Петербуржец Алексей Луцай ведет свой видеоблог около двух лет. В редком для России жанре видеоэссе он рассказывает о кино, играх и современной культуре.
Кроме блога Луцай снимает обзоры для издания DTF и занимается музыкой. Алексей делал звукодизайн для клипа Элджея «360» и написал саундтрек к научно-фантастическому фильму «Объект „Дельта“» блогеров Ивана Рассадина (Cut&Play) и Александра Рыбакова (…and Action!), который попал в программы западных кинофестивалей.
Луцай рассказал «Бумаге», почему не освещает в блоге популярное кино, как низкобюджетная короткометражка об искусственном интеллекте добилась международного успеха и что происходит с кинокритикой в эпоху YouTube.
— Когда и почему ты решил завести канал на YouTube?
— Кажется, в 2016-м году. Я даже как зритель пришел на YouTube в 2016-м году. Решил попробовать с видео: подумал, может, тут что-то получится. Снял пару дурацких роликов с болтовней — что-то вроде подкаста. Потом попробовал обзоры кино. У меня была пара эссе и рецензии на «КиноПоиске» — перенес их в видео-формат. Сейчас немного стыдно вспоминать: плохо выглядел в кадре, плохо говорил. Но теперь я уже ушел от такой манеры повествования.
— Почему именно формат видео-эссе? Он ведь и новый, и малопопулярный в России.
— Ты сам ответил на свой вопрос: именно поэтому и выбрал, логично же. Просто зашел с этим на YouTube, потому что редко и самому интересно.
Не буду говорить, что преследую какую-то супервеликую цель. Отчасти это подпитка своей медийности. Возможно, на кого-то мои темы повлияли. Некоторые популярные блогеры писали, что вдохновлялись мной и брали какие-то идеи.
— Почему, как считаешь, в России формат видеоэссе не так популярен, как на Западе?
— Во-первых, западный сегмент ютьюба намного больше. Если смотреть соотношение западных эссеистов с популярными западными ютьюберами, то у того же Nerdwriter с 2 миллионами подписчиков будут показатели значительно меньше, чем у звезд.
У многих наших киноэссеистов число подписчиков уже движется к 200 тысячам, а у крупняков просмотры от 500 тысяч до 1 миллиона, так что соотношение примерно то же. Но у нас мощное ютьюб-комьюнити и мощное эссеистское движение.
— Ты старательно работаешь над качеством видео: выставляешь профессиональный свет, продумываешь композицию, ракурс. Но это же не конвертируется в прибыль, верно?
— Я придерживаюсь принципа: если делать-делать-делать, то рано или поздно что-нибудь получится.
На мой взгляд, есть три вида контентмейкеров. Просто харизматичные: они могут круто говорить при любом качестве и свете, и людям это будет нравиться. Я сам смотрю таких.
Есть люди, которые вкладываются в производство: у них изначально не очень высокая база навыков, но они постоянно учатся. Например, они не очень хорошо говорят, не очень артистичны, но пытаются это как-то компенсировать. Я как раз отношу себя к ним. Максимум старания, и рано или поздно это зайдет.
И есть третий тип — популисты. Это попсовые кинообзорщики вроде Бунина или Соколова. Они говорят то, о чем зритель может догадаться сам. Это не новая информация, это мусор. Они просто заменители и без того простых мыслей.
— Местами у него хороший крен в сторону популизма. Проблема BadComedian в том, что он — как люди, которые приходят на «Голубой огонек», он будет вечно.
Я понимаю, что он стал заложником своего образа и стиля. Женя на ютьюбе довольно давно и собрал большую аудиторию, хотя то, что его объявляют совестью или светочем мысли, — это странно. Но за BadComedian хотя бы стоит работа, а я уважаю тех, кто много работает. Но его контент — это просто не мое.
— Сколько времени у тебя занимает производство одного ролика? Допустим, хронометражем 20 минут.
— От недели до двух. Хотелось бы побыстрее, но сейчас не получается. Я стараюсь делать один ролик в неделю длиной 10–12 минут.
— Ты написал музыку для короткометражного фильма «Объект „Дельта“», который снимали Иван Рассадин (Cut&Play) и Александр Рыбаков (…and Action!) и который высоко оценили на фестивалях. На что ты ориентировался?
— Изначально мы с ребятами решили, что хотим синтвейв. Это то, что я обычно делаю для своих видосов. Ребята кинули пачку референсов, в плане текстуры звуков напирали на Disasterpeace. Мой саундтрек — сугубо утилитарный, чтобы поддержать атмосферу и компенсировать недостаток референсов и лора в фильме.
У меня нет большого опыта в написании саундтреков, особенно для других людей — был только один клип и вот ролик для Саши Рыбакова с канала …andAction!. Но не могу сказать, что для саундтрека я что-то сознательно копировал. Некоторые говорят, что я вдохновлялся Вангелисом, но я, честно говоря, никогда его целенаправленно не слушал.
В основе, по сути, лежит одна мелодия — тема Дианы (главная героина фильма — прим. «Бумаги»). И есть еще тема Дельты (имя искусственного интеллекта — прим. «Бумаги») — она встречается пару раз. Когда пишешь для короткометражки, нужно отсекать всё лишнее.
Написание саундтрека заняло у меня день. Потом мне прислали предварительную версию монтажа с таймингом, и уже на основе этого я его дорабатывал. В сумме, может, дня два-три ушло — это недолго.
— Ты же ничего на этом не заработал, правильно?
— Нет, конечно. Я же почти не монетизирую контент. Наверное, позже выложу какие-то вещи, в том числе и этот саундтрек, на платные сервисы. До этого уже пытался загрузить некоторые работы на AppleMusic и на «Яндекс». Но если ты не особо раскрученный чувак, то не факт, что твою заявку вообще обработают. Либо это будет довольно дорого стоить. А постоянные годичные взносы за альбом я платить не хочу — у меня нет лишних денег и каких-то амбиций в музыке.
— Как вышло, что «Объект „Дельта“» взял фестивальные награды и обратил на себя внимание СМИ?
— [Дело] в том, что мы с YouTube. У Саши 100 тысяч подписчиков, у меня — 22 тысячи, но 70 тысяч на DTF. Тот же «Комитет» про нас написал, может быть, просто потому, что я там работаю, — узнал о материале из нашего рабочего чата.
Плюс мы собрали небольшую часть бюджета на стримах. Я предложил эту идею: если мы занимаемся ютьюбом и периодически стримим вместе, то почему бы не собрать часть денег на донатах? В конце концов, аудитория сама покажет, насколько этим заинтересована. Примерно 25 тысяч рублей мы собрали и еще 25 докинули из личных средств.
— На чем вы экономили?
— Кажется, это видно. Два дня съемок и маленькая группа. Многие сами вызывались [помогать] за бесплатно, потому что смотрят наши каналы и интересуются темой. Звуковик тот же пришел со своей аппаратурой. Платили только актерам, за аренду зала и аппаратуры. Может, был грим и еще какие-то вещи. Но можно и еще ужаться: если у тебя есть оборудование и знакомые актеры, то можно и тысяч за десять снять.
— А ты сам хочешь что-нибудь снять?
— Меня не тянет в киноиндустрию. Мне больше нравятся ролики, я бы хотел сделать проект на базе этого — может, привлечь больше людей, делать документальный формат.
А если бы все-таки сам снимал, то, наверное, как раз документалку. Или короткометражный боевичок с хореографией — серьезно, это моя мечта. У меня давно есть идея экранизировать первую главу романа Пелевина «t», где граф Толстой придумал боевое искусство. Мне врезалась в голову эта глава, там всё, что я люблю: абсурд, постмодерн и боевые искусства. Мне кажется, не стоит снимать что-то с серьезным лицом. Надо добавлять юмора, даже скрытого и немножко сложного. И не бояться формализма.
— А как давно ты занимаешься музыкой?
— С 15 или 16 лет. Я слушал русский рок, пил пиво и решил петь песни под гитару. На старой советской изучил два аккорда, а потом попросил у родителей 3 тысячи рублей и поехал в магазин «Северная лира» — купил акустическую гитару.
Я быстро прыгал от темы к теме: сначала был русский рок, а года через полтора переключился на русскую музыку и классику, потом пошла электроника. Долгое время играл на вписках, писал какие-то треки для себя. У меня много инструментов — блок-флейта, мандолина, бас-гитара, лютня, аккордеон, но я ни на одном из них полноценно не играю — просто дергаю струны и следую принципу, по которому они работают.
— Откуда такая любовь к эмбиенту и ретровейву?
— Отчасти потому, что их просто писать. Но я хочу писать что-то новое, хочется больше живой музыки. Скорее всего, это будет та же электронная музыка, смешанная с народной.
Отчасти это и дань моде — я признаю. Но в этом нет ничего ужасного. Мне как слушателю рейтровейв неинтересен. Я люблю народную и классическую музыку, мне нравятся Шнитке и Арво Пярт — это те персонажи, на которых я ориентируюсь, когда что-то делаю.
— Макс Шишкин — режиссер этого и некоторых последних клипов из топов YouTube — был подписан на мой канал. Мы списались, познакомились, начали перебрасываться предложениями. Так как ему нравилось музло, которое я делаю для своих видео, он предложил мне сделать эмбиент для клипа Элджея. Я говорю: «Окей, за строчку в титрах давай». И всё — за полтора дня сделал бесплатно и просто по фану. Опять же, это не музыка, а фон, который не должен перекрывать песню популярного исполнителя.
— Как оценил итоговый результат сам Элджей?
— Да мне это не интересно, я даже не спрашивал. Я нейтрально отношусь к творчеству Элджея, мне было просто прикольно поучаствовать, поработал за опыт.
— Почему киноэссеисты, особенно российские, почти не анализируют блокбастеры?
— Всё об этом уже сто раз говорено. Если брать то, что выходило в этом году, — «Хроники хищных городов», «Мстители» и так далее — что там нового и интересного? Боже, фильм «Черная пантера» попал в шорт-лист «Оскара»!
Когда фильму удается заполучить какое-то место за счет рекламы, то это неинтересно. Во-первых, они очень далеки от производства, которое доступно любому человеку на нашем постсоветском пространстве. Во-вторых, ну зачем дурновкусие-то плодить?
— Неужели ты сам не смотришь коммерческие проекты?
— Смотрю, конечно. И расстраиваюсь.
— Но есть же попсовое кино, которое тебе нравится? Может, от Marvel или DC?
— Marvel и DC мне не нравятся. Я смотрел «Человека-муравья» и мне было нормально. Но сколько бы люди не надеялись, в комикс-кино никогда не придет человек, которому позволят делать то, что он хочет.
Кстати, «Бонды» мне более-менее нравятся. Там часто работают высококлассные специалисты, известные операторы — тот же Роджер Дикинс. Но кино потом всё равно выходит куцее — ни то ни се.
— Как ты оцениваешь положение печатной критики в эпоху ютьюба?
— У меня одно мнение: если люди, которые занимаются печатной критикой, не хотят стать динозаврами, им нужно осваивать медиа-форматы — подкасты и видео. Не обязательно ими постоянно заниматься, но нужно уметь делать и хотя бы иногда баловаться. Тот же Долин каждое утро на радио по сути в формате подкаста рассказывает что-то.
— Какие каналы из иностранных и российских ты смотришь сам?
— Из эссеистов нравится Федор Тимофеев, он профессионал и делает хорошо. Гриша Пророков тоже — он долгое время работал на LookAtMe, есть какая-то база языка и необычный выбор тем. Смотрю канал «Новое олдовое» — очень красиво, иногда даже намеренно агрессивно, рассказывает про игры. Из зарубежных смотрю Vice.
Читаю разные медиа, например наши «комитетовские». «Тинькофф-журнал» — потому что там работает Максим Иляхов, за ним интересно следить. «Арзамас», понятное дело.
— Я несколько лет параллельно с работой пилил видосики на YouTube и, скорее, это считал своим основным делом. Читал DTF, увидел вакансию монтажера и решил им написать. Долго не приходил ответ, но в итоге мне предложили делать полноценные авторские видео. Сначала я перерабатывал тексты сайта в сценарии, а потом начал делать всё сам. Сейчас бывает на видео по 50–60 и даже по 300 тысяч просмотров.
Эссе об играх в русском сегменте никто не делал и до сих пор никто не делает. Я пытаюсь рассказывать на своем эмпирическом опыте, при этом, безусловно, опираюсь на какие-то иностранные источники.
— Как думаешь, почему именно Петербург стал столицей видеоблогинга?
— Мне кажется, потому что тут меньше расстояния и всё дешевле, чем в Москве: такси, аренда жилья. И коллаборировать проще. Много баров, опять же, — все блогеры бухают, это очевидно.
— Нет желания перебраться в Москву?
— Иногда такие идеи есть. Питер, особенно зимой, похож на помойку: всё сыпется, мало за чем ухаживают, хотя ты платишь за это. Печально, что городом никто не занимается. При этом Петербург уже не культурная столица. У нас классная современная культура баров, вот, наверное, и всё.
В Москве движа объективно больше. Если бы я хотел влиться в тусовку, то, возможно, пожил бы в Москве некоторое время. Но я не привязан к какой-то точке: с тем же успехом могу пожить и в ближнем зарубежье пару месяцев.
