Иисус против Тора, коммунисты против католиков: книги про веру и общение с богом

В новой колонке филолог и владелец магазина «Диккенс и Дважды два» Марина Соломонова рассказывает о книгах, авторы которых не боятся иронично рассуждать о боге. В подборке — сказка, написанная в концлагере, споры католического священника с мэром-коммунистом, жизнь пожилых православных батюшек, сын языческого бога, посланный в Финляндию, и Иисус как лучший друг.

Иллюстрация: Рита Волох

Лучше собственного дня рождения только Иисусово — Рождество. Для меня было потрясением узнать из какой-то малозначительной заметки по поводу «рождественского жанра», что в викторианскую эпоху празднование Рождества практически сошло на нет, и многие авторы описывали его в своих произведениях столь сочно именно по причине тоски, ностальгии, дабы поднять дух, возродить традиции. Например, Диккенс наваял свою «Рождественскую песнь» как раз из этих побуждений. Поэтому и захотелось сделать подборку книг об «этом» — о Христе и не совсем, о вере и в кого. Вера в бога — вещь личная и политическая, и сейчас мы в ситуации, когда чувства верующих порой попирают права человека. И это глубоко нехорошо, потому что сам Иисус был распят за неподчинение и несоответствие догматам и нормам официальной религии. Жить нужно образованно, держа в голове, что Ветхий Завет — книга чисто еврейская, а европейцы все-таки потомки римлян, которыми эта книга воспринимается как обычная религиозное сочинение одного из подчиненных народов. И самое главное, в мире еще столько религий и каждая из них хороша и верна, как красивое решение спорного уравнения, партии в бисер. Христианство — всего лишь одна из множества версий того, что происходит с этим миром, а не закон механики — вот он есть и все. Надо жить, просто принимая мир во множестве и имея элегантный, остроумный, оскароуайлдовский аргумент, почему вы за этих, а не за тех. Вроде «Хочу жить вечно в раю, а не пойми кем без конца» или «Иисус умер в 33, чему меня может научить этот мальчишка?».

Вера в бога — вещь личная и политическая, и сейчас мы в ситуации, когда чувства верующих порой попирают права человека

Христианство — культура письменная: о вере, ее опыте и сомнениях постоянно создаются истории. В современном мире верить в бога и принадлежать к церкви (безотносительно конфессии) действительно абсурдно, потому что произошло уже все возможное, чтобы вера в присутствие бесконечной силы добра и света была подорвана здесь, сейчас и навсегда. Однако вера в бога и церковь по-прежнему присутствуют в современной цивилизации и довольно активно, и этому нет объяснения. Хорошие художественные книги о вере в бога — не жанр, это книги редкие, и покупать их людям страшно. А ведь некоторые из них представляют захватывающее, смешное, трогательное чтение, после которого, может, в бога и не веришь особенно, но в человека как чудо, источник света — точно.  

«Малый мир. Дон Камилло» и «Сказка на Рождество» Джованнино Гуарески

Первая книга о доне Камилло вышла в 1948 году, весь цикл переведен почти на все языки мира. В мире два известных католических священника-книжных героя — отец Браун Честертона и дон Камилло. В России Гуарески практически не знают вне католического круга, в 2012 году его книгу тихо, без помпы издал «Центр Книги Рудомино» — издательство, выпускающее в основном хорошие филологические книги. Это огромное событие для России — первое издание «Дона Камилло». Пока ее покупают русские католики или люди, которым интересно и которые знают, что это одна из самых известных в мире католических в частности и христианских книг вообще. Место действия — послевоенный итальянский городок, в котором два героя, идеологических врага, мэр-коммунист Пеппоне и католический священник дон Камилло, делают все ради блага местных жителей. И часто они действуют сообща, несмотря на эти чудовищные идеологические разногласия. Даны они нарочито «близнецами»: оба огромные мужики, невероятно сильные, темпераментные. В книге фигурирует множество оружия и насилия — это Италия, но чаще всего заканчивается все хорошо. Дон Камилло постоянно разговаривает с Иисусом, а Иисус с ним, как киношные герои с плакатными Джонни Деппом («По Лос-Анджелесу без карты») или Вуди Алленом («Париж-Манхэттен»). Иисус как лучший друг.

— Что скажешь, Господи? — То же, что Пеппоне: не будь у тебя в руках этой штуковины, я бы сказал, что это самый подлый шантаж в мире. — Но ведь в руках у меня всего лишь чек, полученный от Пеппоне, — возразил дон Камилло. — Именно, — тихо проговорил Христос. — Слишком много хорошего ты сделаешь на эти три миллиона, чтобы я мог сердиться на тебя.

Сборник этих гениальных, предобрых, сумасшедших новелл должен быть у каждого человека с незашоренным чувством юмора, а верите вы в Иисуса или нет — совершенно неважно. Такова сила хорошей литературы, эту книгу просто читать одно удовольствие, как О’Генри, например, или Хэрриота. «Сказке на Рождество» того же Гуарески с оглаской повезло гораздо больше — все-таки детская книга, написанная в концлагере в 1944 году под Новый год: об издании ее на русском объявили многие новостные ленты, прошло несколько крупных презентаций. Опубликовало ее молодое издательство «Белая ворона» (Albus Corvus) в ноябре этого года: книга сделана в виде двух сшитых школьных тетрадок в обложке под крафт с рисунками самого Гуарески.

Иллюстрации из «Сказки на Рождество» Джованнино Гуарески

По сюжетной конструкции она похожа на «Синюю птицу» Метерлинка: герои — Мальчик, Бабушка, Светлячок и Собака идут в концлагерь к Папе Мальчика, он же Сын Бабушки, и встречают по дороге множество символических фигур — добрых и злых, ибо Рождественскую ночь каждый раз мы выбираем сторону зла, оно же Война, или сторону Добра, оно же Иисус. Книга, скорее, красивая вещь, арт-бук, будущая библиографическая редкость, гордость коллекции рождественских книг, нежели захватывающее чтение.  

«Самая прекрасная земля на свете» Грейс Макклин

Это тоже книга-вещь, изданная в очаровательной серии «Азбуки» длинных узких книжек с суперобложками и цветным обрезом. Живет на свете Джудит, девочка десяти лет, она хорошо учится, собирает всякие мелочи жизни — шнурки, фантики, палочки, и делает из них город у себя в комнате. Из чего угодно Джудит может сделать что угодно — творческая, добрая, умная, думающая и светлая девочка, с такой героиней хоть куда, даже в Апокалипсис. Джудит живет с папой, а папа у нее очень религиозный человек, он состоит в некой маленькой секте, члены которой обязаны проповедовать, то есть стучаться к незнакомым людям в дома и говорить: «Скоро грядет Апокалипсис (кстати!). Не хотите поговорить об этом?» Люди, конечно, не хотят. У них там чай стынет, утюг на белье стоит, прямая трансляция футбольного матча или еще чего.

Мы-то знаем, что Армагеддон близок, а близок он потому, что все мы живем в Вертепе, и папа говорит, что Праведному уже и ступить некуда, иногда в самом буквальном смысле. А еще мы знаем, что конец близок потому, что вокруг войны, землетрясения и голод и люди лишились «любви к ближнему», а потому привязывают к поясу взрывчатку, или бросаются на кого-то с ножом, потому что у того красивые часы, или отрубают друг другу головы и снимают это на видео

Друзей у Джудит немного — это в основном члены секты, пожилые тетеньки, а вот враги есть — один мальчишка в школе все время ее достает. И в одну пятницу он обещает ей, что в понедельник засунет голову Джудит в унитаз. Все выходные девочка просит бога о чуде, чтобы случилось что-то такое, чтобы можно было не идти в понедельник в школу, потому что папа у Джудит строгий и отговорки вроде «ой, живот болит» с ним не пройдут. И чудо происходит. Теперь все, о чем Джудит бога не попросит, начинает сбываться буквально тут же. А у папы, в свою очередь, начинаются неприятности: завод, где он работает, уходит на забастовку, а он не может бастовать по религиозным требованиям и его обзывают штрейкбрехером, забрасывают дом разной гадостью и еще много чего страшного начинает происходить. И папа, и дочка проходят испытание: чем же оно закончится, что они выберут — интрига. Книга о любви, о выборе, ну и о синдроме Жанны д`Арк, конечно: чей же голос говорил со мной, что это было — бог или дьявол?  

«Книга всех вещей» Гуса Кейера

К этой книге мне вас нужно подготовить большой унылой речью. Автор (голландец) — из именитейших европейских детских писателей, в 2012-м получил премию Астрид Линдгрен. Он не верит в Бога, хотя сам католик, но книга не о том, что бога нет, а о том, что бога не надо бояться. И людей тоже. Мальчик Томас (ему девять лет) видит поэзию во всем — в канале для него плавают аквариумные рыбки, а девочка-соседка, у которой искусственная нога и нет части пальцев, кажется ему самой красивой в мире, он пишет ей любовные письма. Еще Томас разговаривает с Иисусом, и они друг другу жалуются на своих пап: про Иисуса понятно, а вот папа Томаса так глубоко спрятался за религию, что становится настолько бесчеловечным, что может, например, ударить маму. В тексте масса всего: ведьмы, коммунисты (хорошие), книги, сестра с ножом, стихи Анни Шмидт (это автор «Саши и Маши», у нас широко известных, а в книге Томас знакомится с ее творчеством, когда она только становилась знаменитой писательницей в Нидерландах).

Это небольшая повесть, а не сложный романище на теологическую тему. Там есть все, чтобы вызвать у консервативных родителей ужас: Иисус в темных очках и с толстыми волосатыми ногами

Книжка 2004 года, но действие в ней происходит будто бы в годы семидесятые. Это небольшая повесть, а не сложный романище на теологическую тему. Там есть все, чтобы вызвать у консервативных родителей ужас: хотя бы Иисус в темных очках и с толстыми волосатыми ногами (привет «Суперзвезде»). Ясно, что детская книга с такой обложкой уже напрашивается на «ну чо, слабо такую купить и дать ребенку почитать?». «А чего вы боитесь?», — спрашиваю. Да просто не готовы говорить пока про «это». А «это» у нас много что: и секс, и первая любовь, и отношения в классе, и, вообще, что-то проблемное — герои курят, разговаривают словами не из Ожегова-Шведовой. И вот бог — это то самое. А теперь — большая унылая речь. В последнем материале про секс в детских книгах я писала о том, что у многих современных родителей появилось схожее и устойчивое мнение о том, какая должна быть хорошая детская книга. Эти родители очень плохо представляют современную ситуацию вокруг детской литературы. Аргументируя свой выбор книг «мы не так толерантны, как вы», они лишают детей их законных прав на приобретение опыта и свободу выбора. Наркотики выберет человек, который не знает, к чему приводит употребление наркотиков, наивно полагая, что все будет хорошо, нежели тот, кто знает хотя бы из фильмов и книг все последствия и ужасы. Дайте ребенку книгу с главным героем-ребенком, которого травят в классе, и он десять раз теперь подумает, прежде чем кого-то травить и, может быть, даже совершит подвиг, защитив человека.

Дайте ребенку книгу с главным героем-ребенком, которого травят в классе, и он десять раз теперь подумает, прежде чем кого-то травить

Хорошие добрые благополучные книги ничему не учат, только пережевывают штампы. Опыт формируют непривычные, болезненные, страшные, яркие, сильные, слабые, плохие, несчастливые, странные книги с необычным и непривычным языком, оформлением, о совсем иных ситуациях, с которыми ребенок и не столкнется вовсе, но, слава богу, сформирует жизненный и книжный опыт. В деле выбора бога проблема многих российских взрослых в том, что они и сами не знают ответа: верят они в Бога или нет, хорошо верить в Бога или глупо, нужна церковь или не нужна. Так может прочесть вместе и потом обсудить?

Хорошие добрые благополучные книги ничему не учат, только пережевывают штампы, опыт формируют непривычные, болезненные, страшные, яркие, сильные, слабые, плохие, несчастливые, странные книги с необычным и непривычным языком, оформлением, о совсем иных ситуациях

Так вот Гус Кейер — католик, который еще в детстве понял, что не верит в Бога, но долго лицемерил перед родителями. Потом он стал учителем начальных классов и начал писать книги, потому что хотел делиться с читателями не идеями о том, что бога нет и какие взрослые изуверы, а жизненным опытом «как стать счастливым». А в книге есть рецепт того, как стать счастливым.  

«Современный патерик» Майи Кучерской

Вышел относительно давно, в середине двухтысячных, и до сих пор тихо переиздается в хороших обложках. Это сборник сказок для взрослых — что-то среднее между фантастикой, сказкой и притчей. Герои — православные батюшки, монахи, монашки и просто душки — православные люди, с которыми то и дело случаются какие-то невиданные чудесные истории. Кучерская напрямую использует название книги: патерик — сборник рассказов о святых. Читать стоит людям с чувством прекрасного — тонким, осмысляющим бессмысленное человеческое существование вот этой радостью к мелочам жизни взрослым любителям Муми-троллей. Пусть вас не смутит, что герои — старенькие православные батюшки, пускающие газы, вроде и смешно, а пахнет чабрецом.

Трапезовали. Вдруг отец Феопрепий полез под стол. И залез, и сидел там среди грубо обутых ног братии. Ноги не шевелились. Тогда Феопрепий начал лазать и дергать всех снизу за рясы. По смирению своему никто не упрекнул его. Только один новоначальный инок вопросил с изумлением: «Отче! Как прикажешь понимать тебя?» — Хочу быть как дитя, — был ответ.

 

«Сын Бога Грома» Арто Паасилины

Арто Паасилина — финский автор, тоже очень популярный в мире. Все его книги потихоньку переводит на русский изысканное «Издательство Ольги Морозовой». Одни названия романов будоражат воображение любителя детективов и европейского артхауса: «Очаровательное самоубийство в кругу друзей», «Лес повешенных лисиц», «Воющий мельник», «Нежная отравительница». Паасилина пишет про финских бандитов, пенсионеров, чиновников, фермеров — про самых обычных финнов. «Финны хороши всем, кроме того, что мне придется писать о них до конца моих дней», — оставляет Арто Паасилина в предисловиях. «Сын Бога Грома» вышел накануне второго «Тора» в кино, но это только перевод на русский, а книга сама 1984 года. На обложке обыгрывается Тор: «Это у вас там что, про Тора?» — спрашивали юные любители «Марвела». Но мы не давали. Это взрослый роман, про взрослую жизнь, ее гадости и радости. Главный сюжет Паасилины разворачивается вокруг битого жизнью сорокалетнего мужика, который на пороге «быть или не быть» вдруг радикально меняет свою жизнь. И здесь та же конструкция.

Боги очень хотят Финляндию назад и по примеру того непонятного незнакомого бога посылают сына бога Грома, молодого Рутью, на Землю. Есть, конечно, риск, что его тоже убьют, но пусть уж Рутья постарается до убийства что-то хорошее сделать, чтобы тоже потом почитаться

Пантеон финских языческих богов пригляделся к финской земле и понял, что Финляндия давно уже не поклоняется старым богам, а все какому-то одному богу, сын которого — Иисус. Тот был послан на землю для пропаганды, люди его убили, но с тех пор очень почитают. Боги очень хотят Финляндию назад и по примеру того непонятного незнакомого бога посылают сына бога Грома, молодого Рутью, на Землю. Есть, конечно, риск, что его тоже убьют, но пусть уж Рутья постарается до убийства что-то хорошее сделать, чтобы тоже потом почитаться. Рутья меняется телом с единственным оставшимся поклонником старых богов — сорокалетним затюканным жизнью торговцем антиквариата, и начинается веселый дурдом: кража прялок, колбасный суп, молнии в огромных количествах и шутки про лучшие мозги нации.

«Сын Бога Грома» вышел накануне второго «Тора» в кино, но это только перевод на русский, а книга сама 1984 года. На обложке обыгрывается Тор: «Это у вас там что про Тора?» — спрашивали юные любители «Марвела»

Сатира Паасилины такая человеколюбивая, что даже плакать хочется — сплошной постмодернизм кругом, маленького человека заменили на человека-пешку. Новые заповеди, которые принес Рутья, в общем-то, действительно безупречны, даже сбивают с толку.

— В списке Иисуса многие правила уже устарели, — сообщил Рутья, почитав Катехизис. — Вот, например, пятая заповедь не нужна вообще. Ягряс, например, считает, что важны любые отношения между полами, а уж какие они — дело десятое. Поразмыслив, Рутья придумал шесть заповедей. Вот они. Всегда бойся грозы. Не причиняй вреда тому, кто слабее и меньше тебя. Защищай и охраняй саму жизнь. Уважай пожилых людей. Всегда оставайся человеком. Никогда не сдавайся.

  И есть еще книги, про которые я просто упомяну. «Carpe Jugulum! Хватай за горло!» Терри Праттчета, где есть блистательные рассуждения о настоящей вере и толерантности от остроумнейшего английского детского писателя, который у нас по недоразумению попал в трэш-фантастическое чтение.

Если бы я узнала, что действительно существует бог, которому не наплевать на людей, который следит за ними, как отец, и заботится о них, как мать… о, нет, ты бы не услышал от меня таких слов, как: «У каждой проблемы есть две стороны» или «Мы должны с уважением относиться к убеждениям других людей.

  «Агнец» Кристофера Мура — роман о молодых годах Иисуса, который с другом детства, рассказчиком, ищет трех крестных-волхвов, овладевает премудростями карате и йоги. Мур — писатель с черным юмором, а значит, это не для слабых желудков и душ чтение, тем более, его переводит на русский Максим Немцов — очень яркий переводчик со своими особенностями: у него мат как он есть, а Мур у него по-барочному забористый и витиеватый. Роман же о том, каким же замечательным человеком может быть твой лучший друг, а то, что он еще и Спаситель, — ну, это лучший друг, какой из него Спаситель? Какой есть.