Как не попасть на фронт? Интервью с координатором проекта «Идите лесом» — о весеннем призыве и способах его избежать

В России начался весенний призыв, он идет с 1 апреля по 15 июля. В Минобороны сообщили, что теперь будут отправлять повестки через «Госуслуги». Зампредседателя комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин заявил, что рассылку электронных повесток приравняют к выдаче лично в руки.

Из Петербурга этой весной рассчитывают призвать около 3 тысяч человек.

«Бумага» поговорила с координатором отдела помощи и эвакуации проекта «Идите лесом» Антоном Горбацевичем о том, как действовать и где искать поддержки мужчинам призывного возраста.

Антон Горбацевич

координатор отдела помощи и эвакуации проекта «Идите лесом»

— В Минобороны заявили, что военкоматы начнут рассылать электронные повестки. Что это может значить для призывников? Как они могут избежать получения документа?

— Мы по-прежнему настаиваем на том, что не нужно ходить в военкоматы и брать повестки. В российском законе нет нормы, согласно которой получение повестки на «Госуслугах» может подвести человека под уголовную ответственность, иначе под нее попали бы все призывники.

Если вы не подписали, именно лично, повестку, то неявка по ней вам точно ничем не грозит. Я не увидел в релизе Минобороны, как будет организовано получение повестки и верификация призывника.

— По закону подать заявку на альтернативную гражданскую службу (АГС) вместо военной возможно только за полгода до начала призыва. Можно ли попробовать оформить АГС на весенний призыв сейчас?

— Есть много манипуляций по поводу того, что призывники могут оформить ее, а мобилизованные не могут. На самом деле оформить АГС могут все, потому что право отказаться от военной службы закреплено в Конституции. Следовательно, тебя не могут его лишить.

АГС предоставляется исходя из убеждений человека. Условие с подачей заявки за шесть месяцев не учитывает, что за полгода твои убеждения могли измениться. Они сформировались к 1 апреля, вот так получилось.

У россиян точно есть право подавать заявление на АГС сейчас. Другое дело, что у призывной комиссии есть право отказать, сославшись на норму о подаче заявки за полгода. Но это не значит, что россиянина заберут в армию. Человек вправе пойти в суд и доказать, что его убеждения сформировались на момент подачи заявления.

— Есть ли в практике «Идите лесом» кейсы, когда россиянам успешно удалось скрыться от осеннего призыва?

— Хотя мы в основном работаем с мобилизованными, бегущие от призыва в нашей практике тоже есть. Например, к нам обратился парень из Москвы, которого загребли и отправили в часть в декабре, под конец осеннего призыва.

Нужно иметь в виду, что три месяца, заложенные до подписания контракта, — это вранье. Мы на практике видели, что это не так. Он тоже это понимал, поэтому успешно симулировал болезнь, падал в обмороки. Его поместили в госпиталь, и он сбежал оттуда под Новый год.

После Нового года призывник обратился к нам, и мы помогли ему выбраться (он оказался наполовину ливанцем, у него отец из Бейрута). Когда он покидал Россию, у него проходили обыски, так как на него завели уголовное дело за дезертирство.

— Как на призывника могут завести уголовное дело?

— Уголовные дела за дезертирство и уклонение от срочной службы — разные составы и разные правовые последствия. Так, за уклонение грозит лишение свободы до двух лет, за дезетирство — срок до семи лет, при отягчающих обстоятельствах — до 15 лет.

Россиянин будет считаться дезертиром, только когда он уже принял присягу. До этого времени он не военный, у него нет обязательств служащего.

— Что делать мужчинам, чтобы избежать весеннего призыва?

— Естественно, надо избегать походов в военкомат. Если тебе нужно получить отсрочку по учебе, то это можно сделать письмом с уведомлением или через доверенность. Не нужно ходить в комиссариат. Нужно держаться подальше от этой системы, она не имеет ничего общего с законом. Чем глубже ты оказываешься в системе, тем сложнее покинуть ее.

— Вы упоминали отправку срочников в Украину. Как это возможно?

— Это зависит от военной части, везде применяют разные механизмы. Срочников, как правило, заставляют переходить на контрактную службу. При этом, например, их могут обязать подписывать пустые контракты без даты.

Это очень распространенная практика, когда в армии заставляют подписывать пустые бумаги без дат. Например, ее применяют в госпиталях, когда военному, получившему ранение, дают подписать бумаги о выписке. Таким образом врачи страхуют себя от побегов, так как госпитали не так хорошо охраняются, как военные части.

Следовательно, сбежавший военный уже выписался, но еще не прибыл в часть, а ответственность не лежит ни на ком. В этой правовой лакуне его розыском никто не занимается, потому что признать побег — взять на себя ответственность.

Подписание контрактов работает примерно по такой же механике. Это все происходит вне правового поля. Люди, которые попали под призыв, наверняка не горят желанием воевать. Это же не добровольцы. Ясно, что это всё делается по принуждению.

— Какие риски есть для россиян, которые попадают под призыв сейчас?

— Основной риск — попасть на фронт. Не знаю, что может быть сейчас страшнее. Даже если ты отсидишься в части во время срочной службы, то очень вероятно, тебя никто не захочет отпустить, ведь на тебя уже потратили год. Тогда тебя могут заставить подписать контракт и ты поедешь на фронт на полузаконных основаниях. Подобная практика происходит не только с призывниками — у нас много обращений от ребят, которые проходят обучение на военных кафедрах и в военно-учебных центрах. Их там заставляют подписывать контракты, угрожая отчислением или невыдачей дипломов. В таком случае надо сразу писать в прокуратуру — это абсолютно незаконно.

Помимо фронта тебя могут отправить на приграничные территории — в Белгород или [аннексированный] Крым. Особенно если учесть, что сейчас оккупированные территории де-юре входят в Российскую Федерацию, то и туда могут отправить. Здесь все зыбко.

— Как срочники могут избежать отправки на войну?

— Обращаться к нам в зависимости от того, какие исходные данные у человека: есть ли у него загранпаспорт, шанс соскочить по здоровью или финансовая возможность нанять юриста. Мы не сопровождаем призывников юридической помощью, а радикально решаем вопросы и помогаем человеку уехать. А там он уже может разбираться со своими делами на безопасном расстоянии.

Можно дезертировать. Побег из сборного пункта или из военной части грозят человеку разными степенями ответственности.

Базовый совет — при побеге из части ни в коем случае не нужно брать с собой оружие. Без оружия вы не так интересны, так как лучше поймать еще десять условных дурачков. Это гораздо проще, чем искать человека, который между войной и тюрьмой выбрал второй вариант.

Беглецов очень много. До нас доходят далеко не все случаи, и это хорошо, что люди сами решают свои проблемы. Однако многим нужен толчок, чтобы начать действовать, и мы его даем. Иногда это финансовая помощь, иногда информационная, иногда просто говоришь: «Чувак, у тебя всё получится. Это сделали уже десятки-сотни людей, они не поехали на войну, не умерли и не убили никого. Они сделали свой выбор, с нашей точки зрения правильный».

— Смогли ли вы оказать помощь россиянам, которых уже вывезли на фронт?

— Да. Есть кейсы, когда люди к нам обращались, но потом решали сами вопрос и оставались в России. Например, человек заболевал гайморитом, он запрещал себя лечить, будучи в госпитале в части под Москвой.

Он почти довел себя до болезни, когда гайморит доходит до стадии, что носоглотка начинает растворяться из-за гноя и появляется опасность смерти из-за попадания в мозг. При этом мужчина нанял юриста и нашел врачей, которые его юридически сопровождали и вылечили. Срочник вышел из госпиталя и получил отсрочку на полгода. Он решил остаться в России, пока у него есть отсрочка, но, наверное, сам потихоньку уедет.

Есть достаточно много случаев, когда мы помогаем людям, которых уже отправили «за ленту» (в Украину — прим. «Бумаги»). В основном это попавшие в госпиталь с ранениями, которые не позволяют им получить отсрочку по здоровью, поэтому после выздоровления этих людей отправят обратно на фронт. Также есть сознательные отказники, которые уже попали «за ленту», но не были в боевых действиях.

Мы помогаем людям уезжать, когда они уже находятся на территории РФ, но не вывозим людей с фронта. Для этого у нас нет возможности и ресурсов. Во-первых, мы сами находимся не в России. Во-вторых, это опасно. Когда организованная группа пытается покинуть оккупированные территории, то им может грозить расстрел. Такое встречалось даже с гражданскими. Если выясняется, что вывоз в Россию координирует кто-то извне, то там этот вопрос решают очень быстро и, к сожалению, кардиально.

Поэтому мы скорее следуем принципу «Не навреди». Если к нам обращаются «из-за ленты», то мы просим людей выезжать. Мы скидываем им базовые инструкции: не сбиваться в группы, не брать с собой оружие, избавиться от военной формы. Соответственно, дальше, когда люди будут на территории РФ, мы помогаем с вывозом — легальным или нет, в зависимости от ситуации.

Вторая опция — сдаться в плен. Мы можем прислать инструкции, как это сделать, но это еще менее контролируемая ситуация. Ясно, что в подобной ситуации мы не можем дать никаких гарантий.

— Выпускают ли сейчас из России мужчин 18–27 лет? Если не выпускают, то кого?

— Сейчас выпускают всех. Мы и отслеживаем канал «Пограничный контроль», и по обращениям наших клиентов обмениваемся актуальной информацией с коллегами. Пока выезд свободный. Есть запреты на определенные группы (например, силовиков с допусками к гостайне), но он не связан с призывом.

— Если человек решит пересечь границу нелегально, то чем это грозит?

— Если он не преследуется уголовно за уклонение или дезертирство, то ему грозит 322-я статья [УК РФ] за нелегальный переход границы. Это грозит лишением свободы до двух лет. Там есть отягчающие обстоятельства: если организованная группа, тогда это может грозить сроком до шести лет. У нас пока таких случаев не было.

Как правило, мы видим, что человек перешел границу и он в безопасности. Конечно, границы «дырявые», но я не хочу говорить о путях. Сейчас люди злоупотребляют этим. Для нас, «эвакуаторщиков», это огромная работа — найти путь для перехода через границу и перевозчика. И когда на радостях какой-то политический активист рассказывает, как он выбрался, и всё публикует — это большой удар по тем, кто остался в России.

— Если у человека совсем нет сбережений и удаленной работы и ему грозит призыв или вторая волна мобилизации, есть ли организации, которые помогут выехать и найти деньги, шелтер на первое время?

— Мы всё это предоставляем: финансовую поддержку на билеты и поиск шелтера (обычно на срок не более двух недель). Мы не занимаемся адаптацией уже выехавших людей. Скорее даем контакты и наводки наших коллег. Например, в Казахстане уже есть партнеры-правозащитники, которые занимаются дезертирами, планирующими получить беженство.

Также мы помогаем человеку выбраться, когда у него есть вразумительный план, то есть не покупаем билеты, если человек, поняв, что не может себя прокормить, планирует вернуться обратно. Тогда это будет трата наших ресурсов и времени.

Мы ищем варианты и рассказываем, как вести себя в России, чтобы не попасть под призыв или мобилизацию. Нужно сменить регион, избегать больших городов типа Петербурга или Москвы, потому что там работают камеры с распознаванием лиц.

Рекомендуем не выбирать домашний регион или города, связанные с родственниками. Также не нужно прятаться в регионах, граничащих с Украиной. Они находятся на полувоенном положении, там работают другие законы и правила.

Следует избегать платежей по картам и использовать только наличку. Не пользоваться сим-картами, которые привязаны к паспорту, покупать их без паспорта на черном рынке. Это базовые вещи, но их необходимо соблюдать.

Памятник бравому солдату Швейку на Балканской площади. Фото: yeneeto / Instagram