Петербургское «Яблоко» вместе с «Городскими проектами» Ильи Варламова и Максима Каца организовало кампанию по выдвижению кандидатов на муниципальных выборах, которые пройдут в Петербурге в сентябре 2019 года. Участникам помогали на всех этапах: от подачи документов до проведения агитации.
Заходите на сайт, выбирайте кандидата там, где вы живете, и приходите голосовать на выборы 8 сентября — благодаря этому ваш район может измениться к лучшему.
К началу сентября 427 кандидатам в петербургские муниципальные депутаты, выдвинутым от партии «Яблоко», удалось пройти регистрацию на выборах. 115 человек получили отказы — штаб занимается процессом обжалования и судебными разбирательствами.
«Бумага» поговорила с тремя кандидатами от «Яблока» из Измайловского, Литейного и Введенского* округов и руководителем предвыборного штаба «Яблока» в Петербурге Максимом Кацем. Они рассказали, как столкнулись с фальшивыми адресами ИКМО, судебными исками от самовыдвиженцев и многочасовыми заседаниями — и добивались регистрации.
* К моменту публикации материала Павла Калайдина и второго кандидата на Петроградской стороне сняли с выборов, в качестве причины указав то, что они подали документы не за себя, а друг за друга.
Игорь Кузнецов
Ведущий инженер в строительной компании
МО «Измайловский», избирательный округ № 9
— На муниципальные выборы я пошел по двум причинам — политической и функциональной. Я придерживаюсь оппозиционных взглядов, и то, что сейчас происходит во власти, меня категорически не устраивает: «Единая Россия» оккупировала все муниципалитеты.
Кроме того, я хочу принести пользу своему муниципалитету. Я строитель и постоянно работаю с городскими службами. На должности муниципального депутата я смогу применить свои знания для того, чтобы улучшить систему благоустройства — реализацию, приемку работ и так далее; проконтролировать, куда и как тратится бюджет, как выбираются подрядчики.
Еще в августе прошлого года я изучил полномочия муниципального депутата и решил, что смогу этим заняться. Тогда только одно демократическое объединение уже начало работу в этом направлении — «Объединенные демократы». Я записался в их школу, а после Нового года появились Штаб Навального и «Яблоко». Поговорив со всеми, весной я решил выдвигаться от «Яблока».
Когда началась регистрация, в нашем муниципалитете не было проблем с доступом к ИКМО — никаких закрытых дверей и подставных очередей. [В нашем округе] выбрали немного другую тактику недопуска кандидатов.
Нас приняли с распростертыми объятиями и улыбками до ушей. А после мы всей нашей «яблочной» командой — пять человек — получили отказы по выдуманной причине. Она звучала как «неуведомление партией избирательной комиссии о выдвижении кандидатов». Якобы уведомление пришло не по тому адресу.
Между тем избирательная комиссия завела три адреса: один — юридический, второй висел на всех сайтах, а третий — тот, по которому они фактически находились. Кроме того, уже после объявления выборов избирательная комиссия подменила у себя на сайте электронную почту, заявив, что она всегда там была — хотя кеш мог бы с ней поспорить.
Дальше последовал долгий процесс. С помощью штаба мы направили жалобу в Санкт-Петербургскую избирательную комиссию: она не нашла никаких причин восстанавливать нас. При этом выяснилось, что тот адрес, по которому их якобы неправильно уведомила партия, у них написан на всех бланках. После чего в ИКМО эти бланки замазали корректором — в таком виде они сейчас висят в избиркоме. Штаб оформил жалобу в Центральную избирательную комиссию: в довольно мягкой форме она указала на то, что ИКМО и СПбИК не совсем правы.
В конце концов городская комиссия нас зарегистрировала. Они тянули до последнего, что воровало время, которое можно было потратить на ведение избирательной кампании. Получив удостоверения, мы сразу же ринулись ходить по квартирам.
На этом всё не кончилось: на нас подал в суд кандидат-самовыдвиженец. Он ссылался на несуществующие нарушения в наших документах. Отдельный вопрос — откуда у него был к ним доступ: всем было понятно, что за ним стоит ИКМО. Представителем истца был тот же самый юрист, который был представителем ИКМО на заседаниях комиссии.
Истец утверждал, что якобы один из тех документов, который приняла у нас комиссия (и дала расписки), она не приняла и отказала нам — и как будто есть целое большое решение по этому вопросу. Но что самое смешное, оно было [напечатано] уже на новых бланках, которые они сделали две недели назад.
Это было пятичасовое заседание. Истец проиграл, но частично: в суд подавали, чтобы снять нас пятерых, и одного кандидата, к сожалению, им удалось [снять]. Но апелляция, естественно, подана, поэтому он всё еще является зарегистрированным кандидатом.
Одному из нас ИКМО подменила лист в документах — якобы там не было подписи. Судья подозвал прокурора и сказал: «Товарищ прокурор, я, конечно, не криминалист, но посмотрите сюда». Первые два листа — на белой бумаге, последний — на желтой, такой же, на какой распечатаны решения избиркома.
Я бы сам не поверил, если бы мне такое рассказали — но сейчас я сам сталкиваюсь с этим каждый день. И меня чисто по-человечески выбивает из колеи, когда человек стоит передо мной и нагло врет. Я понимаю, что он врет, он понимает, что я это понимаю. Все всё понимают. Это нелепый спектакль, в который мы вынуждены играть, — не мы диктуем правила.
Когда я начал ходить по квартирам, то понял, что многие люди имеют протестные настроения, — меня это порадовало. Я наслышан и от коллег из других муниципалитетов, что на многих домах висят объявления от жильцов: «Если вы из „Единой России“, проходите мимо». Мы не встречаем резкого негатива в свою сторону — зато были те, кто был нам сильно рад.
Анна Корж
Менеджер по маркетинговым коммуникациям
МО «Литейный», избирательный округ № 236
— Я считала себя аполитичной и довольно далекой от всей этой истории. Пойти на выборы решила спонтанно. Я довольно давно была подписана на Варламова, который часто вещает о несправедливости. Наверное, через него я попала на сайт о муниципальных выборах. Там говорилось, что если ты готов потратить несколько месяцев своей жизни, сделать всё честно и правильно, то сильно поможешь если не городу, то своему району.
Я волонтер, сдаю кровь, помогаю хоспису — мне не всё равно. Когда у меня есть возможность, я готова помочь. Конечно, очень страшно было подписываться на пять лет вперед. Но это не профессия. [В штабе] нам сразу сказали: следует относиться к этому как к волонтерской деятельности. Нужно приезжать на голосование раз в две недели, а это уже не так страшно. Я решила попробовать.
Во время собеседования в штабе «Яблока» не было ничего сверхъестественного, просто некая проверка на адекватность. Кроме того, у «Яблока» есть меморандум — я прочла его после собеседования и оставила подпись.
Штаб очень помог нам на всех стадиях — без них мы бы не вывезли, поскольку у нас не было опыта в предвыборных гонках. Нам помогли подготовить документы и объяснили, чего ждать: что их, скорее всего, примут с пятого раза и будут придираться к каждому слову, как, собственно, и вышло.
У нас приняли документы, но после ИКМО их вернула, сказав, что там есть недопустимые ошибки. Например, мы написали слово «округ» с большой буквы. Штаб сказал: не переживайте, сделаем всё, как они хотят, чтобы не было ни одной помарки. Со второго раза нас зарегистрировали.
Но недели две назад на ИКМО, допустившую нас, подали в суд самовыдвиженцы. Один из них подавал в суд сразу на несколько кандидатов — меня и моих коллег. Оказалось, это терапевт из моей поликлиники.
Нас всех — порядка двадцати человек — должны были рассматривать в один день в Дзержинском суде. Однако еще в самом начале суд заявил истцу, что в качестве компенсации за судебные издержки ему придется заплатить три тысячи рублей. Он отозвал иск и, судя по всему, сообщил об этом другим истцам. Выяснив [о трех тысячах рублей], они тоже отозвали иски. К тому моменту, когда я приехала в суд, мне нужно было только проставить подписи в нужных местах и произнести фразу: «Я поддерживаю это решение».
Сейчас мы собираем средства на агитационные материалы, выпускаем листовки, газеты, знакомимся с жителями. Я думала, что это будет очень нервно — приходить и приставать к незнакомым людям, но все очень адекватно реагируют. Кстати, мой папа, который всю жизнь живет в этом округе, — главный пропутинец в нашей семье. Тем не менее ему нравится мысль о том, чтобы прийти на голосование и поставить галочку напротив моей фамилии.
[На должности муниципального депутата] мне бы хотелось понять, куда деваются 150 миллионов в год, которые выделяются на наш округ, — он вообще не меняется. Хотелось бы сделать удобный сайт для пользователей, где они будут видеть отчетность: «Так, вот эта площадка обошлась в такую-то сумму, понятно». Меня интересует прозрачность.
Павел Калайдин
Руководитель команды прикладных исследований «ВКонтакте»
МО «Введенский», избирательный округ № 178
— Я живу на юге Петроградки и каждый день пешком хожу на работу в центр. У меня две собаки, и пространство вокруг дома достаточно важно для меня — я подумал, что было бы интересно поучаствовать в его развитии.
Конечно, многие проблемы можно решить не на уровне муниципальных советов, а на уровне жалоб — и это одна из вещей, которые стоило бы систематизировать: дать [жителям] инструкцию о том, куда нужно написать, и это решит 80 % проблем — таких, как уборка лестниц, например. Но в более сложных вопросах это не работает. В мае у нас начали делать ремонт парадной. Дом 1905 года, очень красивый, с лепниной — всё порушили, и оказалось, что с этим ничего не сделать: можно получить только отписки.
Я размышлял о том, чтобы пойти на муниципальные выборы от «Яблока» или самовыдвиженцем. Сейчас понимаю, что самовыдвиженцем это было бы вообще невозможно: их очень легко снять по подписям, указав, что они невалидны.
При этом я сомневался до последнего, даже пройдя собеседование: опасался, что выборы потребуют много эмоциональных ресурсов и времени. Но из-за истории с Иваном Голуновым стало понятно: то, что происходит, совсем неправильно. В штабе мне сказали: если хочешь что-то изменить, это правильный способ.
Обычно местные власти объявляют о выборах в газете, после чего у тебя есть 20 дней на то, чтобы подать документы. Но в нашем случае человек, который отвечает за газету, ушел в отпуск; в библиотеки не послали экземпляры, хотя обязаны это делать по закону. В итоге у нас было пять дней вместо 20.
Мы пришли 24 июня. Комиссия находилась в здании администрации МО и должна была начать работу в 9 утра. Поскольку я пришел еще к восьми, переиграл подставную очередь — она появилась позже. Женщины [из очереди] сказали, что уже были здесь на прошлой неделе, показывали список, доказывали, что мы после них. Одна из них говорила: «Вот, дурака валяют, лучше бы шли улицы мыть». Пришлось конфликтовать с ними, фотографировать их. Об этом мы написали пост, «Яблоко» обратилось в полицию.
В девять комиссия, естественно, не начала работу. Мы позвонили в городскую комиссию и получили ответ «Мы ничего не знаем». Пришлось вызывать полицию — сразу же нарисовались люди из избирательной комиссии. После этого мы начали подавать документы. [Сотрудники комиссии] продолжали [саботаж] всеми способами, ссылаясь на то, что их кто-то вызвал, но мы никуда не уходили и подали первый пакет документов.
На следующий день нам с ребятами снова нужно было идти в ИКМО, чтобы донести документы. Увидев нас, подставная очередь исчезла. Позже выяснилось, что нужно идти в ИКМО и в третий раз — подать дополнительное заявление о том, что при неполноте документов комиссия должна уведомить по электронной почте, а не по обычной.
Я пришел в 5:45 — почти не спал из-за нервов. В 6:00 пришел сосед — самовыдвиженец из моего дома. В 6:15 пришел парнишка, который решил, что мы организуем фейковую очередь, и даже записался в мой листок. Спросил: «Сидишь? Вот мне тоже сказали прийти посидеть». А потом до него дошло, что что-то идет не так, и он куда-то исчез.
В итоге мы получили отказ, но подали жалобу в Центральную избирательную комиссию, которая постановила нас зарегистрировать. 6 августа я получил документы. После чего на нас безуспешно подали в суд самовыдвиженцы (на момент подготовки материала они подали апелляцию в Верховный суд РФ, 29 августа прошло заседание, Павла Калайдина сняли с выборов — прим. «Бумаги»).
Я не ожидал, что на уровне муниципальных выборов будет настолько большое сопротивление. Я здесь живу, зарегистрирован, и для того чтобы пойти на выборы, должен дойти до ЦИКа — такого быть не должно.
На прошлой неделе я начал вечером ходить по квартирам [с агитацией]. Взял отпуск на две недели — складывается впечатление, что ради голосов стоит потратить время. После того, как я общаюсь с людьми, те из них, кто не собирался голосовать, меняют свое мнение. Я знакомлюсь с жителями, рассказываю, что участвую в выборах от партии «Яблоко» и живу в соседнем доме. Любопытно, что никого не интересует программа — для людей важнее, что я здесь живу и у нас одни интересы.
Максим Кац
Сооснователь фонда «Городские проекты»,
руководитель предвыборного штаба «Яблока» в Петербурге
— Хорошие новости заключаются в том, что изначально от «Яблока» без проблем зарегистрировались не менее 200 человек. Из них 50 потом хотели снять: вероятно, городские власти рассчитывали на 150 кандидатов, причем в таких округах, где мы не можем выиграть — типа Колпина, где живет мало наших избирателей. Там кандидатов регистрировали без проблем. В центре же — в Адмиралтейском районе, на Васильевском острове, Петроградке — были сплошные отказы. Плохие новости заключаются в том, что всех 50 кандидатов на Петроградской стороне все-таки сняли. Причем двоих из них снял Верховный суд — после того, как их зарегистрировал ЦИК.
Избирательная комиссия просто говорила: кандидаты ошиблись и подали документы не за себя, а друг за друга. В действительности документы кандидатов просто подменили после подачи. Еще из абсурдных отказов: одна комиссия сказала, что подпись председателя партии на документе о том, что кандидаты выдвинуты от «Яблока», поддельная. Якобы они провели экспертизу.
Все кандидаты сейчас ходят по квартирам с агитацией. Мы надеемся, что люди придут и проголосуют — если уж так оказалось, что кто-то живет в округе, где есть кандидат от «Яблока», прошедший через все эти фильтры и очутившийся в бюллетене. Может быть, будут фальсификации, но это трудно сделать при большом отрыве.
Это кандидаты, которые действительно интересуются улучшением Петербурга. Все они пришли, чтобы сделать город удобным. Абсолютное большинство кандидатов — это читатели блога Варламова и «Бумаги». Разумеется, эти люди совершенно не нужны властям — у них другие планы на места и на бюджет. А нам они нужны — стоит их выбрать, раз такая возможность есть.
Кроме того, это политически важно. Говорят, у оппозиции нет поддержки. Когда в центре Москвы избрали практически всех [оппозиционных] кандидатов, никто уже об этом не говорил — представителей «Единой России» было меньшинство. Это такая форма демонстрации — показать, что есть люди с другими взглядами.
