Гонзо-дизайнеры — о нелюбви к труду, эфемерности вдохновения и работе в Гималаях

Молодые дизайнеры Ксения Диодорова и Алексей Полеухин несколько лет подряд организовывают так называемые гонзо-курсы, в процессе которых они собирают группу единомышленников и едут в другую страну искать в реках и деревьях новые образы для своих работ. «Бумага» поговорила с петербургскими дизайнерами о новых взглядах на искусство, работу, жизнь и о том, почему концепция «сделать проект и не работать всю жизнь» утопична, а отсутствие вдохновения — всего лишь отговорка.

Фото: Ксения Диодорова и Алексей Полеухин

О том, что такое гонзо Наш подход к жизни плавно перетекает в подход к обучению

Однажды пришел Леша и сказал, что мы будем называться «гонзо», потому что так завещали Том Вулф и Хантер Томпсон. Это слово витало в нашей жизни, само понятие «гонзо-журналистика» связано с идеей крайней субъективности. Вокруг нас столько всего происходит, что совсем непонятно, куда мы придем, если каждый будет делать что-то по общим правилам и законам. Вокруг нас такой ресурс информации, визуального и ментального материала, что каждый перерабатывает и воспринимает его по-своему. Наш подход к жизни плавно перетекает в подход к обучению. Студенты часто говорят: «У меня нет вдохновения, я не знаю, откуда брать свои идеи». Это все ерунда. Достаточно уметь наблюдать за тем, что тебя окружает: линии, свет, мягкость красного пледа, фактура асфальта, велосипедных шин, стола — это огромный пласт информации, который не имеет границ, в него можно углубляться бесконечно. Вопрос в том, как это увидеть, переработать и выдать на свет. Эта субъективность подхода и есть гонзо. В последние несколько десятков лет в мире дизайна и, наверное, во всем, что проектирует человек, сталкиваются две концепции: модернистская и постмодернистская. Модернисты — идеалисты, которые считают, что существующий хаос можно привести в порядок, будучи клевым парнем. В дизайне то же самое: считается, что этот хаос можно упорядочить и привнести какую-то рациональность, убрать разобщенность. Модернисты хотели все загнать в сетку. Идея модернистской сетки очень удобна, но скучна в некотором смысле. В то же время современный мир мозаичен: технологии, digital, Карим Рашид и так далее. Но мозаичный мир — это не мир конкретной сетки. Мне нравится последняя идея мозаики у Windows 8 — в теории она правильная, но на практике, когда у тебя загружается компьютер с такой хренью, ты хочешь сразу вернуть обратно рабочий стол. Неслучайно, что эпоха постмодернистов тесно связана с интересом таких деятелей культуры, как, например, Джон Кейдж, к философии Востока, буддизму, дзен-буддизму. Все эти ребята изучали различные медитативные практики, как чувствовать себя спокойно в этом хаосе, принять то, что происходит вокруг, прийти в баланс с окружающим миром, не пытаться на него воздействовать.

О гонзо-фотографии Наша задача — сделать так, чтобы посредством наших действий состоялся некий коммуникативный акт

«Гонзо-фото» — это изучение человека и его среды изнутри. Этот курс мы проводим два раза в год и предназначается он для всех желающих посмотреть на жизнь людей под другим углом. Мы пытаемся развить обостренный взгляд, способность наблюдать, замечать и рассказывать об этом. На курс приезжают ребята, которые раньше никогда не снимали, их жизнь и работа не связаны с фотографией, но таким путем они хотят получить новый опыт понимания и осознания другой культуры. Каждый день мы ходим в деревни, на фабрики, мануфактуры, рынки, локальные праздники. Причем наши направления никак не пересекаются с традиционными пунктами осмотра достопримечательностей того или иного места. Местные жители удивляются: «Что вы забыли в этой деревне — здесь ведь нет ни зуба Будды, ни самого большого баобаба?». Зато здесь просто живут, плетут веревки из кокоса, ловят рыбу, стирают, поют, делают формы для лапши, ткут одеяла и растят детей. И именно это нам интересно. Оказываясь внутри с камерой, ты учишься наблюдать. Видя незнакомые тебе вещи и явления, ты спрашиваешь, зачем и почему это нужно, и после полученных ответов твой мир становится шире и глубже, так как ты оказался за пределами привычной формы. В конце каждого курса «Гонзо-фото» мы проводим выставку в деревне, где все это время жили. К нам приходят местные жители, которые наконец могут видеть, чем мы занимаемся. Они узнают на картинках себя, своих друзей, родственников и соседей. В конце дня студенты раздают фотографии героям. Думаю, это и есть самый важный момент курса, объединяющее звено между теми, кто стоит с камерой, и теми, кто в кадре. Ведь ключевая идея — быть внутри, быть среди людей, говорить с ними. Мы не снимаем издалека, исподтишка или проходя мимо. Наша задача — сделать так, чтобы посредством наших действий состоялся некий коммуникативный акт. Есть информация, и ее нужно как-то представить человеку, чтобы он понял, почувствовал что-то, ощутил и захотел этого. Сама по себе информация безлична, и не надо путать понятия информации и данных. Завалить человека данными в настоящее время не проблема. Наша задача — спровоцировать эмоциональный отклик.

О том, как учат дизайнеров в России Мне кажется, нашей среде не хватает простого осознания важности труда

Есть два варианта: либо человек может пойти в вуз, либо в какую-то именитую или не очень школу. В общем, это неважно. В первом случае он получает неизвестно что. Высшее образование сейчас стало формальностью, людей с дипломом больше тех, у кого его нет. И такой человек сам до конца не понимает, что он хочет делать, зачем он это собирается делать. Мы не были тому исключением, когда шли учиться. Очень важна еще самостоятельность мышления. Сама система предлагает много опций и в то же время вакуум, в котором сложно разобраться и научиться работать, потому что работать нужно концентрировано и целенаправленно. Есть много тренингов, посвященных тому, как забить и ничего не делать, придумать одну идею, напрячь всех вокруг и жить на полученные деньги всю жизнь. Мы в этом смысле не очень модные ребята — у нас получилось по-другому. Если не работать очень много и долго, то не выйдет ничего хорошего. А если и будет, то ненадолго. Мне кажется, нашей среде не хватает простого осознания важности труда. Возможно, это отголоски девяностых в России, когда работа считалась чем-то таким, что вроде бы обязательно, но унизительно.

Гонзо-трипы в Гималаях Образ — очень субъективная штука, но совершенно точно не имеет никакого отношения к вдохновению, настроению или количеству ложек сахара в выпитом утром кофе

Основная задача гонзо-трипов и питерских курсов по графическому дизайну — направить студента по альтернативному пути. Цель процесса проектирования заключается в формировании действенных, сильных образов. Образ — очень субъективная штука, но совершенно точно не имеет никакого отношения к вдохновению, настроению или количеству ложек сахара в выпитом утром кофе. Образ — это способность переиграть, перепонять и перепрожить исходный материал, при необходимости перевернув вверх ногами, и представить его так, чтобы совершилась коммуникация. В основе создания образа лежит способность наблюдать и воспринимать. У этой способности есть технические характеристики, как у матрицы цифровой камеры: у кого-то четыре мегапикселя, а у кого-то 15. Однако эти характеристики можно развивать, усиливая возможности видения, восприятия, переосмысления и переработки исходного материала, это динамика мышления и чувствования. Поэтому в рамках курсов мы пытаемся создать дискомфортные, неожиданные ситуации, трудные и непривычные условия для студентов. Освещаем некоторые темы в несвойственном для курса графического дизайна ракурсе: например, в теоретической части есть тема, посвященная ритму — понятию, которое по своим принципам абсолютно идентично аналогу как в музыке, так и в визуальной культуре. Такое занятие всегда проводят музыканты или композиторы, рассказывая об основных понятиях ритмического рисунка. На небольших практических упражнениях студенты буквально физически могут пережить явления контраста, нюанса, тишины (пустоты) или скорости. В рамках выездных интенсивов по графическому дизайну (мы были на Шри-Ланке, а в середине августа собираемся в Гималаи) мы последовательно освещаем каждую из основных для процесса проектирования тему — цвет, форму, типографику, ритм. Мы рассказываем об этих аспектах с теоретической стороны и изучаем их практически на пленэрах: с красками, фломастерами, блокнотами. Вот представьте: у вас есть объект, и вы его изучаете — его свойства, особенности, модели поведения, целиком устройство. В нашем случае таким объектом становится река, деревня, старый колониальный форт, нечто широкое, многоуровневое, поддающееся неисчислимому количеству интерпретаций. Во время первой половины курса студент делает библиотеку по каждой из изучаемых тем для этого объекта — библиотека форм, цветов, текстур. К концу этого этапа у каждого в кармане богатый индивидуальный визуальный материал, который затем предстоит применить в конкретной задаче — например, разработке айдентики (фирменного стиля) какой-то организации. Это может быть кафе, хостел, винная лавка или центр параглайдинга, единственное требование — эта организация должна существовать внутри объекта, в той же органической среде — в деревне, на берегу реки или внутри форта. В конечном счете получается, что, двигаясь в обратном направлении и собирая материал об этом объекте, студенты, сами того не осознавая, с первых дней делают фирменный стиль гестхауса, ресторана, клуба параглайдинга или чего угодно. Я говорю ребятам на курсе: «Пожалуйста, не замыкайтесь на дизайне. Дизайнер — не тот человек, который живет дизайном. Это человек, который живет всем окружающим миром». Мы хотим в скором времени открывать еще один курс, который будет называться «Третий закон Ньютона». Про то, как научиться работать и вкладываться в работу, но он будет направлен на такие вопросы, как организация собственного времени, ресурсов. Курс будет освещать совершенно разные аспекты, связанные с развитием внимания, концентрации, и включать упражнения от медитации до разного рода экспериментальных коммуникаций и даже изложений, как в школе. И самое главное — дисциплина. Три удара бамбуковой палкой и никаких больше «я не сделал», «я не успел».