Оппозиционные депутаты МО «Смольнинское» из Петербурга 7 сентября приняли обращение, в котором попросили Госдуму обвинить президента Владимира Путина в госизмене за решение начать войну. Хотя документ еще не передали по адресу, он уже вызвал широкий резонанс и привлек внимание силовиков. На пятерых одобривших обращение депутатов 9 сентября составили протоколы о «дискредитации» российской армии.
«Бумага» поговорила с двумя получившими протоколы депутатами МО «Смольнинское» — Дмитрием Балтруковым и Никитой Юферевым — о том, зачем они рискнули и подали это обращение.
В чем смысл требования обвинить Путина в госизмене
Дмитрий Балтруков: Это статья [о госизмене], по которой именно депутаты Госдумы могут инициировать процедуру рассмотрения. Другие статьи требуют вмешательства суда, прокурора.
Граждане нас выбрали. И у нас от них много обращений с просьбой заявлять о нашей и их позиции. Выйти что-то заявить сейчас чревато, поэтому они просят нас — и мы как совет нашли способ, который формально юридически чист. Один орган власти обратился к другому органу власти. С одной стороны, это не публичное обращение, с другой — деятельность муниципального совета осуществляется публично.
Никита Юферев: Это не первое наше обращение. 24 февраля мы подали заявку на проведение митинга против войны, за мир с Украиной — тогда еще можно было использовать такую терминологию. Нам, естественно, отказали из-за ковидных ограничений, потому что на таких митингах ковид просто свирепствует.
Заседание 2 марта мы решили сделать открытым. Мы объявили, что будем принимать обращения к президенту о необходимости остановить «спецоперацию». Пришли около сотни человек, что очень много для наших заседаний. Приехало несколько автомобилей с ОМОНом, но всё прошло довольно мирно, мы приняли обращение и отправили президенту — к сожалению, мы на него не получили ответа.
В августе я от себя лично направил обращение к Путину, попросил его отдать приказ о завершении «специальной военной операции» «по гуманитарным соображениям». Мне ответили из его офиса, что обращение рассмотрено, «уведомляем, что проводится специальная военная операция».
И вот, депутат Палюга предложил обратиться к Госдуме, чтобы отправить Путина в отставку за госизмену. Десять депутатов пришли, этого достаточно для кворума. [Врио главы муниципалитета Григорий] Ранков, естественно, сбежал. Он в принципе не ходит на заседания, потому что он плохой глава и не исполняет свои обязанности.
Мы понимаем, что ни Путин, ни депутаты Госдумы на наши письма не отреагируют положительно и никакая спецоперация не завершится. Но эти обращения производят эффект на жителей нашей страны, на наших избирателей. Нам важно поддерживать чувство, что люди, которые выступают против «специальной военной операции», — не одни. Очень важно им показывать, что в нашей стране, несмотря на все убеждения пропаганды, будто все поддерживают «специальную военную операцию», есть люди, которые не поддерживают, что нас много.
Что про обращение в Госдуму говорит врио главы муниципалитета ↓
Врио главы муниципалитета «единоросс» Григорий Ранков на сайте МО «Смольнинское» заявил, что собрание депутатов 7 сентября «не носило характера заседания совета». Он также утверждает, что только он имеет право созывать совет и что в собрании участвовали восемь депутатов, а не десять. Собрание депутатов он расценивает как «провокацию и попытку дискредитировать остальных депутатов совета» и его самого.
Как депутаты готовили обращение
Дмитрий Балтруков: Есть две формы созыва совета, прописанные в регламентах. Первая — [его] может созвать глава. По нашему убеждению, он обязан в дни, прописанные регламентом, созывать совет. Вторая — треть депутатов может направить главе требование о созыве совета. Если он не созвал совет, то депутаты, направившие требование, имеют право созвать совет самостоятельно.
По дате это было плановое собрание и глава был обязан его созвать, но он этого не сделал. Поэтому мы пошли через второй механизм. Аккуратно и четко выполнили все необходимые процедуры. Пришли, традиционно позвонили в дверь, нам никто не открыл, не пустил нас, поэтому мы начали собрание, как обычно, на крыльце. Это часть нашей правовой позиции, что крыльцо — это часть здания, так что мы соблюдаем регламент о месте проведения совета.
Почему депутаты «Смольнинского» вынуждены проводить собрания на крыльце ↓
По итогам выборов 2019 года оппозиция заняла 16 из 20 мест в совете «Смольнинского», однако не смогла договориться и избрать главу. Из-за этого временные полномочия остались за бывшим главой, «единороссом» Григорием Ранковым. Ранков регулярно саботирует работу оппозиционных депутатов и не допускает их в здание муниципалитета, из-за чего они вынуждены проводить собрания на крыльце. Подробнее о конфликте читайте здесь и здесь.
Вопрос, который мы обсуждали, внес депутат [Дмитрий] Палюга с голоса, регламент это позволяет. Обсуждение было минимальное. Присутствовали десять депутатов, семь были «за». По регламенту этого было достаточно для принятия решения.
Что касается подписи [врио] главы… По регламенту, если глава [муниципалитета] не подписывает [документ], то подписывает председательствующий на заседании или другой человек, определенный депутатами. На это есть десять дней после заседания совета. Мы обязательно направим протокол и решение главе — думаю, уже сегодня. Если он не подпишет, то подпишет человек, определенный депутатами, — и направит письмо [в Госдуму]. Федеральный закон говорит, что они [депутаты Госдумы] обязаны рассмотреть наше обращение и в 30-дневный срок дать ответ.
Почему обращение вызвало резонанс
Дмитрий Балтруков: Видимо, сейчас медийная ситуация такова, что создается ложное впечатление единой поддержки [войны]. Поэтому заявление, не укладывающееся в эту медийную схему, вызывает некий шок. И это все-таки обращение органа власти, это прецедент.
Никита Юферев: Есть спрос на такие обращения. Люди внутри России запуганы. Многие не поддерживают военные действия в Украине, но не могут выразить свое мнение, потому что это, как оказывается, незаконно. У нас нет депутатов, которые их мнение представляют. Поэтому приходится муниципальным депутатам отдуваться. Людям это важно слышать, знать, что они не одни.
Какие риски видят депутаты
Дмитрий Балтруков: 24 февраля я с группой депутатов подал уведомление о проведении антивоенного митинга и разместил пост в своих соцсетях об этом. Нам отказали в проведении, прокуратура выдала предостережение — и вроде всё это забылось. А 5 августа меня вызвали [в отдел полиции] и составили протокол, что якобы этот мой пост дискредитирует армию. Суда пока не было, он даже не назначен.
На данную минуту, я думаю, риски ограничиваются двумя штрафами максимум в 50 тысяч [рублей каждый]. Даже если районный суд вынесет решение, будет обжалование, потому что ни в первом, ни во втором случае я состава правонарушения не вижу.
Никита Юферев: Пять депутатов МО «Смольнинское» сегодня вышли [из отдела полиции] с протоколами по статье о «дискредитации» армии. После второго протокола возможно уголовное дело. Мы будем ответственно подходить к взвешиванию рисков. Но надеемся, что все эти протоколы удастся отбить, потому что ничего противозаконного мы не совершали, мы действовали в рамках своих полномочий и федерального законодательства.
Чем чреваты два наказания за «дискредитацию» армии? ↓
Административная статья о «дискредитации» российской армии (20.3.3 КоАП РФ) подразумевает штраф до 50 тысяч рублей. Однако если в течение одного года человека, привлеченного к административной ответственности по статье о «дискредитации» армии, привлекут повторно, это может служить основанием для возбуждения уголовного дела по принятой в марте статье 280.3 УК РФ. По ней обвиняемому грозит уже до трех лет лишения свободы. Пока что в России известны единичные случаи привлечения по этой статье. Обвиняемым по статье о повторной «дискредитации» проходит бывший мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман.
Распустят ли совет «Смольнинского»
Дмитрий Балтруков: В законе есть ровно два основания для роспуска совета: неисполнение решения суда о внесении изменений в признанные незаконными нормативно-правовые акты и отсутствие заседаний более трех месяцев подряд.
И по одному, и по другому основанию прокуратура еще [прошлой] осенью обратилась в Смольнинский районный суд с требованием нас распустить. Один суд о неисполнении решения мы в первой инстанции выиграли (но пока у меня нет данных, обжаловала ли прокуратура это решение, сроки пока не вышли).
По второму основанию заседание будет на следующей неделе. На предыдущих заседаниях мы отсмотрели видеосъемки 12 наших заседаний целиком, так что не знаю, как суд будет признавать, что мы не собирались. В любом случае это процесс длительный. Если суд вынесет решение, у нас месяц на обжалование, дальше рассмотрение в горсуде. Даже когда решение суда вступит в силу — дальше губернатор должен внести в Заксобрание проект закона Санкт-Петербурга о роспуске. И только когда Заксобрание примет этот закон, муниципальный совет будет считать распущенным. Это долгая процедура, и, насколько я знаю, прецедентов особо нет.
Почему важны обращения депутатов «Смольнинского»
Дмитрий Балтруков: Во-первых, мы оказываем заметное влияние на городскую политику хотя бы тем, что показываем — так можно. Во-вторых, все наши суды имеют важное прецедентное значение. Судами со стороны совета в основном занимаюсь я, так что ко мне обращаются муниципальные советы из разных регионов России и опираются на наши прецеденты.
Конечно, хотелось бы, чтобы мы больше занимались повседневными задачами, но наши оппоненты нас отрезают от этого. Мы принимали много решений по благоустройству, по процедурам, по структуре администрации (потому что содержание администрации сейчас съедает около 60 % бюджета, это ни в какие ворота). Но наши решения игнорируются, обжалуются, таскаются по судам.
Если одной фразой: мне как депутату не стыдно за нашу деятельность перед избирателями.
Что еще почитать:
- Фигурант антивоенного дела Игорь Мальцев оказался сыном ветерана чеченской войны, страдавшего от ПТСР. Вот его история.
- Петербургский учитель — о том, как оспорил увольнение из-за антивоенной позиции и отсудил у школы зарплату.
