23 мая 2018

«Война — это прибыльное для меня дело». Истории россиян, которые мечтали попасть в частные военные компании. И попали

Частные военные компании появились в России еще в 90-х. Они защищают заказчиков от сомалийских пиратов, разминируют объекты на Ближнем Востоке и даже воюют в Сирии, но до сих пор не легализованы в России. При этом постоянные публикации СМИ о действиях «Группы Вагнера» сформировали вокруг ЧВК много мифов и сделали работу в военных компаниях желанной для десятков россиян.

Кто и зачем идет работать в ЧВК, сколько платят за войну и борьбу с пиратами, а также почему многие бойцы ЧВК на самом деле обычные охранники — в материале «Бумаги».

Как актер и сценарист пришел в ЧВК и боролся с сомалийскими пиратами

2008 год. Актер Михаил Пореченков решает переснять знаменитый боевик из 80-х — «Коммандос» с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Ремейк получил название «День Д» и стал режиссерским дебютом актера. Дебют не удался: фильм с Пореченковым в роли русского Шварценеггера не окупился, собрал массу негативных рецензий критиков, а рейтинг на «Кинопоиске» поднялся чуть выше 3 баллов из 10. Больше Пореченков фильмов не снимал. Но «День Д» изменил жизнь как минимум одного человека — бывшего военного из Краснодара Геннадия Казачкова.

Казачков, прошедший первую чеченскую войну и другие горячие точки, попал на съемки фильма случайно, но в итоге прошел кастинг и даже сыграл эпизодическую роль — охранника главного злодея по кличке Эстонец. По сюжету он вынуждал героя Пореченкова убить президента Эстонии, чтобы занять его пост.

На съемочной площадке Казачков смог переброситься парой фраз с Пореченковым и спросить: «Почему у нас снимают всякую хрень?». Актер ответил, что в России просто нет нормальных сценаристов. Ответ поразил Казачкова — он решил, что сможет изменить ситуацию.

Бывший военный засел за учебники по сценарному мастерству и начал писать. К 2010 году Казачков уже зарабатывал как актер и сценарист и смог бросить прежнюю работу — после военной службы он долгое время работал руководителем ЧОП (частного охранного предприятия) и в личной охране и даже написал книгу «Телохранитель в России».

«Меня очаровала обстановка на съемочной площадке. А охрана со временем наскучила. Я не могу работать там, где неинтересно», — пояснил Казачков «Бумаге».

С тех пор Казачков продал несколько своих сценариев и сыграл в двух десятках фильмов и сериалов, включая «Морские дьяволы», «Литейный» и «Дружина», показанные на федеральных каналах «НТВ» и «Россия». Из-за сурового выражения лица и крепкого телосложения Казачков играет в основном преступников, военных или полицейских.

Иллюстрации: Елизавета Семакина. Использованы фото из личных архивов героев текста

После 2015 года кинокарьера бывшего военного застопорилась, появились проблемы с деньгами. «Работа в кино очень неравномерная, нестабильная. Особенно с учетом того, что я живу не в Москве, а в Краснодаре», — объяснил Казачков. Он стал искать другую работу — уже не в кино, а по своему прежнему профилю.

В 2017 году друг Казачкова, зная о проблемах актера, порекомендовал его директору российской охранной компании «РСБ-Групп» (действует как ЧВК за границей через свои структуры в офшорах) — отставнику ФСБ Олегу Криницыну. Тот предложил работу бывшему военному. Благодаря рекомендации, Казачкову даже не пришлось сдавать никаких тестов. В марте 2017 года он уже выполнял свое первое задание и стоял с полуавтоматической винтовкой на яхте посреди Индийского океана.

Вместе с еще одним сотрудником ЧВК Казачков охранял катамаран, шедший в кругосветное путешествие. Защита яхте понадобилась на участке Аденского залива от Шри-Ланки до Суэцкого канала, где на судна часто нападают сомалийские пираты. Транзит занял 18 дней, но пираты так и не появились.

Спустя полтора месяца, в мае, Казачков выполнил аналогичное задание — охрана рыболовецкого траулера от Суэцкого канала до Шри-Ланки. Этот транзит занял 11 дней, всё снова прошло спокойно. За оба задания в сумме Казачков получил порядка 3000 долларов. Это стандартные деньги для работы в ЧВК, подчеркивает он.

Заработав, Казачков вернулся к написанию сценариев — сейчас он заканчивает работу над очередным сериалом. Но бывший военный признается, что ему понравилось в ЧВК и он не прочь поработать еще: «Там близкие мне по духу люди. Все-таки я больше ощущаю себя воином, чем киношником».

Почему сотрудники ЧВК охраняют супермаркеты и детские лагеря

«Зарплату задерживают на 2–2,5 месяца, большая текучка, охраняем нелегальные казино, бильярдные и рестораны», — так выглядит типичный отзыв о работе в российских ЧВК. В соцсетях и на сайтах отзывов о работодателях можно найти несколько десятков россиян, которые жалуются, что пытались устроиться в ЧВК, но после вступительных испытаний их в лучшем случае отправили работать обычным охранником или коллектором с соответствующей зарплатой. В худшем — взяли деньги за обучение и выдали сертификат о прохождении курсов в ЧВК.

Вместе с тем многие из них в соцсетях пытаются поддерживать образ профессионального военного. На аватарках — фотографии в камуфляже и с ружьем для пейнтбола наперевес, в разделе «Работа» — «ЧВК» или «наемник», на стене — репосты цитат из паблика «Солдат удачи» и скриншоты из игры Escape from Tarkov — разработки петербургской игровой студии, рассказывающей о конфликте двух российских ЧВК в вымышленном российском городе Тарков.

Главный редактор сайта «ЧВК.Инфо» (отслеживает деятельность военных компаний) Евгений Берсенев пояснил «Бумаге», что всего в России работает больше десятка организаций, которые позиционируют себя как ЧВК. Но достоверно известно только о двух компаниях, которые время от времени выполняют зарубежные контракты на Ближнем Востоке или в Латинской Америке через свои структуры в офшорах — «РСБ-Групп» и Moran Security Group. В основном они занимаются охраной морских судов или разминированием объектов.

Насколько часто появляются такие контракты и какова численность сотрудников этих ЧВК, достоверно неизвестно. В Moran Security Group заявили, что их сотрудники прямо сейчас работают за границей, но признали, что заказы появляются не так часто и в последнее время их стало меньше. Конкретных цифр в Moran не назвали, но подчеркнули, что «роль российских ЧВК на мировом рынке ничтожна». В «РСБ» отказались рассказывать о своей работе, назвав вопросы «Бумаги» «провокационными». Ранее в компании говорили, что могут привлечь к выполнению заказов до 2 тысяч человек, не раскрывая, насколько часто это происходит.

Берсенев пояснил «Бумаге», что даже эти две компании далеко не всегда имеют контракты и, например, «РСБ» приходится совмещать их выполнение с работой в формате ЧОПа, проведением платных курсов подготовки и продажей фирменных футболок.

Стабильно работать российским компаниям мешает большая конкуренция на мировом рынке и то, что ЧВК в России не легализованы, подчеркивает главред «ЧВК.Инфо». Теоретически за наемничество можно получить до 7 лет колонии, а за вербовку — до 15. Однако на практике эти статьи практически не применяются.

Бывший сотрудник российского ЧВК, которого приглашали в «Группу Вагнера» для работы в Африке, пояснил, что многие ЧВК в России создавались специально для участия в конфликте в Украине, но прекратили свое существование в последние два года.

«Рынка ЧВК в России как такового нет, он в полуобморочном состоянии. Контрактов сегодня нет почти ни у кого. Насколько мне известно, кроме „Вагнера“ никто всерьезную из российских не работает. Даже наши большие компании, работающие за границей, не пользуются услугами российских ЧВК», — пояснил он.

В исследовательской группе Conflict Intelligence Team, изучающей военные конфликты, подытожили, что в России нет ни одной ЧВК в западном понимании этого термина.

«„Группа Вагнера“ слишком превосходит это понятие, а остальные — сильно не дотягивают и являются либо ЧОПами, либо патриотическими клубами, организованными бывшими добровольцами Донбасса», — пояснили исследователи.

Некоторые из таких организаций даже пытаются официально зарегистрироваться как ЧВК. Согласно ЕГРЮЛ, в России работает шесть компаний, в юридическом названии которых присутствует выражение «частная военная компания». Зарегистрированы они как ООО, предоставляющие охранные услуги. Некоторые из них заключают госконтракты. Например ООО «Частное охранное агентство „ЧВК — Частная военная компания“» охраняло в Севастополе «Водоканал» и здание правительства, а ООО «Частная военная компания „Страж“» — сразу несколько детских лагерей в Калининграде.

«Наши ЧОПы просто стараются запудрить мозги нанимателям. Те думают, что получают бойцов с огромным боевым опытом, а на самом деле — обычных охранников», — пояснил «Бумаге» бывший сотрудник российской ЧВК.

Как владелец тату-салона открыл ЧВК, которую называют «пустышкой»

В Петербурге на набережной Обводного канала, 191 стоит трехэтажное здание с закрытыми жалюзи окнами. На фасаде сразу две отсылки к конфликту в Донбассе: на двери вывеска с названием «Частная военная компания „Вежливые люди“» и логотип с силуэтом солдата и котенка, ставший популярным во время конфликта в Украине. Точно такой же логотип используют интернет-магазины, продавая футболки и наклейки на машины.

Попасть внутрь можно, лишь позвонив в звонок: дверь закрыта. В дверях встречает бритоголовый крупный мужчина в кардигане. Комната похожа на обычный офис: два кабинета, стол с документами и старым компьютером, календари с животными и леденцы в большой вазе.

В ответ на вопрос о том, можно ли устроиться на работу в ЧВК, бритоголовый мужчина говорит, что сейчас набора в ряды «Вежливых людей» нет.

«Вы оставьте свои контактные данные — мы вам напишем, когда понадобится. За это вы не сядете [в тюрьму]. У нас контракты из-за границы — покатаетесь, мир увидите», — говорит мужчина. На этом он просит покинуть помещение. В последующие визиты в офисе просто никто не открывает дверь.

ЧВК «Вежливые люди» открылась в конце 2017 года. Один из ее учредителей, по данным ЕГРЮЛ, — петербуржец Алексей Марущенко, который до этого уже пытался создать собственную ЧВК.

До 2014 года Марущенко вел обычную жизнь и пытался заниматься бизнесом. В молодости окончил Высшее военное командное училище, вышел оттуда лейтенантом запаса, женился и помогал деньгами онкобольным детям. В 2008 году вместе с супругой открыл сеть тату-студий Maruha, выбрав название по имени слявянской богини, которая «олицетворяет смерть чужим, процветание своим».

В 2012 году Марущенко услышал заявление Владимира Путина о том, что ЧВК могут стать «инструментом реализации национальных интересов без прямого участия государства». А спустя два года, узнав о начале военных действий в Донбассе, он решился реализовать свою давнюю мечту и заняться военным бизнесом. Петербуржец открыл ЧВК «МАР», сотрудники которого сразу отправились в Донбасс.

Уже в 2015 году Марущенко получил официальную благодарность от властей ДНР за доставку гуманитарной помощи. Марущенко говорил, что в тот момент в Донбассе находились 70 сотрудников «МАРа». Они якобы эвакуировали людей, занимались разведкой и проводили расследования, «которые не смогли [провести] правоохранительные органы». Марущенко подчеркивал, что вся эта деятельность ведется «в интересах России и с соблюдением законов РФ».

В 2014–2015 годах Марущенко часто выступал в СМИ и хвалился тем, что «МАР» готовы работать не только в Украине, но и в других странах — например, в Сирии. «Если ваш родственник уехал воевать в „Исламское государство“ (ИГ — запрещенная в России террористическая организация — прим. «Бумаги»), то мы его можем вытащить оттуда», — говорил он.

Благодаря таким заявлениям петербургская ЧВК стала одной из самых известных в России: ее включали в топы ЧВК, о ней писали украинские и российские СМИ. Однако в 2015 году компания перестала публиковать фотоотчеты с заданий, а на своих страницах в соцсетях рассказывала лишь о политических новостях. Люди в комментариях уже тогда жаловались, что указанные на сайте номера не работают. Они недоступны до сих пор.

Последнее упоминание «МАР» в контексте боевых действий относится к 2015 году. Тогда, по данным украинского расследовательского агентства InformNapalm, Марущенко переписывался с подполковником российской армии Андреем Владышевым и обещал отправить его в Сирию. Однако затем Марущенко стал переносить встречи с военным. Позже Владышев все-таки попал в Сирию, но без участия «МАР». Там погибли 9 из 13 членов его боевой группы.

Из-за таких переписок с военными расследователи предполагали, что «МАР» может быть прикрытием и собирать для ФСБ данные профессиональных военных, которые готовы воевать за деньги.

В подобном подозревали и другие российские ЧВК. В 2014 году, когда в Госдуму в очередной раз внесли законопроект о легализации военных компаний, предполагалось, что именно ФСБ будет регистрировать и контролировать их. Несмотря на то, что закон так и не приняли, ФСБ всё равно стала собирать личные данные сотрудников ЧВК, а через несколько месяцев помогло им отправиться в Донбасс, писала «Новая газета».

Сейчас Марущенко, а также тату-мастер из студии Maruha Евгений «Химик» Шебашов занесены украинским сайтом «Миротворец» в реестр «российских пособников террористам». В их досье указано, что они, «вероятно, участвовали в боевых действиях». Реальных доказательств тому, что сотрудники «МАР» именно воевали, а не выполняли сопутствующие задачи, нет. Наоборот, группа расследователей военных конфликтов CIT включала компанию в список «групп-пустышек», которые так и не начали выполнять самостоятельные заказы.

О реальных заказах ЧВК «Вежливые люди» также ничего не известно. Она зарегистрирована как ООО в конце 2017 года, но до сих пор не появлялась в СМИ. У компании нет сайта, групп в соцсетях и корпоративной электронной почты. О ее деятельности руководство и сотрудники не рассказывают, о клиентах нет никаких данных.

Дать интервью «Бумаге» Марущенко сначала согласился, но потом пять раз перенес дату разговора, а затем ответил, что «такие вещи не обсуждаются по телефону», и попросил приехать в Сочи для разговора.

Ни он, ни другие учредители не зарегистрированы в соцсетях под реальными именами. Их жены и друзья проигнорировали запрос «Бумаги», а Евгений Шебашов заявил, что он «просто татуировщик». По телефону Марущенко сказал лишь то, что к ним попадают «те, кто знает», и что только он «вправе говорить что-либо об этой теме». Сотрудники, находящиеся в офисе ЧВК на набережной Обводного канала, также отказались от интервью.

Из-за подобной закрытости российских ЧВК некоторые россияне, не готовые на полномасштабные боевые действия в рядах «Вагнера», уходят в зарубежные военные компании, где это крупный и зачастую легальный бизнес, совокупный оборот рынка которого оценивается более чем в 100 миллиардов долларов.

Как работают в западных ЧВК

Алексей («Бумаге» известна фамилия героя, но она не называется из соображений безопасности) родился и вырос в Одессе. У него было обычное советское детство: школа, игры во дворе и секция по рукопашному бою.

У Алексея еврейские корни, и после окончания школы вместе с родителями подросток уехал в Израиль по программе репатриации. Алексей хотел поступить в университет, но за год в Израиле так и не смог выучить иврит. И пошел в армию.

В спецназе Алексей прослужил с 2003 по 2006 год. Участвовал в боевых действиях в Секторе Газа и Второй ливанской войне — столкновениях между Израилем и «Хезболлой». В ходе этой кампании Алексей поучаствовал в бою, который до сих пор считает самым тяжелым и страшным заданием за всю свою жизнь.

26 июля 2006 года отряд спецназа, в котором служил Алексей, попал в засаду в ливанском городе Бинт-Джубайле. Военнокомандующие Израиля были уверены, что город находится под их контролем, но, как выяснилось, в нем осталось около сотни боевиков «Хезболлы». Начался бой.

«Это был ад. У меня в отделении было 12 человек, 8 погибло. Остальные ранены, но живы. Один из товарищей был тяжело ранен, мы пытались вытянуть его из-под обстрела, но он отказался, попросил вытащить друзей, сказал, что сам прикроет нас. Когда мы вернулись за ним, он уже погиб от снайперского выстрела», — рассказывает Алексей.

В ходе боя погибли около 20 израильских военных — это самые большие потери Израиля за весь конфликт. Было убито порядка 150 боевиков.

Почти сразу после этого сражения Алексей демобилизовался. Некоторое время поработал в спецслужбах, но потом ушел: мало платили. Затем работу бывшему военному предложили ЧВК.

«Особо выбора не было. Воевать — это то, что я умею лучше всего. Война — это бизнес, прибыльное для меня дело. Единственный и страшный минус — это дело отнимает жизни у других. Но, может быть, этим другим и не стоит топтать белый свет?» — рассуждает Алексей.

Подобные моральные дилеммы Алексей для себя разрешил еще в армии: «Ты всё для себя решаешь, когда видишь ребенка 14 лет, который бросает коктейль Молотова в твоих товарищей. Или когда тебе нужно убрать человека, собирающего пояса шахида, а он выходит из дома с женой и ребенком. Ты понимаешь, что если не выполнишь задачу, то завтра он соберет пояс и в Израиле взорвут школьный автобус с детьми».

В израильских и британских ЧВК Алексей служил с 2008 по середину 2015 года. За это время он отбивал яхты от сомалийских пиратов с автоматами Калашникова и РПГ, охранял французские яхты на Мадагаскаре, воевал в Африке, выполнял задания в Катаре и индийской пустыне; некоторые миссии до сих пор засекречены. Почти везде он встречал русскоязычных бойцов — они составляют примерно 10 % от всех сотрудников западных ЧВК.

«К самой сути заданий в ЧВК относишься равнодушно. У меня не было какой-то мечты. Не хотелось, например, ехать и бомбить ИГИЛ. Зачем? Я относился к этому так: задание в Африке — это интересно, ведь я не был в Африке. Это работа», — поясняет Алексей.

Единственная профессиональная мечта, которая была у Алексея — попасть в крупнейшую американскую ЧВК Blackwater (получившую известность из-за убийств мирного населения в Ираке), — осталась нереализованной. В компании отказали, так как берут сотрудников только с американским гражданством.

Алексей подчеркивает: формально западные ЧВК очень похожи на любой другой бизнес. Бойцы проходят строгий вступительный отбор (физическая подготовка, стрельба, рукопашный бой), менеджеры ищут заказы у бизнесменов и властей по всему миру, бухгалтеры считают им зарплату. Боец западных ЧВК на задании в среднем получает от 100 до 600 долларов в сутки. Им положен отпуск от 1 до 3 месяцев в год, медицинская страховка и выплата родственникам в случае гибели — до миллиона долларов.

«В ЧВК служить гораздо приятнее, чем в армии. Здесь все не выполняют повинность, а работают. Все профессионалы, никто тебе случайно в спину не выстрелит. Служат нормальные ребята. Такие же, с какими я вырос во дворе. Очень много бывших военных и полицейских. Просто у каждого свои проблемы: жены, дети, покупка квартиры», — пояснил Алексей.

Сейчас 34-летний Алексей уже не работает в ЧВК. Он живет в Израиле, работает инструктором по стрельбе и рукопашному бою. Иногда помогает в обеспечении безопасности морских судов.

При этом признается: будь у него возможность, он бы хотел изменить прожитую жизнь и никогда не воевать. «Может, я даже в армию не пошел бы. Просто так сложилась жизнь. В душе я пацифист, против войны. Я считаю себя нормальным хорошим человеком. Стараюсь делать больше добра, чем зла».

Кого еще считают наемниками и как россияне попадают в Иностранный легион Франции

2016 год. Франция, город Обань. На плацу стоит военный из Иностранного легиона — части французской армии, в которой могут служить и выполнять боевые задачи граждане других стран. Военный отрывисто называет иностранные фамилии, иногда путая ударения.

Перед ним вытянулись в струнку около 60 человек со всего мира. Уже две-четыре недели они живут в казармах и сдают необходимые для поступления в Легион тесты. Прежде всего, физические и психологические. Наконец военный на плацу выкрикивает русскую фамилию — петербуржец Павел М. (герой просил «Бумагу» не раскрывать его фамилию) принят в Легион.

Еще за два года до этого Павел не мог представить, что окажется во французской армии. Он учился на программиста в ИТМО и подрабатывал инженером в телекоммуникационной компании. Никакого удовольствия от своей жизни Павел не получал. Ему хотелось найти любимое дело и построить карьеру.

Такое дело нашлось в 2014 году, когда Павел листал соцсети и наткнулся на статью об истории Иностранного легиона: подразделение участвовало во всех крупных конфликтах за последние 100 лет, включая Вторую мировую войну; информацию о нем часто публикуют паблики во «ВКонтакте», посвященные наемничеству и ЧВК. Молодой человек никогда не интересовался военным делом и представление о войне имел только по боевикам, но задумался. И в итоге решил уехать.

Среди прочего на решение студента повлияло присоединение Крыма 18 марта 2014 года. «Я бы не хотел вмешивать политику, но после заварухи с Крымом понял, что мне не нравится, куда всё в России катится. Понял, что нам с Россией не по пути. Да и в целом рутина надоела. Захотелось приключений», — пояснил Павел.

Весь 2015-й и часть 2016 года Павел потратил на подготовку к поездке. Тренировался в зале и бегал, переписывался с легионерами и изучал, какие испытания ждут его при поступлении. В апреле 2016 года Павел бросил ИТМО, расстался с девушкой и отправился во Францию.

Вступительные испытания дались петербуржцу легко. Последним барьером было собеседование со службой безопасности. «Главное, чтобы тебя взяли, нужно рассказать о своей мотивации. Она должна быть сильной и простой. Я сказал, что хочу делать военную карьеру. В России этим заниматься бесполезно: в конце жизни ты никто и ничего не видел. А здесь это престижная профессия», — пояснил Павел.

После поступления в Легион Павел прошел четырехмесячный инструктаж без всякой связи с внешним миром. На это время практически запрещен интернет и мобильная связь. Легионеру даже меняют имя и фамилию, их можно восстановить только после продолжительной службы в подразделении.

Сейчас Павел — капрал Легиона с зарплатой в 1300–1500 евро в месяц. Большинство дней легионера проходят одинаково. Подъем в 5:30, построение, затем учения или стрельбы, обучение теории военного дела и выполнение мелких задач вроде уборки территории. В 22:30 — отбой. Суббота и воскресенье — выходные.

Основная задача Павла в Легионе — обучение новобранцев. Он учит их обращаться с оружием и старается привить военную дисциплину, обучает маскировке на местности и тактике боя. Примерно половина из новобранцев не выдерживает и отсеивается, но желающих попасть в Легион меньше не становится.

«Много людей едет из Латинской Америки, Африки и других стран, где условия жизни хуже, чем во Франции. Много русскоязычных, но именно русских — мало. Сюда едут те, у кого в жизни нет особых перспектив. Те, кто ищет здесь начало новой жизни. Но говорить, что здесь только те, кто хочет заработать, — нельзя. Здесь очень много бывших военных. Легион — престижное место, его уважают по всему миру», — поясняет Павел.

Никаких боевых миссий петербуржец пока не выполнял. Всё ограничивается учениями и службой внутри Легиона: «Я никуда пока не ездил, но поеду. Это не вопрос, все ездят. Легион — это возможность увидеть весь мир. Мне, например, хочется во французскую Гвиану. Никогда не был в джунглях».

За два года Павел начал бегло говорить по-французски и по примеру местных жителей жить размеренно, а не «крутиться как белка в колесе». После первого пятилетнего контракта петербуржец намерен остаться во Франции, а затем и получить гражданство: «Я надеюсь, что буду дальше служить Франции».

Ничего плохого в службе другому государству петербуржец не видит. «Здесь ты служишь Франции, и она в ответ много чего тебе дает. И опыт, и деньги, и прочее. Я никогда не сталкивался с негативом из-за своего решения. Да и наемниками назвать нас нельзя: Легион — часть армии», — объясняет он.

Павел признает, что до сих пор следит за новостями из России. И лишний раз убеждается, что решение о переезде было правильным: «В Европе ты понимаешь, как можно на самом деле жить, а в России я не ощущаю себя ответственным за свою судьбу. Родные и близкие меня тоже поддерживают. Они хотят, чтобы было хорошо именно мне, а не думают о государстве или чем-то еще».

Почему люди мечтают попасть в ЧВК «Вагнер»

Дмитрию под 40, он живет в Петербурге. Постоянной работы у него нет, но есть кредиты, жена и годовалый ребенок. Дмитрий мечтает попасть в ЧВК. Он знает, что рынок военных компаний в России не развит, и поэтому мечтает о «Группе Вагнера». Дмитрий читал в СМИ, что средняя зарплата там превышает 200 тысяч рублей в месяц, и уверен, что эта сумма может решить все его проблемы. «Это для семьи», — подчеркивает он.

Боевого опыта у Дмитрия нет. Но он служил в ВДВ и уверен, что ему по силам участие в сирийском конфликте. Попасть в ЧВК петербуржцу пока не удалось, но эта мысль не отпускает его уже на протяжении полугода. Правда, все его поиски ограничиваются мониторингом сообществ в соцсетях, посвященных ЧВК. Никаких реальных контактов «Вагнера» найти ему пока не удалось. «Думал ехать в Молькино (село в Краснодарском крае, там якобы расположена база ЧВК — прим. „Бумаги“), но денег нет», — пояснил Дмитрий.

Дмитрий далеко не одинок в своих мечтах; на фоне постоянных упоминаний в СМИ ЧВК «Вагнер» стала символом для россиян, которые хотят стать наемниками.

Во «ВКонтакте» можно найти несколько десятков сообществ, посвященных деятельности ЧВК. На каждое из них подписано до 35 тысяч человек. Практически в каждом есть обсуждение с названием «Как попасть в ЧВК?». Там десятки мужчин спорят о том, как попасть к «музыкантам» — так из-за фамилии композитора неофициально называют ЧВК «Вагнер».

Среди них бывшие военные и сотрудники МВД, любители страйкбола и компьютерных стрелялок, 17-летние школьники, которые хотят попасть в Сирию вместо армии, и ветераны Чеченской войны. Они оставляют в соцсетях свои резюме с описанием боевого опыта и военной профессии (танкист, снайпер, разведчик и так далее), запускают хэштеги вроде #Хочуввагнер и пишут, что «готовы к командировкам». Никого из них не волнует ни статус наемника, ни возможная ответственность.

Главный редактор «ЧВК.инфо» Евгений Берсенев в разговоре с «Бумагой» рассказал, что в редакцию сайта поступают десятки обращений от россиян, желающих попасть в ЧВК.

«В основном пишут бывшие военные, которые не смогли устроиться в жизни. Много людей, прошедших горячие точки — Чечню и так далее. Особенно много людей, вернувшихся с Донбасса. Сложно вернуться с войны и начать мирную жизнь», — пояснил Берсенев. Всем желающим в ответ он отправляет свою статью «Как устроиться в ЧВК» со списком российских компаний, однако подчеркивает, что без связей устроиться будет трудно.

Вместо работодателей таким желающим попасть в «Вагнер» чаще пишут мошенники. Некоторые из них просто предлагают содействие в трудоустройстве в ЧВК, другие обещают помочь попасть в Сирию за сумму от 5 до 50 тысяч рублей, третьи — объявляют, что открыли свою ЧВК и приглашают туда бойцов. На сообщения «Бумаги» никто из них не ответил.

У тех, кто верит в правдивость таких объявлений, шансов попасть в Сирию немного, пояснил бывший сотрудник российского ЧВК: «Они никогда не попадут в ЧВК. И не должны попадать. На нормальные заказы берут адекватных проверенных людей, а не пушечное мясо».

Если вы нашли опечатку, пожалуйста, сообщите нам. Выделите текст с ошибкой и нажмите появившуюся кнопку.
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить
Все тексты
К сожалению, мы не поддерживаем Internet Explorer. Читайте наши материалы с помощью других браузеров, например, Chrome или Mozilla Firefox Mozilla Firefox или Chrome.