В октябре 2023 года семеро бывших заключенных из Херсона застряли на границе рядом с КПП «Верхний Ларс». Из-за долгого ответа от посольства Украины они провели 14 дней в нейтральной зоне без доступа к еде и воде. В знак протеста один из них порезал вены — после чего мужчин сразу пустили в страну.
Этим заключенным был Саша Березюк. Он попал в Херсон за месяц до начала войны. После оккупации города его вывезли в Россию, где избивали на этапах. Затем мужчина провел год в российском Центре временного содержания иностранных граждан из-за нежелания получать российский паспорт. И, несмотря на всё это, спустя полтора года он оказался дома в Киеве.
Paper Kartuli узнала у Березюка, как заключенных этапировали в Россию с оккупированных территорий Украины, почему мужчины оказались в нейтральной зоне на границе с Грузией и что с ними произошло после этого.
Как Саша оказался в херсонской колонии во время российского вторжения
— Меня осудили в Киеве. Три года я отбывал наказание в 73-й колонии в Житомире за кражу. 28 ноября 2019 года меня посадили, и 28 ноября 2022-го у меня заканчивался срок.
[В январе 2022-го] у меня было подозрение на туберкулез. [Из колонии меня] отправили в Херсон, чтобы подтвердить диагноз. Я приехал, диагноз не подтвердился, меня хотели разворачивать и везти назад — но началась война.
Этапы прекратились, я застрял в Херсоне. С первого дня [войны] мы попали в оккупацию. Администрация этой колонии переобулась, начала работать на Россию: не вся, но 80 % [сотрудников].
Началась голодовка. Не было, что кушать в лагере. [За] полтора месяца две наши машины с продовольствием расстреляли [военные]. И нам перестали возить еду, полтора месяца мы пили какую-то похлебку или кипяток, хлеб делили. То, что мы раньше сами ели [в одиночку], делили на четверых или пятерых человек.
Потом начали свозить к нам [другие] лагеря. Когда я приехал в конце января 2022-го [для проверки на туберкулез], на эту колонию было 250 [заключенных]. Это колония для туберкулезников, там все тяжелые больные. Когда нас развозили по России, нас было уже 2,5 тысячи человек.
Спали в коридорах, друг у друга на голове — где могли, там и ложились. Потому что свезли четыре колонии из Херсонской и Николаевской области в одну. Это были 90-я колония, 10-я и пятерка. Свезли в «семерку» — в седьмую колонию.
Как украинских заключенных этапировали в российские колонии
— Нас начали вывозить [из Херсона] 3 ноября 2022 года. [В российские колонии этапировали] по 250-300 человек каждый день, и в течение 10 дней нас полностью вывезли. Меня увезли 6 ноября, это было воскресенье, у меня оставалось 3 недели до конца срока…
Сначала всех повезли в Крым. Мы переночевали там [в колонии в Крыму], нас побили. Утром подняли, посадили в «Воронки» и повезли на Краснодар. В Краснодаре нас опять побили. Переночевали, посадили опять на утро в «Воронки» и повезли уже кого как: кто остался в Краснодаре, кого повезли в Ростов-на-Дону и в Волгоград.
Нас сопровождал ОМОН, подразделение «Акула», сказали, что московское — не знаю, правда ли это. Били [для] устрашения, кричали постоянно. Трое суток мы ехали голодные, холодные и так далее. [Нас] вообще не кормили. На Краснодаре уже ночью нам какой-то похлебки — кипяток с капустой — дали.
В ночь с 8 на 9 [ноября 2022-го] я приехал в Волгоград — в ИК № 19. Там такой коридор, слева и справа [стояли] ОМОНовцы, никакие вещи не разрешали брать с собой, даже полотенца. Оказалось, что ничего вообще с собой нельзя [было] привезти: ни чай сделать, ни умыться, никаких средств вообще.
У нас три направления [было]: ребят привезли в 23-ю, 19-ю и 26-ю колонии в Волгограде. Все эти люди [которые увезли украинских заключенных в Россию] уже знали, что мне оставалось три недели до конца срока. Освободился я [в Волгограде]. И мне даже дали справку об освобождении, якобы я освободился из Херсонской колонии. Никто не аргументировал, почему такая справка.
Как Саша освободился из российской колонии, попал в центр содержания иностранцев и объявил четыре голодовки
— Когда я вышел, у меня была на руках эта справка и справка из Центра временного содержания иностранных граждан. Но когда мы заезжали туда на территорию, почему-то было написано, что это спецприемник. Там суточники отбывают наказание — те, кому дали 10-15 суток. То есть обычный ИВС.
Я [находился в этом центре содержания иностранцев] и объявлял голодовки четыре раза. Почему голодовки? Потому что предвзятое отношение к украинцам. И я с этим не мирился, боролся. Нам не давали связь. Потом мы выбили [право на звонки] через голодовки — по 3 часа в сутки [можно было звонить]. Украинцев тогда отключали часто, дозвониться домой никто не мог.
Мы — как первопроходцы. Я приехал туда один из первых. И я начинал это понемножку налаживать, пробивать, потому что понимал, что сейчас ребята начнут освобождаться, будут ехать [в Центр временного содержания иностранных граждан], а тут вообще ничего не будет.
Точнее, там у украинцев ничего не было. На втором этаже, где сидят иностранные граждане, было всё: телевизоры, с 9 утра до 9 вечера телефоны, передачи, сигареты, кипятильники — всё, что хочешь. Короче, всё в порядке у ребят.
Последние четыре с половиной месяца я просидел в одиночной камере, отдельно от всей массы. Это все ребята знают. Я попал туда за голодовки. И еще узнали, что у меня брат — подполковник в Украине. Они хотели еще, чтобы я с ними сотрудничал, но я отказывался.
Всего в ИВС [Центре временного содержания иностранных граждан] я пробыл с 28 ноября 2022 года по 10 октября 2023 года: я был там дольше всех и в самых плохих условиях. Это не выдумка. Все знают, кто там находился, что я отдельно от всех был. На прогулку меня самого водили гулять и так далее.
В это время у меня посыпались зубы, мне вырвали 16 зубов. Потом начались высыпания сильные из-за нервов. До войны у меня была операция на ногах и временная (третья) группа инвалидности, ее надо было каждый год продлевать. И когда ОМОН бил [нас], то меня очень сильно побили по этим ногам, послеоперационным, у меня начала выскакивать кость. Сейчас я делаю все обследования — скорее всего, придется еще раз делать операцию.
Как заключенных начали вывозить в Украину через Грузию и почему они застряли на границе
— Формально я не вышел из ИВС [Центра временного содержания иностранных граждан]. Через Грузию начали вывозить тех, кто с документами, еще в конце февраля 2022 года. А те, кто висел мертвым грузом, без паспортов, сидели, как я.
Когда я [позже] давал показания следователю в Украине, я заявлял, что меня незаконно вывезли. Я подавал себя в розыск, потому что Украина не выдавала свидетельство о возвращении на родину, писала отказы. Я не брал русский паспорт, а мне Украина отказы от предоставления свидетельства о возвращении на родину писала. И меня это очень сильно смутило, честно говоря.
Там [в Центре временного содержания иностранных граждан] многие начали переобуваться. Хотя сначала кричали, что не будут брать русский паспорт, начали брать. Через 3-4 месяца им делали русский паспорт, и они выходили. Они знали мою позицию, что я русский паспорт брать не собираюсь и намерен бороться до конца. ФСБшники мне сказали, что я уйду последний отсюда [из центра]. В принципе, так и получилось.
«Если вернемся — либо тюрьма, либо штраф 400 тысяч»
paperpaper.ru
Как украинцы из-под оккупированного Херсона неделю жили в нейтральной зоне Верхнего Ларса в августе 2023-го
Потом меня вывезли. Пришло управление внутренней эмиграции, зашел сотрудник Александр. Сказал: «Я решил. Завтра едете через Грузию. Ты, Саша Березюк, поедешь тоже».
Нас просто повезли в Тбилиси, точнее, в буферную зону, автозаками. Привезли и уехали, а дальше мы уже сами. Грузины сказали, что СБУ нас пропустила, МВД Украины — тоже.
Не пропускали нас только потому, что украинское посольство в Тбилиси не давало ответа, не подтверждало наши личности. Из-за этого всё стопорилось. Мы не могли понять, почему так. Стоит сделать обыкновенный звонок, нас уже все проверили, в чем проблема? Почему нас не пропускают, если про нас все в курсе?
Начались эти кормушки: завтра, послезавтра [обещали пустить в Грузию]. Мы сразу приготовились неделю ждать.
Жили мы в обычном коридоре, где находятся кабинеты и куда люди ходят подписывать свои документы и получают номерные знаки на автомобили. Обычные граждане и сотрудники таможни нам приносили поесть. Иногда даже деньги давали, чтобы мы купили себе воды. И волонтеры, слава Богу, спасибо большое им, тоже подвозили пару раз покушать.
Как Саша нанес себе увечья, чтобы привлечь внимание к проблеме, и попал в Грузию
— Это всё начало надоедать, потому что всё время все говорили, что завтра-завтра-завтра всё решится. Я смотрю: уже 15 суток так. А они всё «завтра и завтра».
Я вскрыл себе вены, это было в два часа ночи [26 октября, спустя 15 дней на границе]. Поднялся кипиш в телеграм-каналах, поднялась пресса. И на утро нас отпустили всех — таким макаром мы перешли границу.
Сразу же приехала «скорая помощь», обработали мне рану. Следы до сих пор есть, их хорошо видно. Они останутся мне как память.
Дальше мы въехали [в Грузию], «Волонтеры Тбилиси» вызвали нам микроавтобус. Нас отвезли и заселили в хостел. Мы наконец-то смогли умыться, поесть горячей еды, постираться.
Мы привели себя в порядок, и на следующий день в 10 утра мы были в посольстве Украины в Тбилиси. Буквально через 2 часа получили временные паспорта. И через два дня улетели из Тбилиси. Сначала в Кишинев, а из Кишинева — автобусом в Украину.
Как Саша живет в Украине во время войны и почему в России он мог бы всё еще сидеть
— Вообще у меня был суд в Волгограде, и мне продлили [срок заключения в Центре пребывания иностранных граждан] до 1 апреля 2024 года. Я мог сидеть там, но я здесь.
Это работает так, что каждые полгода тебя возят в суд из ИВС [Центра временного содержания иностранных граждан], там продлевают [срок содержания] — могут на 100 дней, могут на 180 — и так могут катать два года. Я не знаю, как оно происходит по их законодательству. Но знаю, что у меня подходил срок, и мне продлили до 1 апреля 2024-го. По идее я должен был быть сейчас там еще [в Волгограде].
Я вот на суде [в Волгограде] такой вопрос задавал: «Зачем нас сюда привезли, если вы не можете нас отсюда вывезти?» Они говорят: «Мы вас спасали». Я говорю: «Да зачем мне такое спасение? Вас не просили об этом. Я лично вас не просил этого делать. Зачем? От чего меня спасать? Я в своей стране был». Вот так что хотят, то и творят.
То есть по российскому закону я еще был бы там. А по украинскому по-другому вообще: я свободный человек, занимаюсь документами, жизнь налаживаю.
Сейчас я в Киеве.
Как пережить сложные времена? Вместе 💪
Поддержите нашу работу — а мы поможем искать решения там, где кажется, что их нет
Что еще почитать:
- «Самое главное для них — это отношение». Как в Тбилиси работает столовая для малоимущих грузин и беженцев из Украины.
- «Война продолжается, и я продолжаю». Как россиянин полтора года помогает украинским беженцам в Тбилиси.
