Монтажник ­на Красной поляне — о спешной стройке в горах

Монтажник Никола, проработав в олимпийском Сочи полтора года, рассказывает, как с приближением игр менялся темп работ и накалялась атмосфера в городе и почему в итоге с недоделками все смирились.

Никола

Монтажник

Моя работа заключается в монтаже слаботочных систем. Я работаю на олимпийских объектах на Красной поляне, приехал сюда полтора года назад. У меня не было желания оказаться на Олимпиаде — я хотел поработать, причем вдали от дома. Не уверен, что без опыта смог бы так легко найти в Питере работу с такой зарплатой. Правда, зарплата получалась достойная, но при этом жизнь в Сочи значительно дороже. Цены на те же продукты тут выше: килограмм бананов почти в два раза дороже, чем в Петербурге. Но это было всегда, Сочи ­— курортный город.

Когда я ехал сюда, именно так и загадывал, чтобы было жестко. Да, было жестко

Работа тяжелая по многим параметрам. Когда люди сюда приезжают, у них, как правило, три месяца уходит на акклиматизацию, просто потому, что здесь, в Адлере, где мы снимаем жилье, тепло, а наверху, где мы работаем, лежит снег. Мы каждый день поднимаемся, спускаемся, и этот перепад температур для организма сложен. Первые месяца два люди постоянно болеют. Я тоже не сразу привык, было много хлопот со здоровьем. Когда ехал сюда, то не представлял, во что вписываюсь, но было очень интересно. Я раньше не участвовал в таких больших строительных мероприятиях — мне не с чем сравнивать, но у меня сложилось стойкое мнение, что так строительство не ведут. Стройка идет на протяжении 5–7 лет, поднимались фундаменты, сносились горы. О климате тут, кстати, никто не задумывался: набурили тоннелей, повырубали лесов, посливали кое-где в леса лужи бетона. Грязно чаще всего. Хорошие вещи так не делаются. Осенью все очень нервничали, беспокоились, постоянно проходили проверки, люди кричали друг на друга. Потом все просто увидели, что не надо беспокоиться, многое не доделано, но это уже нужно принять как данность. Как мне рассказывали, вначале люди работали довольно расслабленно, могли позволить себе уйти с работы гораздо раньше или прийти на нее гораздо позже. Но постепенно сложилось так, что людям приходилось работать шесть дней в неделю, уезжать из дома в шесть утра и возвращаться в десять вечера, оставаться на работе на ночь, чтобы что-то доделать. Еще через некоторое время приходилось работать без выходных, а начальникам — нанимать новых работников. Мы не раз выходили на сутки: перед каждой комиссией был аврал. Но когда я ехал сюда, именно так и загадывал, чтобы было жестко. Да, было жестко. Был кипиш перед Новым годом, когда все поняли, что времени вообще не осталось, а многие объекты были очень сильно не доделаны. И «Газпром» показал всю свою мощь: согнал со всех городов России людей, которые занимались обслуживанием газопровода, на строительство олимпийских объектов. Они брали лопаты, собирали коробами вентиляцию. Суета была нереальная. Когда после новогодних каникул я вернулся из Петербурга, сразу ощутил на себе полицейский контроль. На всех олимпийских объектах, вокзалах, в аэропортах очень тщательно смотрели. Почему-то в списке запрещенных вещей были продукты питания. В какой-то момент в январе их нельзя было поднимать на стройку — странная вышла ситуация, потому что в столовую долгое время не могли поднять продукты. Люди сильно шумели по этому поводу. Кроме этого, отнимали инструменты: кто-то ехал на работу с отверткой, у него ее отняли — абсурд. Зажигалку нельзя было пронести, у меня даже саморезы отнимали перед входом на территорию объекта. Я как-то заметил, что зайду же и могу их там горстями брать, а они говорят: «Да, но здесь мы должны их у тебя отнять». Полиция просто выполняла приказ.

Отнимали инструменты: кто-то ехал на работу с отверткой, у него ее отняли — абсурд

Я спрашивал у местных жителей — они к Олимпиаде относятся как стихийному бедствию, которое надо переждать. Раньше я никак не относился к олимпийским играм, уважал спортсменов, но к самому событию — никак. А сейчас мне кажется, что там собираются устроить балаган. На мой взгляд, это ошибка. Сам город — это стройка, и она не прекратится после Олимпиады. Но я на это уже не буду оставаться, собираюсь уехать после параолимпийских игр. А чтобы сделать потом из Сочи нормальный курорт, для начала надо провести там масштабную уборку.

Стройка века: четыре истории о том,

как готовили Олимпиаду в Сочи