Жизнь в Париже: ужинать с видом на Эйфелеву башню и танцевать в особняке Бизе

Лет с семи я знала, что поеду учиться во Францию. Все к этому в принципе и шло: я окончила французскую школу, где количество часов французского примерно равнялось количеству часов всех преподаваемых гуманитарных предметов вместе взятых, а во Францию я ездила больше, чем куда бы то ни было. Но когда я окончила школу и пришло время поступления, то столкнулась с одним юридическим нюансом: мне было 17 лет, а если тебе нет 18 и ты едешь во Францию, тебе нужен французский опекун. Его у меня не было, и после школы я решила поступать в вуз как все.

В итоге я проучилась два года на журфаке. Первый, потому что было нужно, а второй, потому что понравилось и хотелось еще подумать, стоит ли уезжать. После второго курса я все-таки решилась. Конечно, уехать после половины оконченного бакалавриата морально не так легко: как-никак, в это время ты уже начинаешь как-то крутиться в профессиональной среде, появляются первые связи. Но я уехала и, в общем-то, ни о чем не жалею. Потому что, когда ты уезжаешь в 19 лет, адаптироваться легко, а если адаптация прошла успешно, то и карьеру можно сделать везде.

Когда уезжала, у меня было уже достаточно мало иллюзий по поводу Парижа и Франции в целом, так как я была там много раз и думала, что знала его как свои пять пальцев. Однако некоторые открытия все же были. Первое, на что раньше я не обращала внимания: в этом городе, как и многих других европейских мегаполисах, достаточно яркое разделение кварталов на «хорошие» и «плохие», бедные и богатые, деловые и жилые. Постепенно эта граница сглаживается: представители неблагополучных слоев общества постепенно переселяются за городскую черту, так что теперь пригороды (banlieues) тоже есть «хорошие» и «плохие».

Второе — это жуткая бюрократия. Казалось бы, русскому человеку не привыкать, однако французская бюрократия — феномен не менее яркий и не менее раздражающий: непонятное нам стремление скрупулезно следовать правилам доходит порой до абсурда. Первую неделю в Париже у меня еще не было своего жилья (жила у друзей), я собиралась найти квартиру на месте. Чтобы найти квартиру, нужно было обзванивать хозяев. Чтобы их обзванивать и не разориться на роуминге, очень нужна была местная сим-карта. Чтобы сделать сим-карту, нужно открыть банковский счет. А чтобы открыть банковский счет, нужно иметь жилье. Замкнутый круг. О таких вещах, конечно, нужно знать заранее, но ни на каких сайтах для студентов или в Campus France тебе об этом не расскажут.

Немалое удивление я испытала, когда узнала, что во Франции очень многое делается через обычную почту. Даже в университет, который находится в том же городе, что и ты, некоторые документы нужно отправлять по почте. Но без паники: французская почта работает хорошо и оперативно, и, помимо неприятной траты времени, связанной с походом туда, никаких проблем, как правило, не возникает. В целом, к такому функционированию жизни постепенно привыкаешь, хотя мне до сих пор кажется, что многое устроено не очень рационально.

Мой университет (Университет Пантеон-Ассас) находится в шестом округе, прямо напротив Люксембургского сада, так что учеба не отрезает от городской жизни, как это случается со студентами, чьи школы расположены далеко в пригородах (как, например, HEC). Лично для меня такое расположение — огромное преимущество: прожив большую часть жизни на Васильевском острове, было бы сложно переселиться за пределы города, пусть и в прекрасно обустроенный университетский кампус.

Немалое удивление я испытала, когда узнала, что во Франции очень многое делается через обычную почту. Даже в университет, который находится в том же городе, что и ты, некоторые документы нужно отправлять по почте

VI округ — один из районов, который я знаю лучше всего, и мне кажется, что он представляет собой средоточие всего поистине парижского: он буржуазен, но в меру (в отличие, например, от XVI, где я тоже жила). Он очень студенческий и динамичный: с огромным количеством маленьких галерей, арт-лавок, винных (и просто) баров. В нем, мне кажется, сохранилась атмосфера, которая в начале XX века привлекала в Париж всю богему. Еще ценно то, что там осталась некоторая эклектичность в архитектуре: барон Осман (правая рука Наполеона III, ему была поручена перестройка и благоустройство города), видимо, не успел перестроить его до конца в строго османовском стиле, поэтому можно найти много улочек, которые явно были такими же и несколько веков назад.

Бульвар Сан-Жермен

  Бульвар Сен-Жермен — это, наверное, одна из самых оживленных магистралей парижского левобережья (rive gauche). Он испокон веков был средоточием местной богемы и элиты — у всех на слуху знаменитый Café de Flore и Les Deux Magots. Сейчас туда ходят, скорее чтобы приобщиться к атмосфере, воспетой Хэмингуэем, а настоящая богема переместилась гораздо восточнее. Однако эта атмосфера стоит того: в таких местах кажется, что время остановилось, и ты действительно погрузился в праздник, который всегда с тобой. Кроме того, в Сен-Жермене (потому что это не только бульвар, но и квартал, к нему прилегающий) расположено несколько средневековых церквей — Saint-Sulpice и Saint-Germain des Près, куда всегда можно заглянуть, чтобы отдохнуть от надоевшей суеты и подумать о вечном. И вспомнить, что Франция, помимо бонвиванства и гурманства, исторически все же католическая страна.

Улица Каннетт

  Улица Каннетт (rue des Cannettes) ответвляется от бульвара в районе станции метро Mabillon. Ничем не примечательная с виду, она тем не менее является Меккой любителей барно-пабной культуры (основная категория посетителей — студенты) и заполнена каждый вечер кочующими из бара в бар любителями пропустить по стаканчику (к которым относится большинство французов). Веселье в барах заканчивается в два часа ночи (тех, где гуляет до утра, практически нет). Так что если хочется его продолжить, тогда нужно ехать в клуб (boite de nuit).

Улица Монторгей

  Монторгей — пешеходная улица между первым и вторым округами Парижа. Странное название произошло от названия холма, располагавшегося ранее на этом месте. Это та улица в сердце Парижа, которую нельзя пропустить, хотя туристы часто ей пренебрегают (тем лучше). К тому же она находится в двух шагах от центра Помпиду, мэрии (Hôtel de ville) и BHV (Bazar de l’hôtel de ville), так что ее не придется долго искать. Кстати, там можно заглянуть в один из лучших итальянских ресторанчиков Парижа (по общему мнению моих друзей) — Little Italy.

Елисейские поля

  Кажется, что упоминать о них — уж совсем общее место, однако и не упомянуть невозможно. Объективно, это одна из самых прекрасных магистралей в мире, с этим соглашаются и сами французы, которые, однако, стараются их избегать, считая сборищем туристов и карманников. Еще один большой плюс Елисейских полей — магазины и рестораны работают допоздна даже в воскресенье (Fnac, Sephora, Monoprix), что для Парижа большая редкость. Однако поговаривают, что и там работу магазинов в воскресенье собираются запретить. Что ж, работа не волк. Кстати, на Триумфальную арку, что венчает поля, можно подняться и сполна насладиться видом на город, оценить геометрическое совершенство площади Etoile и отходящих от нее пяти проспектов, ведущих в считающиеся особенно шикарными кварталы Парижа. Если вас удивляет стеклянное и откровенно кричаще-модерново-концептуальное здание около Триумфальной арки, то знайте: в нем находится одно из самых крупных рекламных агентств во Франции — Publicis, его основатель Марсель Блейштайн-Бланше вдохновляется американским стилем жизни, в том числе и их архитектурой. Есть еще и ресторан: заглянув сюда на обед, можно увидеть весь свет французского мира рекламы, пиара и коммуникаций. А в находящемся там же drugstore можно купить все — от шампанского Вдова Клико до искусственных усов и сигарет, причем и в воскресенье вам будут рады. Вот еще пара поводов все-таки не избегать Елисейских полей.  

Латинский квартал

Безусловно, это место кишит туристами, гидами, сувенирными лавками с их продавцами, которые говорят на всех языках мира. Однако это не отменяет историческую ценность квартала: один из немногих, он сохранил свой средневековый облик. Именно там можно оказаться в жерле студенческой жизни: поднявшись на холм Сен-Женевьев (покровительница Парижа) и выйдя на площадь Пантеон, вы можете увидеть огромную очередь… в библиотеку! Картина особенно живописна в период экзаменов: студенты готовы ждать по паре часов, чтобы войти в хранилище знаний и провести там весь день. Правда, надо сказать, интерьер того стоит.

Еврейский квартал

  Еврейский квартал (Quartier Juif) или Плетцль — очередное любопытное место в квартале Марэ. В отличие от всего остального Парижа, в воскресенье там можно обнаружить приятное оживление, попробовать лучший фалафель и другие специалитеты еврейской кухни, в том числе сладости, которых вы больше в Париже не найдете нигде (или почти). Там же расположен музей Холокоста, в котором, помимо классической для музеев такого жанра экспозиций, часто проводятся выставки современного искусства, оригинальные и грамотно оформленные. И, кстати, бутики в Марэ тоже открыты по воскресеньям. Если страсть к шопингу в вашем сердце столь же сильна, как и страсть к экономии, в воскресенье можно поехать в La Vallée Village — дисконтный центр в часе езды от Парижа, где действительно можно найти многие известные марки (Zadig et Voltaire, Valentino, Pinko и другие) по ценам втрое ниже, чем изначальные. Ну и что, что коллекции прошлогодние.

Дворец Токио

  Дворец Токио (Palais de Tokyo) — это комплекс современного искусства в XVI округе, поблизости от Трокадеро (откуда все фотографируют Эйфелеву башню). Почему-то среди туристов он известен меньше, чем центр Помпиду, однако не менее интересен — причем интересны там как выставки, так и само пространство. Чтобы лучше всего прочувствовать искусство эпохи после Марселя Дюшана (Marcel Duchamp), нужно идти туда. Подчас там можно увидеть невероятные световые, звуковые и видеоинсталляции. Есть несколько ресторанов и огромная терраса, также в Palais de Tokyo устраиваются модные показы и вечеринки: в клубе под названием YoYo можно услышать лучших мировых диджеев: электро, хаус, дабстеп. Стоит добавить, что Palais de Tokyo, как и Музей современного искусства, расположенный в соседнем здании (Musée d’art moderne), — редкие особи, принадлежащие к архитектуре конструктивизма, которой в Париже очень и очень мало.  

Люксембургский сад

  Это то парижское место, которое одинаково любимо и местными жителями, и туристами. Однако первых там больше. Это лучшее место, чтобы прогуляться среди деревьев и мраморных статуй, также на территории Люксембургского сада находится Люксембургский дворец, построенный по заказу небезызвестной Марии Медичи по подобию Палаццо Питти во Флоренции. Безусловно, это главная жемчужина Шестого округа. Помимо Сената там, разумеется, есть и музей — за самыми престижными выставками признанных гениев вроде Марка Шагала или Амедео Модильяни нужно идти туда.  

Канал Сен-Мартен

  Если хочется андеграунда, чего-то нетривиального и не очень холеного (как весь Париж), канал Сен-Мартен (Saint-Martin) — идеальное место. Молодые художники, музыканты и непризнанные гении тусуются там, как и обычные студенты. Это одно из мест на изначально пролетарском востоке Парижа, которое стало прибежищем парижских bobo (bourgeois-bohemian). История этого термина любопытна: изначально это были дети состоятельных французских буржуа, которые в шестидесятых-семидесятых попали под волну студенческих манифестаций и стали в пику родителям придерживаться левых взглядов и творческих профессий. Сейчас же bobo — это, скорее, аналог нашего «хипстера», хотя и этот термин используется во французском языке. Как водится, коннотация у него в последнее время слегка саркастическая. Все это не мешает каналу Сен-Мартен быть местом с особым шармом и слегка грязноватыми барами, где можно услышать неизвестные, но неплохие группы. А еще на берегу канала теплыми вечерами очень приятно устраивать «аперо» (от аперетив): собираться компанией, пить вино и курить, потому что в Париже курят, и курят много.

Французы действительно интересуются политикой. С юного возраста их приучают быть включенными в гражданскую жизнь (бывают, конечно, исключения, но они лишь подтверждают правило). Такое воспитание часто прививает политические воззрения, разделяемые семьей, то есть это не всегда плод собственных размышлений. Однако им, как никому другому, свойственна способность критически мыслить, которая подкрепляется любовью к беседам: умение излагать свои мысли — важная часть французского образования. Поэтому беседы — это скорее искусство для искусства, разговор для разговора, а не поиск одной-единственной истины. Если говорить об актуальных событиях, то с французами можно и интересно обсудить ситуацию на Украине: хотя французские медиа развивают характерную риторику «Россия — агрессор» и «Путин — царь», французы всегда готовы поставить все под сомнение, хотя бы чтобы поддержать разговор.

Французы, и парижане в том числе, — жуткие гурманы и готовы говорить на тему еды бесконечно. Рестораны, рецепты, кухни народов мира (французы много путешествуют) — обо всем этом точно всегда можно поговорить, не боясь неловкого молчания. Парижанин, будь он маркетологом, юристом, программистом или кем угодно, считает своим долгом быть в курсе новых культурных веяний. Иногда, чтобы попасть на выставки в Люксембургский дворец или Оранжерею (Orangerie), можно простоять в очереди несколько часов (что даже не всегда можно избежать покупкой билетов на сайте). Так что если вы интересуетесь искусством, об этом всегда можно завести разговор: наверняка ваш собеседник недавно побывал на экспозиции немецких экспрессионистов или на открытии галереи своего приятеля.