Пользовательница твиттера под ником Hallu в середине октября рассказала, как вживила себе в руку банковскую карточку и чип с ключом от домофона. Тред петербурженки стал вирусным и вызвал обсуждение в соцсетях: одни заинтересовались идеей, другие усомнились в ее практичности и безопасности.
«Бумага» поговорила с Hallu, а также аналитиком Сергеем, который помимо чипа вживил себе магнит. Они рассказывают, зачем нужны бодимодификации, как на них реагируют окружающие и чем это может быть полезно обществу.
— Мне 29 лет. По образованию я политолог и юрист, работаю в сфере data science и учусь на заочке в ЛЭТИ. То есть я человек, который сильно связан с анализом данных и наукой.
У меня всегда была мысль немного улучшить себя, чтобы получить новые возможности. Я вживил себе под кожу два чипа. Первый — полтора года назад, второй — год назад. В один чип я записал ссылку на свой сайт, а на другой — ключ от домофона.
В одной руке у меня чип RFID, в другой — NFC. Оба они позволяют считывать метки, но в RFID памяти меньше килобайта, то есть туда можно записать только маленькие текстовые строки — например, ключ от офиса или домофона. А в NFC можно поставить переадресацию на свой сайт, логин и пароль к вайфаю или медицинскую информацию.
Около месяца назад я также вставил в палец магнит. Ожидал, что после вживления смогу чувствовать электромагнитные поля, — так и есть: я чувствую крохотные вибрации от работы СВЧ-печи. А [когда провожу рукой рядом] с магнитом, я чувствую полюса, но ощущения такие же, как если держать магнит в руке и рядом проводить другой, — так же отталкивает или притягивает, но [испытываешь эти] ощущения внутри. Я бы сказал, что это абсолютно бесполезный бодифит, он доставляет больше неудобств.
Чипы находятся в капсулах — это биостекло, и я не верю в их надежность. Если возникнет необходимость сделать МРТ, то магнит придется извлечь, а с чипами никаких проблем не возникает — по крайней мере, так заявляет производитель. Кража какой-либо информации с чипов почти невозможна — они работают в определенном диапазоне частот и на небольших расстояниях.
Извлечь магнит достаточно легко: тебе ставят укол обезболивающего и делают надрез. А чип дольше и сложнее вставлять, чем доставать, — там тоже делается небольшой надрез, после чего чип извлекается.
Чипы немного отпугивают людей — многим не совсем очевидно, что это такое. Однажды на работе на меня накричала эйчар: она потребовала, чтобы я срочно вытащил чип. Никаких аргументов она не привела.
— Мне кажется, чипы не станут массовыми. С технологической точки зрения они довольно бесполезны: есть куча других инструментов, которые действительно помогают улучшить жизнь. Единственный плюс этих модификаций сейчас заключается в том, что у тебя всегда всё под рукой.
Другая проблема, которая помещает массовому распространению, — в том, что у RFID-меток очень разные диапазоны частот и куча разных стандартов: в них нужно разобраться и не все они совместимы друг с другом. С NFC всё гораздо лучше структурировано, но есть проблема, что во всех телефонах модуль, который читает метку, всегда находится в разных местах, да и кожа достаточно сильно мешает сигналу.
Еще одна проблема — на одну метку можно записать только один ключ, но людям же приходится открывать много дверей: домофон, офис, квартиру, гараж. Теоретически можно записать несколько дверей на один чип, но это небезопасно: если злоумышленник получает доступ к одной двери, то он получает его и к остальным.
Многим неочевидна польза чипов. Зачем вживлять в себя что-то, если ты прекрасно можешь носить ключ в кармане? Единственное нормальное применение — медицинская информация, чтобы медики могли быстро узнать всё необходимое о тебе.
Что может быть действительно удобно — это банковские карточки. Если кто-нибудь из наших технологичных банков сделает нормальную карточку в капсуле, то я одним из первых имплантирую её.
Меня зовут Халлу, свое настоящее имя я скрываю. Мне 22 года, я художница в широком смысле этого слова. Я прошла путь от традиционного акварельного рисунка до манги и диджитала, сейчас пишу маслом и работаю профессиональным визажистом-стилистом в Петербурге. Я родилась и выросла в Москве, а сюда переехала зимой 2018 года.
Довольно многое в моей жизни автоматизировано. У меня дома есть системы управления HomeKit и Home Assistant. Температура отслеживается автоматически, а когда я ухожу, робот-пылесос начинает уборку. Я хотела облегчить себе жизнь еще больше и избавиться от необходимости носить с собой некоторые вещи, поэтому вживила себе в руку капсулу с чипами. В ней RFID-метка и NFC-чип, на которые записаны ключ от домофона и ссылка на мой телеграм-канал.
В правой руке у меня банковская карточка. Ее я вживила по тому же принципу: оказавшись вдали от цивилизации без телефона, я наверняка смогу вернуться в домой, так как в России почти везде принимают карты. У меня пока нет умного входного замка, так как то, что есть на рынке, мне не подходит. Но я жду входной замок от Dangerous Things.
Зачем вообще заниматься бодимодификациями? Наше тело совсем не идеально. В процессе эволюции у нас появились такие вещи, как аллергии, хронические заболевания, наследственные проблемы — все то, от чего современная медицина старается избавиться. Нет предела в облегчении жизни и более комфортном существовании. Люди постоянно стараются улучшить условия своей жизни, и по факту это то же самое.
Моему чипу в левой руке скоро будет год. Вживить его было достаточно просто: я заказала в интернете специальный набор, вместе с ним пошла к бодимодификатору, который ввел его мне под кожу. Это делается без анестезии, и я советую обращаться только к профессионалам, лучше в студии.
С банковской картой сложнее. От идеи до реализации прошло около трех-четырех месяцев. Банковскую карточку нельзя просто взять и заказать, как чип. Ее делают всего несколько человек в России.
Устройство у меня в руке — это чип из банковской карточки и антенна, залитые силиконом и обеззараженные. Парень, который изготовил имплант мне, долго его проверял: как он работает, с какими терминалами нормально взаимодействует, как влияет толщина кожи на сигнал, — это заняло время. Его вводили под местной анестезией, сделав надрез, после чего накладывался шов.
Чип в левой руке обошелся мне в 100 долларов, установка еще в 2500 рублей. Банковская карточка — бесценна, ее трудно заказать, это штучный товар. Ребята, которые занимались карточкой, сделали это практически на энтузиазме.
Оба импланта я могу достать за 5–15 минут. В отличие от чипов, которые вживляют животным, они не врастают в тело, а только немного обрастают жировой прослойкой, которую легко счистить.
Украсть информацию с чипа почти невозможно. Нужно его считать, а для этого — как минимум узнать, где он находится, поднести ридер в нужную точку и подержать там несколько секунд. Это не может сделать человек, который идеально не знает расположения чипа у меня под кожей. К тому же такую операцию очень сложно не заметить. Единственный возможный вариант украсть мой чип — отрубить мне руку.
Сломать чип почти невозможно. Мне кажется, если чип сломается, то это будет значить, что моей руке совсем плохо, а значит, вопрос стоит уже не о чипе, а о том, как собирать мою руку обратно. С банковской карточкой сложнее, но примерно так же: чтобы что-то случилось с имплантом, повреждение должно быть серьезным.
Сейчас имплант банковской карты не всегда идеально срабатывает. Не на всех терминалах стоят достаточно сильные антенны, способные поймать сигнал, поэтому я планирую в ближайшее время его заменить. Буквально на днях мне привезли новую карточку, а разработчик объединился с другим инженером и они сделали более клевую версию: она будет гибкая, со светодиодом и более сильной антенной. Светодиод нужен чтобы понять качество сигнала, чем ярче светодиод — тем лучше связь между ридером и картой.
Для меня это абсолютная повседневность. Меня шокировало, что мой тред про чипы в твиттере так завирусился. Каждый раз удивляет, что людям нужно объяснять: «Да, у меня в руке банковская карта; да, такое бывает; нет, этого нельзя сделать, когда у вас берут кровь».
Эмоциональнее всех, естественно, реагируют кассиры. Если они замечают чип, то обязательно начинают расспрашивать меня об этом. Поэтому иногда процесс покупки шоколадки растягивается на 15 минут.
Старшее поколение боится чипизации и думает, что это можно сделать незаметно для человека, но нет — там игла диаметром почти полсантиметра. И в чипе нет батареи, он не обменивается информацией со внешним миром. Он получает заряд только на момент, когда обменивается информацией с ридером. Мне непонятен страх чипов: «За мной будут следить и все обо мне будут знать». Но у нас в руках телефоны, и там гораздо больше информации.
Я склонна считать, что это может стать массовой историей, но не в ближайшие 30 лет. Думаю, что сейчас в России около 20–30 человек с банковскими имплантами, с более массовыми чипами — сотни.
Если бы чипы массово вошли в обиход, то это могло бы решить проблему реанимации. Допустим, ты попадаешь в аварию, лежишь в отключке, но врачи могут быстро получить всю информацию о твоем здоровье — в критических ситуациях счет идет на секунды. Или использовать это как паспорт, то есть тебе больше не нужно носить его с собой.
Спортсмену из Петербурга Вячеславу Приемышеву создали первую в России коляску для людей с инвалидностью, которые занимаются экстремальным вождением. В интервью «Бумаге» он рассказал, что это за спорт и как его популяризировать среди людей с инвалидностью.
