Пять случаев на острове Форе: рассказывает кинокритик

В июне кинообозреватель «Бумаги» побывал на мемориальном фестивале в честь Ингмара Бергмана на шведском острове Форе. Специальный выпуск «Пяти случаев» — о туристическом балтийском острове и о том, как покойный режиссер превратился в бронзовую достопримечательность.

Фото: Андрей Карташов

Андрей Тарковский не смог снять на Форе свой шведский фильм «Жертвоприношение», а Вуди Аллену запретили приехать к Бергману в гости

Зона

Добраться до Форе непросто: не летят туда самолеты и не едут поезда. Поезда — потому что это остров, самолеты — потому что при постоянном населении в пятьсот человек строить аэропорт бессмысленно. Зато ежедневные рейсы отправляются из Стокгольма в Висбю, что на соседнем острове Готланд, — трогательный аэропорт масштабов автобусной станции: шесть выходов на посадку, до трапа нужно идти пешком прямо по летному полю. Еще час на машине среди маленьких городков и овечьих пастбищ, десять минут переправы на пароме — и вы на острове Бергмана. Впрочем, сейчас дела обстоят еще неплохо. Раньше к логистическим трудностям надо было приплюсовывать бюрократические, связанные с размещенной на Форе военной базой. Иностранных граждан дальше Готланда не пускали, поэтому Андрей Тарковский не смог снять на Форе свой шведский фильм «Жертвоприношение», а Вуди Аллену запретили приехать к Бергману в гости. Сейчас шведская армия, не воевавшая уже двести лет, с острова уехала.

Как приходит мирская слава

Бергман почти всю жизнь был не особенно популярен в Швеции. Его называли экспортным режиссером, критиковали за буржуазность и за авторитарный стиль руководства театром «Драматен». Режиссер и сам был известен непростым характером, так что на обвинения отвечал соответственно. В 70-е против него открыли дело за неуплату налогов, что в социал-демократической Швеции рассматривается как восьмой смертный грех; обвинения, правда, в итоге сняли, но Бергман настолько обиделся, что временно эмигрировал в Германию. Не то что сейчас. Памятника Бергману пока не открыли, но в честь него уже названы улица и площадь (Igmar Bergmans plats, правда, выглядит как обычный перекресток, но зато находится в самом центре Стокгольма), а также кинопремия и стипендия для молодых кинематографистов. «Неделя Бергмана» — ежегодный пик бергманопочитания. Правда, мало кто видел всю его обширную фильмографию: представители Шведского института, курирующего мероприятие, называют цифры в диапазоне от десяти до двадцати (из примерно сорока). С другой стороны, в России не каждый смотрел хотя бы один фильм Тарковского, а в Швеции почти все знакомы, по крайней мере, с одной картиной Бергмана: пятичасовой «Фанни и Александр» — местная «Ирония судьбы», его ежегодно показывают по телевизору в сочельник.

Заповедник

На Форе вокруг режиссера, умершего шесть лет назад, уже сложилась своеобразная мифология. На третий день «Недели» гостей фестиваля повезли на экскурсию вокруг острова, и пока автобус ехал от одного места съемок до другого, гид развлекала нас фольклорными сюжетами о дружбе стокгольмского интеллектуала с местными жителями. Когда кто-то из поклонников Бергмана приезжал на Форе на поиски кумира, говорила она, местные намеренно показывали неправильную дорогу к дому героя: тот не любил посетителей. Еще он был знаменит своим красным «Вольво», на котором ездил преимущественно по встречке. Несмотря на знаменитую законопослушность шведов, эта привычка представляется милой причудой. Пейзажи на Форе действительно внушительные. Сосны, пустоши, скалистые берега; все на небольшом клочке суши, что чрезвычайно удобно для съемок. Колорит шести снятых на острове фильмов весьма узнаваем, и если отвернуться от экскурсионной толпы, кажется, что мир становится черно-белым. «Здесь все дышит Бергманом — буквально каждая веточка, каждая травинка», — говорит тем временем гид, указывая на каменистый пляж из «Персоны» и кутаясь в шаль от пронизывающего балтийского ветра. Далее в программе — реконструкция сцены из «Стыда» силами экскурсантов: под предлогом фотографирования мне приходится ретироваться поближе к берегу.

Смычка города и деревни

Малочисленное население Форе в летний сезон увеличивается в несколько раз. Шведы с материка едут на остров купаться, жарить барбекю и пить пиво (ничего крепче здесь не продают: алкоголем в Швеции торгует государственный монополист Systembolaget, и его ближайший магазин находится на соседнем острове). Поэтому городская глобализация доползла и сюда. Посередине главной островной дороги находится необъяснимый магазин индийских товаров, а недалеко от него — блинная, названная в честь французского режиссера Жака Тати и обставленная при этом в стиле закусочной из американских 50-х. Это центр неофициальной части фестиваля; иными словами, здесь пьют по вечерам. После десяти вечера нельзя выходить из блинной с алкоголем — распитие на улице запрещено шведскими законами. Правда, за этим следят только бармены: полиции на острове нет.

После десяти вечера нельзя выходить из блинной с алкоголем — распитие на улице запрещено шведскими законами. Правда, за этим следят только бармены: полиции на острове нет

Что касается фестиваля, то он становится для туристов из Стокгольма неплохим дополнением к каникулам. Кино после солнечных ванн (или вместо, если погода не задалась, что не редкость), пара концертов, шанс увидеть кого-нибудь из местных и европейских селебрити. В фестивальном центре работает кафе «Земляничная поляна» и музей, продаются диски и книги, а также фирменные футболки с Бергманом, выглядывающим из-за облака.

В присутствии Бергмана

Показы проходили в кинотеатре деревни Судерсанд — небольшом красном сарае с надписью BIO («кино») на фасаде и туалетом типа «очко» на улице. Афиша, прикнопленная к стене, обещала после фестиваля обычный репертуар — «Элитное общество» Софии Копполы, «Одинокого рейнджера» и «Тихоокеанский рубеж». Правда, только в формате 2D. Фильмы Бергмана демонстрируют и вовсе с пленки. В стране, где почти все кинотеатры переведены с физических носителей на бесплотную цифру, это даже выглядит странно, хотя, казалось бы, еще десять лет назад новая технология проекции была редкостью даже в Европе. И тем не менее судерсандский механик уже не умеет работать с пленкой: показ «Молчания» прерывался каждые двадцать минут для смены катушки. В предпоследний день моего визита нас отвезли в личный кинотеатр Бергмана. Найти это место без инструкций невозможно — отдельно стоящий амбар без опознавательных знаков в стороне от главной магистрали. Здесь режиссер смотрел кино из своей личной коллекции, и на одном из кресел лежит табличка «Не садиться»: это место, где сидел сам классик. Нам показывали два фильма молодых кинематографистов — меланхолическую документалку о парижской лав-стори и короткометражку, сюжет которой вращался вокруг съемок жесткого порно. Мне, привычному к официозу российских мемориальных мероприятий, было странно видеть подобное на фестивале в честь мертвого классика. Но в действительности и сам Бергман был известен как разрушитель табу, так что призрак режиссера в соседнем кресле, наверное, был доволен.