Как выборгский школьник запустил часы башни XV века, которые стояли годами
Петляя узкими улицами старого города, выложенными мелкой брусчаткой, мы выходим к Часовой башне. Бывшая колокольня Выборгского кафедрального собора, построенного в конце XV века еще при шведах, обтянута зеленой строительной сеткой, а о том, что рядом с ней когда-то был католический храм, напоминают лишь кирпичные руины.
У низенькой квадратной арки, ведущей во двор, нас ждет 18-летний Ваня Першин. Он смотритель башни. Мы договорились встретиться в 10 утра, но приходим только в 10:15. «Вы что-то долго», — говорит Ваня, скрестив руки на груди. Еще несколько минут он сердится и молчит.
До того как стать смотрителем Часовой башни, Ваня был обычным школьником. Он лазил по крышам и заброшенным зданиям, коллекционировал старинные кирпичи. Однажды вместе с другом пробрался в Часовую башню. На тот момент здание, которое должны были отреставрировать еще до конца 2014 года, уже несколько лет находилось в аварийном состоянии.
Пока шли разбирательства с подрядчиком, на которого завели уголовное дело о хищении 3 миллионов рублей, башня продолжала разрушаться. Внутрь можно было пролезть через дыру в заборе, а дверь, которая вела в помещение со старинным часовым механизмом, кто-то взломал. «Туда туристы ходили, селфи делали, — говорит Ваня. — Мы с другом поставили замки на двери. А потом я подумал: можно ли завести часы?».
Как разобраться с механизмом, Ваня узнал из видеоролика в интернете. «Было немного страшно, но я всё делал осторожно, — вспоминает молодой человек. — Стрелки пошли, всё затикало, послышался бой. Пару часов я просто сидел и смотрел, как крутятся механизмы».
Став неофициальным часовщиком башни, Ваня бывал там каждую неделю. Он заводил часы, ухаживал за ними, проверял замки и даже заменил минутную стрелку циферблата, самостоятельно сделав копию. Затем о Ване узнали в Выборгском замке, в ведение которого перешла Часовая башня, и предложили одиннадцатикласснику работу. «Потом ко мне много журналюг приезжало, — говорит Ваня. — Я съездил в Питер к Андрею Кудрявцеву — хранителю часов Петропавловского собора, списался в интернете с часовщиком из Нижнего Новгорода, он мне тоже советов надавал».
Летом, пока идут каникулы, Ваня возит туристов на лодке по Выборгскому заливу. Он предлагает прокатить нас вдоль парка «Монрепо», чтобы мы могли сделать фотографии с воды. Проплывая мимо каменных валунов, покрытых зелено-коричневым мхом, мы замечаем одиноких туристов, загорающих, свесив ноги с обрыва, и девушку, которая купается у берега. Услышав шум моторной лодки, она недовольно оборачивается в нашу сторону.
Высадив нас у Выборгского замка, Ваня достает со дна лодки большой разноцветный блокнот, выдает каждому по ручке и просит оставить отзыв. Пока мы строчим благодарственные записки, он стоит к нам спиной, чтобы не мешать, и смотрит на темную воду залива.
В этом году Ваня закончил школу. Осенью он уезжает в Петербург, где будет учиться музееведению в Институте культуры. Часы на башне Ваня недавно приостановил, но обещает, что, как только в сентябре закончится реставрация, он будет приезжать сюда каждые выходные, чтобы их заводить.
Однако этой осенью Часовую башню не откроют. Заместитель директора Выборгского замка Александр Смирнов рассказал «Бумаге», что сроки сильно затягиваются и работы закончатся минимум через год.
Как местный журналист не дал снести исторический квартал в центре Выборга
— Вы не знаете, это тот квартал, который собираются сносить?
Женщина лет 40 оборачивается и несколько секунд разглядывает пестрые руины домов, поросших молодыми березами.
— Не знаю. Но тут уже лет 20 так.
Трудно представить, но когда-то в этом небольшом прямоугольнике, ограниченном улицами Крепостной, Красноармейской, Сторожевой башни и Красина, находилось семь зданий XVIII–XX веков. Шесть из них — со статусом вновь выявленного объекта культурного наследия. Узнать, как выглядели эти дома в 30-е годы, можно на сайте «Виртуальный Выборг», который создали финны.
В советские годы в квартале располагался завод «Электроинструмент», а в 90-е здания выкупили предприниматели, которые хотели оборудовать здесь линию по расфасовке кофе. Несколько лет дома пустовали, в 2013 году квартал фактически снесли.
— Я тогда сидел дома с сынишкой, — вспоминает журналист Андрей Коломойский. — Мне звонят и говорят: «Андрей, сносят квартал». Я хватаю сынишку, вызываю такси. Приезжаю и вижу здоровенный японский экскаватор, который вырывает из грунта блоки фундамента. Я подбегаю и говорю: «Что ж ты делаешь?». Экскаваторщик отвечает: «Что сказал хозяин, то и делаю». Минут через пять приезжает машина, оттуда выходит мужчина и обещает меня убить. Я его одной рукой фотографирую, а параллельно звоню коллегам, градозащитникам и в охрану памятников.
На следующий день начали приезжать журналисты, а вокруг квартала, по словам Коломойского, поставили «крепких ребят с бейсбольными битами». Экскаватор работал еще несколько дней и часть зданий снес почти целиком.
В администрации впоследствии объяснили, что дома были опасны: якобы с угла одного из зданий упали кирпичи. «Правда, дома начали сносить с прямо противоположного угла», — говорит Коломойский, указывая на торчащую из кирпича арматуру.
После того как в конце июля 2017 года губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко заявил, что здания в квартале на Крепостной планируют снести, Коломойский почти каждый день дает интервью петербургским и федеральным СМИ. Договариваясь о встрече, он предупреждает, что все ближайшие дни расписаны. Тем не менее обещает провести экскурсию по городу и всё рассказать. «Меня можно узнать по очкам и коричневой индийской рубахе», — сообщает он свои особые приметы.
Андрей Коломойский живет в Выборге почти всю жизнь. 20 лет он работает журналистом в «Выборгских ведомостях», регулярно выпуская заметки с заголовками вроде «Как Россия потеряла Выборг» или «Гниль сожрала выборгский туризм». Когда-то он устраивал в городе дискотеки, рок-концерты, работал кочегаром. В Выборге и за его пределами Коломойского знают как самого главного оппозиционного активиста и градозащитника.
Коломойский почти не переставая курит, отрывая от сигарет фильтры и жадно затягиваясь. «Того, что происходит с Выборгом, нет нигде, — возмущается он. — Всё заточено исключительно на разворовывание бабок и разрушение города. Никто даже не пытается это скрывать!».
Мы двигаемся по Крепостной улице дальше: от разрушенного квартала — к дому книготорговца Говинга, построенному в начале XX века. Когда-то роскошный образец северного модерна с каминами и лепниной теперь больше напоминает декорации к фильму «Сталинград». Сквозь выбитые окна видны черные пятна, оставшиеся на стенах после пожара 2009 года, с фасада клочьями свисает строительная сетка.
Коломойский убежден, что в доме Говинга был поджог. Он рассказывает, что слышал от своих знакомых такую историю: «Шли они ночью из замка, решили выпить коньячку на подоконнике. Только собрались выпить, как слышат: на чердаке два хлопка, после чего горючая жидкость полилась прямо в лестничный пролет мимо них. Здание сразу же загорелось».
Сейчас зданием владеет компания «Северо-Запад», которая, как сообщали в областном департаменте охраны памятников, должна была в течение 2014–2016 годов разработать проект реставрации здания. Однако ремонт так и не начался.
Как в Выборге сгорел плавучий хостел и почему это никого не удивило
В канун Дня ВМФ в бухте Салакка-Лахти в центре Выборга сгорел, а затем затонул теплоход «Короленко», где находился плавучий хостел. Это произошло прямо перед открытием кинофестиваля «Окно в Европу», когда в город съехались знаменитости, а губернатор Дрозденко принимал в городе Илью Варламова.
Всего за две недели история с пожаром обросла городскими легендами. По одной из версий, на теплоход забралась пьяная компания, по другой — неизвестные диверсанты подплыли к нему на лодке и закидали «коктейлями Молотова». Больше всего местные смеются над тем, что арендатором «Короленко» была компания под названием «Титаник».
Это происшествие вполне типично для Выборга. В 2015 году Всемирный фонд памятников (World Monuments Fund) включил исторический центр города, в котором расположено более 300 объектов культурного наследия, в список объектов, находящихся под угрозой исчезновения. «Выборг был сильно разрушен во время Второй мировой войны, а дальнейшая десятилетняя изоляция только усилила деградацию», — говорилось в отчете организации.
Летом 2016 года международное сообщество экспертов объявило в городе Heritage Alert — сигнал тревоги из-за постепенного уничтожения Выборга.
В 2014 году по поручению президента России Владимира Путина был разработан проект Концепции сохранения исторической части города Выборга. Согласно смете, на сохранение Выборга требуется 31 миллиард рублей.
В середине августа 2017 года замминистра культуры РФ Олег Рыжков сообщил, что Выборг вошел в число трех городов, которые будут реставрировать в рамках программы по созданию городов-музеев. В министерстве уточнили, что на это уйдет 20–30 лет.
Как финны, историки и Лихачев спасали парк Монрепо, который так и не отреставрировали
В начале 50-х финская певица Анникки Тяхти спела песню «Помнишь ли ты Монрепо?», которая побила рекорды продаж и стала первым Золотым диском в Финляндии. Песня посвящена ностальгии финнов по утраченному выборгскому парку.
listen
Дней былых воспоминанье,
Парк старинный «Монрепо».
Лишь в мечтах своих печальных
Я могу побыть с тобой.
Кроны лип твоих прекрасных,
Контур арочных мостов.
В снах своих я вижу часто
Монрепо.
Перевод Екатерины Асмус
После Второй мировой войны, по результатам которой Выборг отошел СССР, территория бывшего имения Монрепо, где в разное время жили герцог Вюртембергский и президент Академии наук фон Николаи, превратилась в базу отдыха для военнослужащих. Парк «Монрепо» переименовали в ЦПКиО имени М. И. Калинина, а в усадьбе открыли детский сад. К началу 1960-х все деревянные парковые павильоны и скульптуры были утрачены.
Эльга Николаевна Абакшина, которая в 80-е годы входила в общественный совет по созданию в Монрепо музея-заповедника и работала вместе с Лихачевым, живет неподалеку от парка и днем выходит на крыльцо — погулять с собаками. Это внучки фараоновой собаки Шейк’с Хасиенды, которую в 1987 году финны подарили Выборгу в знак дружбы народов.
Эльга Николаевна вспоминает, как впервые приехала в Выборг в 1977 году: «Гуляя по Монрепо, я вдруг подумала: „Надо спасать парк“». Эльга Николаевна тогда работала в Технологическом институте, а историей занималась «на общественных началах». Получив предложение по обмену в Выборге, она решила уволиться из института и переехать. Сначала устроилась на судостроительный завод, а затем стала работать в ЦПКиО инженером.
С начала 80-х Эльга Николаевна добивалась того, чтобы Монрепо придали статус музея-заповедника. «Нужно было получить согласование, я бегала по всем этим чиновникам. Возила даже землю из-под каждого дерева в лабораторию в Царском Селе. Землю-то надо лечить. Работали мы даром».
Как-то раз в парке Эльга Николаевна случайно разговорилась с незнакомой женщиной о реставрации главных ворот Монрепо. Женщина оказалась журналисткой Ириной Муравьевой. «Моя собеседница заявила: „Дмитрию Сергеевичу Лихачеву это бы не понравилось“,— рассказывает Абакшина. — Я не удержалась: „Боже мой! Как бы с ним встретиться!“. А дама в ответ: „А я ему позвоню“». Так Эльга Николаевна познакомилась с академиком Лихачевым, который впоследствии помогал общественному совету и поддерживал идею сделать из Монрепо музей.
В 1988 году Монрепо все-таки получил статус музея-заповедника. А через год в парке сгорел усадебный дом. По воспоминаниям Эльги Абакшиной, пару лет здание стояло без крыши. Отремонтировала дом финская общественная организация Pro Monrepos, одним из создателей которой стал архитектор Юха Ланкинен, родившийся в Выборге.
В последующие 20 лет Pro Monrepos занималась восстановлением парка. Финские волонтеры починили крышу усадьбы, воссоздали Горбатый мостик, Чайную беседку, второй арочный мост и храм Нептуна. Долгое время Pro Monrepos добивалась реставрации капеллы Людвигсбург на острове Людвигштайн — фамильном кладбище Николаи. В итоге восстановлением капеллы занялись российские подрядчики по финскому проекту. Как вспоминает Андрей Коломойский, на следующий день после подписания актов приемки работ здание начало разрушаться.
— Я наблюдал за этими работами, они проходили при температуре минус 10. Притом что была задача сохранить штукатурку, ее просто срубили. Начали с того, что забетонировали цоколь здания. Ровно на следующий день после приемки работы я пришел в Монрепо вместе с инспектором охраны памятников и здание у нас на глазах лопнуло с грохотом.
После того как в храме Нептуна, подаренном парку финнами, в 2011 году произошел пожар, Pro Monrepos прекратило сотрудничество с Выборгом. С тех пор в парке не проходила реставрация.
— Парк «Монрепо» создан не по воле самодержца, не как эти царские выкозюливания — Екатерининский парк, скажем, — рассуждает Эльга Николаевна. — Это пейзажный парк, это взгляд художника. Memento mori — помни о смерти. Помни, что ты оставишь людям после себя.
Летом 2017 года исполняющий обязанности директора музея-заповедника Александр Буянов представил проект восстановления парка. По плану, в течение двух лет в Монрепо должны восстановить парковые сооружения и комплекс усадебных зданий. Стоимость работ — почти 2 миллиарда рублей.
За два года до этого одна из самых популярных финских газет — Helsingin Sanomat — выпустила статью «Знаменитый парк в Выборге близок к разрушению». Издание указывало на то, что еще в 2011 году Международный банк реконструкции и развития выделил на ремонт парковой территории 30 миллионов евро, однако реставрация так и не началась.
Как бизнесмены из 90-х открывали в Выборге первый хостел и сферический кинотеатр
В 90-е годы на Выборг свалились огромные деньги, поскольку через приграничный город шло много контрабанды, рассказывает бизнесмен Василий Илларионов. В 90-е он руководил двумя ночными клубами.
— В Выборге все настолько были крутыми, что Москва отдыхала, — Василий откидывает голову назад так, что из-под рубашки видна татуировка. — Сюда можно было привезти Майкла Джексона, а народ бы пришел и сказал: «Че мы, Джексона, что ли, не видели?». Было много налички, всё это сыпалось на людей в тех количествах, которые они не могли проглотить. Это, конечно, многих и погубило».
Василий вспоминает, как в 90-е каждую неделю ездил на кладбище кого-то хоронить: «Бывали такие моменты, когда на стойке в клубе взрывалось шампанское, а ты смотрел, кто же у тебя начал палить».
Василий родился и вырос в Выборге. Он работал на радио и телевидении, был директором местного «Радио Балтика», вел дискотеки. Несколько лет жил в Индии, США, Таиланде, Черногории. Сейчас он развивает в Выборге сферический кинотеатр — огромный купол, в котором можно посмотреть 360-градусный фильм, расположенный прямо у Выборгского замка.
По словам бизнесмена, в последнее время в Выборге «поток денег отсутствует», но образ мыслей местного населения сохранился. «Выборг очень привлекательный город, особенно в туристическом плане, — говорит Василий. — Его бы немного доработать, отремонтировать всё. И Таллин, мне кажется, позавидует».
С началом приватизации в Выборге стали выкупать здания в историческом центре. В частные руки перешли в том числе дома в квартале на Крепостной, дом Хакмана, дом Говинга. Многие бизнесмены покупали здания с целью их перепродать. «Таких зданий была целая грядка», — вспоминает предприниматель Сергей Васильев. В начале 2000-х он купил здание бывшего ломбарда архитектора Уно Ульберга в центре Выборга. Но из-за кризиса эта недвижимость стала никому не нужной.
— Была такая же история, как у всех остальных: приобрели здание, хотели привести его в порядок и продать, — рассказывает Васильев. — Разница только в том, что мы его действительно привели в порядок.
Несколько лет Сергей не знал, что делать со зданием, а в 2011 году открыл в нем первый в городе хостел. «Мы попали в самую точку, — говорит Васильев. — Когда мы только открылись, основным трендом был транзит в Финляндию. Летом и зимой постоянно всё было забронировано теми, кто ехал в Финляндию кататься на лыжах или снимал коттедж. В 2014 году, когда началась Украина, всё как обрубило. Особенно в декабре — из-за обвала рубля. Всё было забронировано, но почти никто не приехал».
Однако на следующий год, по словам Сергея, начался внутренний туризм. Сейчас в город приезжает много москвичей и петербуржцев, однако, как отмечает бизнесмен, «туристическое направление» в городе есть, а «туризма» нет: «Туризм — это же не только трафик людей. Должна быть система». Вложения в здание хостела пока не окупились, признает Сергей. По его расчетам, затраты удастся компенсировать лет через 10–15.
Совладелец местной сети кофейных точек Сoffee Drive Евгений Улитин рассказывает, что, когда в декабре 2015 года открылся первый ларек, они продавали около трех стаканчиков кофе в день. «Здесь эта культура была не очень развита, — говорит Евгений. — Сейчас мы продаем около 150 стаканчиков. Есть и постоянные клиенты, и туристы». Евгению чуть больше 20 лет. Сейчас у него три кофейные точки, в том числе у Выборгского замка.
Еще один местный бизнесмен Илья Капоть, который раньше устраивал вечеринки и читал рэп под псевдонимом MC Kenny, а теперь владеет антикафе и шиномонтажом, сетует, что в Выборге нет клубной культуры. «Движуха есть только в субботу», — говорит Илья, попивая кофе в местном баре «Чемпион».
Илье 27 лет, он окончил Институт культуры, но потом вернулся в родной город. Сейчас, по его словам, у него есть проекты в Петербурге и Выборге. «Выборг мне больше нравится. В Питере круто работать, жить приятнее здесь. В течение 10 минут можно оказаться на природе, а все дела можно решить за 2 часа».
Как выборгские предприниматели воссоздали старинный финский ресторан
В конце 2016 года Константин и Лариса Фомичевы — владельцы нескольких выборгских кафе — открыли в центральном парке имени Ленина ресторан «Эспиля», копию финского ресторана, который работал на этом месте до 40-х. В годы войны здание было утрачено.
Сидя на террасе «Эспиля», Константин рассказывает, что идея открыть здесь ресторан появилась еще около 15 лет назад, но много времени ушло на археологические раскопки: здание расположено на руинах оборонительной крепости. «Я часто гулял по парку, смотрел: заброшенное место, какие-то кустарники, — говорит Фомичев. — Думаю, что тут такое было? Знакомый финн рассказал мне, что когда-то здесь был ресторан».
Сообщения об открытии «Эспиля» появились в финских СМИ. После этого в Выборге побывала сестра бывшей владелицы старого финского ресторана. «Ей 93 года, — с восторгом рассказывает Константин. — Узнав, что в Выборге открылся такой ресторан, она тут же сделала визу и приехала в Выборг. И приехала не одна, а со всеми своими родственниками, которые когда-то тоже участвовали в этом деле».
По словам Фомичева, 90 % посетителей «Эспиля» — финны: «Они сидят здесь, обсуждают, фотографируются и часами разговаривают». Константин рассказывает, что неделю назад сюда приезжал 98-летний финн, который в детстве жил неподалеку и ходил в этот ресторан вместе со своими родителями.
Как молодая команда обновляет Выборгский замок, в котором недавно обваливались стены
В 2015 году в Выборгском замке, основанном в 1293 году, обвалилась кладка стены. Из-за этого там запретили проводить любые массовые мероприятия, в том числе знаменитые рыцарские бои и фестивали. Запрет был снят через полгода — осенью, после того как завершились противоаварийные работы.
Примерно в это же время произошла реорганизация музея. Замок вышел из подчинения Музейного агентства и вошел в состав Выборгского музея-заповедника. Возглавил новое учреждение депутат областного Закса от «Единой России» 30-летний Владимир Цой.
С приходом нового директора в замке стало много молодых, рассказывают в музее. Начальник отдела культурных программ Валентин Белоусов говорит, что у Выборгского замка открылось «второе дыхание».
В мастерской Валентина на стене висят рыцарские латы и мечи, а в глубине комнаты стоит наковальня. На наших глазах Валентин делает «средневековый» сундук, аккуратно покрывая его белой краской.
Валентин работает в замке с 2009 года и больше 15 лет занимается исторической реконструкцией. Раньше он был научным сотрудником, а сейчас организует в замке рыцарские бои и мастер-классы. Недавно Валентин открыл выставку «Рыцари Выборгского замка», которую в середине августа посетил Джордж Мартин — автор цикла книг «Песнь льда и пламени».
— В 2003 году один из сотрудников-волонтеров перелезал через вал и провалился ногой в замурованный подземный ход, — вспоминает Валентин. — Он не был нигде обозначен, это средневековая часть замка. Сейчас мы знаем, что там примерно 7 метров подземного хода, дальше обвал.
В 2015 году СМИ рассказывали, что Выборгский замок обследовали с помощью тепловизора и нашли дверь в тайную комнату. «Было очень похоже на дверь, — говорит Валентин. — Мы тогда сильно воодушевились». Однако, по словам Валентина, место, которое считали замурованной дверью, оказалось кирпичной вычинкой — следом ремонта стены.
В Выборгском замке сейчас реставрируют дом наместника, цейхгауз и башню святого Олафа. По проекту ремонт башни, на который из федерального бюджета выделено 66,5 миллиона рублей, должен закончиться осенью 2017 года, но, как рассказал «Бумаге» заместитель директора музея Александр Смирнов, работы затянутся примерно на год, как и в случае с Часовой башней.
Срыв сроков Смирнов объясняет тем, что на этапе проектирования не было возможности нормально обследовать стены башни, из-за чего во время работ возникли непредвиденные обстоятельства. Полная реставрация замка, по его словам, должна закончиться примерно в 2021–2022 году. Единственный проект, который будет готов вовремя, — башня Ратуши.
В скором времени в подчинение Выборгского музея-заповедника должны перейти все исторические объекты, у которых нет пользователя. Сейчас идет работа над присоединением Анненских укреплений — фортификационных сооружений XVIII века на острове Твердыш.
В 2016 году Выборгский замок стал победителем премии Russian Event Awards как лучшая площадка для проведения туристического события. Однако не все довольны тем, как идут дела в музее.
Весной организаторы фолк-фестиваля «Майское дерево», который проходил в Выборге 20 лет, сообщили, что в этом году мероприятие не состоится.
«Ни комитету культуры области, ни дирекции замка, ни выборгской администрации фестиваль не нужен. Для нас это вне понимания, и нет уже никакого желания пытаться понять, чем так плох праздник, для реализации которого им ничего не надо делать, получая и мероприятие, и туристов, и внимание прессы. Так что „Майское дерево“ в этом городе „срубили“».
Фестиваль проводился в Выборгском замке, однако в 2015 году его перенесли на Анненские укрепления. Директор замка Владимир Цой пояснил, что проведение в замке «массового ночного мероприятия на тысячу человек с алкоголем и тяжелой музыкой исключено без всяких разговоров».
Организатор еще одного фестиваля — «Рыцарский замок» — летом также заявил, что мероприятие им не согласовали. В клубе «Тевтонский орден» говорят, что с приходом нового директора им было «ясно дано понять, что никаких фестивалей не только в замке, но и во всем городе Выборге больше не будет. Точнее, будут только те, которые станет курировать лично директор замка».
Тем не менее в конце июля в замке всё-таки прошел фестиваль с таким же названием. По словам Александра Смирнова, музей выступал соорганизатором турнира.
Почему местные уезжают из Выборга и не борются за исторические здания
Наталья Сенаторова — PR-специалист Выборгского замка — приехала в Выборг год назад из Самары. Благодаря ей за пределами города узнали о толстом рыжем коте Филимоне, уже несколько лет живущем в замке, а вакансию палача обсуждали в программе «Вечерний Ургант» на Первом канале.
— Когда я пришла, то сразу сказала: у меня и ОРТ приедет, и «Би-би-си» приедет, — рассказывает Наталья, которая за два дня познакомила нас со всеми своими друзьями в Выборге. — И они приехали. Не добилась я только того, чтобы хипстеры у нас лежали на траве.
Для Натальи Выборг, в котором живет меньше 80 тысяч человек, слишком маленький и тихий город. Она возмущается, что по вечерам в городе никто не гуляет: «Можно выйти на улицу и орать, тебе никто не ответит».
Действительно, идя по Выборгу в 9 вечера, мы замечаем, что на улицах тишина. Только из припаркованной у продуктового супермаркета «девятки» еле слышно доносится музыка.
— Близость к Петербургу и Финляндии высасывает отсюда любую пассионарность. Люди остаются тут только по какой-то причине, — говорит Наталья. Через несколько дней она переезжает в Москву.
Этим летом, когда разгорелся скандал вокруг сноса исторического квартала, жители запустили в интернете петицию, которая набрала 4,5 тысячи подписей. О сносе зданий написали многие блогеры и журналисты.
«Ни Выборг, ни другие исторические города никому не нужны. Печется и переживает об их судьбе лишь горстка историков, архитекторов и неравнодушных граждан».
Действительно, местные жители, с которыми общалась «Бумага», в основном считают, что восстанавливать квартал нет смысла. «Большинство зданий проще снести и что-то построить на их месте, — говорит Алексей, который больше 40 лет живет в Выборге. — Восстановление будет просто очередным распилом денег».
В 2013 году, когда власти начали сносить дома в квартале на Крепостной, на митинг вышло 350 человек. Ваня Першин рассказывает: когда они с другом первый раз пробрались в Часовую башню, еще до того, как он стал смотрителем, очень боялись, что кто-то увидит их и вызовет полицию. Но на подростков, лезущих в историческое здание в центре города, никто не обратил внимания.
— Смотрю, — говорит Ваня, — а люди проходят мимо. И им всё равно, кто куда идет и с какой целью.
