Во время реставрации под одним из залов «Пассажа» на Невском проспекте инженеры обнаружили подобие тайника. Там лежали 22 стеклянных негатива с портретами петербуржцев. Эксперты считают, что снимки сделали в 1919–1921 годах.
Директор «Пассажа» Дмитрий Абрамов и историк моды Ольга Хорошилова рассказывают, как негативы могли там оказаться, чем они похожи на фотографии на документы и что одежда изображенных людей говорит об их жизни.
Дмитрий Абрамов
Директор торгового дома «Пассаж»
— В этом году «Пассажу» исполняется 170 лет. К юбилею мы запланировали ремонтно-реставрационные работы, чтобы приспособить его к современным условиям. В самую активную фазу работ в перекрытиях, которые находятся рядом с одним из залов на третьем этаже, наш инженер обнаружил 22 стеклянных негатива. Он расчистил их и понял, что им больше 100 лет.
Вполне возможно, если бы не увлечение нашего инженера фотографией, негативы могли бы принять за обычные стекляшки и утилизировать с остальным мусором. Узнав о находке, мы сразу начали работу с искусствоведами, два месяца всё обсуждалось с разными организациями.
В зале, где мы их нашли, когда-то располагалось ателье Карла Буллы, а после — не менее выдающегося фотографа Александра Оцупа. Скорее всего, их сделали в короткий период: год или чуть больше в 1919–1921 годах.
Молодая дама, 1922–1924 годы. Одета в соответствии с модой того времени. Волосы острижены «а ля гарсон», под мальчика. Воротник на ее платье — «апаш», что связано с образом вора, сутенера или «нежного убийцы» в кино и театре. Таких девушек в советской России называли «дамочками буржуазного тона».
Молодой человек, 1919–1921 годы. Возможно, студент бывшего императорского Санкт-петербургского университета. На войне стал прапорщиком. Несмотря на военный коммунизм, чтит стиль: носит пиджачную двойку и сорочку «белую довоенной белизной», а также пристяжной старорежимный воротничок с уголками.
Молодая рабочая, 1920–1923 годы. Девушка одета в выходное платье и теплое пальто с пестрой ситцевой косынкой, повязанной по-рабочему — на затылке. Не накрашена. Скорее всего, до революции имела низкое социальное положение.
Молодой человек, первая половина 1920-х годов. Одет в вязаный галстук, новые туфли. Скорее всего, бывший рабочий, прошедший войну и получивший большую награду. Возможно, работает автомехаником.
Вероятно, автором негативов был Оцуп или один из его сыновей, работавших с ним. Его ателье находилось здесь в 1910-е годы. Они работали и после революции, но, скорее всего, понимая свою судьбу, тщательно спрятали их. Кадры достались нам практически без повреждений, что повышает их ценность. Они сделаны качественно, профессионально.
Правда, нельзя исключать, что в те — достаточно варварские с точки зрения отношения к памятникам архитектуры — времена негативы просто использовались для того, чтобы заполнить перекрытия.
Мы также не знаем точно, кто на них изображен. Это 22 совершенно разных человека, которые жили в ту непростую эпоху и которые зачем-то пришли сфотографироваться. О них мы можем судить лишь по деталям костюмов. На основе негативов мы распечатали фотографии и решили сделать выставку в честь этой уникальной находки, а Ольга Хорошилова помогла нам воссоздать образы незнакомцев на основе одежды.
Выставка завершится через месяц. После мы планируем поддерживать музей «Пассажа», где есть еще ряд интересных экспонатов, которые также свидетельствуют об истории и торгового дома, и Петербурга вообще. Эти экспонаты будут на виду в экспозициях, которые мы будем проводить.
Учащаяся среднего учебного заведения, начало 1920-х годов. Девушка одета в свежее серое платьице, гимназический передник, белоснежный воротничок с шляпкой, обтянутой драгоценным муаровым шелком, тоже белым. Скорее всего, живет в зажиточной семье.
Молодой человек, начало 1920-х годов. Одет, скорее всего, в свой лучший выходной костюм — рубаху на манер военной, кожаную фуражку с щегольским ремешком и кожанку — дорогую, двубортную, с языками карманных клапанов. Одежда без пятен и дыр, хотя молодой человек из пролетариата.
Элегантная дама, первая половина 1920-х годов. Интеллигентка. Стрижена коротко, носит строгие полумужские жакеты, сорочки и галстук-бабочку. Возможно, работала профессором и отчасти поддерживала большевиков.
Элегантная дама, 1917–1919 годы. Скорее всего, учительница. Одета в шитое по мерке платье, волосы уложены. Скорее всего, на ней кожаные туфли на каблучках и золотые часы на цепочке. Она, вероятно, не поддерживает большевиков, но продолжает учить детей.
Ольга Хорошилова
Искусствовед, историк моды и быта
— Эти негативы гораздо интереснее многих фотографий из «Пассажа» от Карла Буллы, которые известны до миллиметра. Те фото есть везде, а выставка снимков неизвестных людей, которые обнаружили случайно, сама по себе уникальна. Мы можем лишь предполагать, всё это загадка. Мне дали карт-бланш, и я пофантазировала на тему их истории, исходя из того, что определенные люди одевались определенно, как и сейчас.
Учащийся среднего технического учебного заведения, 1917–1919 годы. Одет в шинель со споротыми петлицами, на воротнике от них остались «тени». Свинтил с фуражки жестяную имперскую арматуру, которую носили ученики гимназии, и прицепил к ней лилию Бурбонов. Скорее всего, мечтает стать военным офицером.
Молодая особа, 1918–1920 годы. Недавно выучилась. Скорее всего, преподает. Живет не бедно: возможно, получает сразу несколько пайков. Таких девушек называли «бестужевками» из-за их обученности. У нее аккуратно убранные волосы с небольшими локонами у висков. Одета элегантно. Возможно, мирится с пришедшим режимом.
Девочка, начало 1920-х годов. Волосы причесаны, на праздничном платье с вышивкой, которое, вероятно, сшила мама, складки разглажены. Скорее всего, пришла фотографироваться с родителями и волновалась.
Молодой человек, 1918–1921 годы. Военный, который, скорее всего, получил на фронте ранение в ногу и Георгиевский крест. Возможно, после этого комиссовали по состоянию здоровья. Скорее всего, увлекается театром, а раньше любил поэзию.
Для меня это был очень интересный опыт. Мы начинали с нуля, и я по костюмам определяла, что это за люди, откуда они, где работали или учились. При этом герои многое «рассказывают» о том времени.
Мальчик из среднего технического заведения, например, рассказывает о хаосе революции: у него лилия Бурбонов на фуражке, с которой он, скорее всего, недавно свинтил имперскую арматуру. У него шинель со споротыми петлицами из дореволюционной гимназии, пуговицы — от другого учебного заведения, фуражка — от третьего.
На этих фотографиях можно заметить, что у кого-то нет половины пуговицы. И это о многом говорит: человек пришел фотографироваться, а в то время надевали только самое лучшее. И если у человека лучшая одежда со сломанными пуговицами, то значит, он, скорее всего, не очень богат.
В основном на этих фотографиях «средняки», рабочие и техническая интеллигенция. Некоторые герои одеты очень наглядно: например, мужчина в шляпе и галстуке абсолютно укладывается в существовавший тогда образ рабочего, ставшего профессионалом до революции, а после уже неплохо зарабатывавшего пайками.
Мы можем предположить, что эти фотографии делались, скорее всего, для документов, потому что на всех них герои повернуты слева направо. Именно так выглядели документы: человек должен был смотреть в сторону титульной страницы.
1920-е годы были в Петербурге далеко не такими, как, например, в Голливуде. Была война, революция, другая война, НЭП. В это время прятали снимки не только этих людей: ко мне недавно, например, попала фотография метр на метр, которую нашли вмурованной лицами героев в стену, покрытой большим количеством обоев. На ней были изображены все офицеры четвертого эскадрона Кавалергардского полка, которые позже стали генералами Белой армии. Человек, вмуровавший эту фотографию, понимал, что за нее в это время можно было получить расстрел. Мы не можем знать, какие еще снимки скрываются за обоями, шкафами или под полами петербургских домов.
