочиленко.
Чем слабее выглядело обвинение, тем более безжалостно действовала судья Демяшева. Она делала заседания почти ежедневными. Сашу привозили в суд в 7 утра — весь день она сидела за решеткой, судья запрещала перерывы, даже чтобы Скочиленко могла принять таблетки и заменить батарейки в кардиомониторе.
«И снова я прохожу через пытки голодом, как в самом начале моего заключения. Ездить в суд очень трудно. После каждого такого дня хочется лежать пластом сутки», — писала Саша из СИЗО.
Из-за судебных ограничений здоровье Саши ухудшилось. В один из дней в суд пришлось вызывать скорую.
«Насколько же слабой верой в наше государство и общество обладает наш прокурор, если считает, что наша государственность и общественная безопасность могут порушиться от пяти маленьких бумажек?» — сказала Саша в последнем слове.
Саше вынесли приговор 16 ноября 2023 года — через 19 месяцев после задержания. Судья Оксана Демяшева назначила ей 7 лет колонии общего режима.
Пенсионерка, по заявлению которой полиция возбудила дело, в разговоре с «Бумагой» назвала такое наказание «глупостью». «Я вообще-то удивлена была. За это столько же не дают. Выпороли и отпустили», — сказала она и добавила, что «за бумажки можно было бы, конечно, поменьше».
Мама Саши подпитывала себя надеждой на то, что к моменту апелляции на приговор что-то резко изменится: «Я думаю о том, что Саша пока остается в СИЗО до апелляции. И там думаю про чудеса. Которые происходят помимо нашей воли». Апелляцию назначили на 11 сентября 2024 года.
1 августа 2024 года. Мы здесь
С начала уголовного дела Саши Скочиленко прошло 2 года и 3 месяца.
За это время следователь Илья Проскуряков, по информации источника «Бумаги», уволился из следственного комитета, объяснив это тем, что шел туда за другим.
Судья Оксана Демяшева, вынесшая суровый приговор, получила повышение — ее назначили заместителем председателя Калининского районного суда.
Пристав Сергей Прошнов, который охранял заседания по делу Скочиленко и с применением силы задержал активистку Ануш Панину, застрелился из служебного пистолета во дворе суда.
Автора независимой экспертиры Светлану Друговейко-Должанскую уволили из СПбГУ.
Девушка Саши Скочиленко Соня успешно прошла терапию от рака.
Саша Скочиленко в заключении иллюстрировала книги, писала стихи, описывала происходящее с ней с другими арестантками в СИЗО. Сегодня она впервые за два с лишним года обнимет своих родных.
Видите, есть и хорошие новости 💚
Мы продолжим рассказывать вдохновляющие истории — а вы можете поддержать нашу работу
Что еще почитать:
- Из колонии вышел священник Курмояров. У него нет близких в Петербурге — и неравнодушные горожане собрали ему помощь на первое время.
Политзек в родном селе, «изгой» на зоне и любящий отец дома. Что пережил за 1,5 года в заключении Дмитрий Скурихин — владелец «протестного магазина» в Ленобласти.
