Десять лет назад петербургская пенсионерка Галина Ивановна Яковлева основала благотворительный фонд «Доброта». Она провела детство в блокадном Ленинграде, работала водителем, а теперь помогает пенсионерам и инвалидам, развозя продукты и вещи на своем микроавтобусе.
Почему Галина Ивановна решила заняться благотворительностью, зачем водит подопечных в театр и как целыми днями ездит по городу и раздает нуждающимся еду, мебель и одежду — в материале «Бумаги».
«У меня характер такой: нужно что-то дать взамен»
79-летняя Галина Ивановна выходит из 12-этажного дома, нагруженная тележкой с коробкой и шестилитровыми бутылками. Пенсионерка останавливается у фургона с надписью «Доброта» — это название благотворительного фонда, который она основала десять лет назад, она же его единственный сотрудник.
На голове у Галины Ивановны аккуратная укладка, она одета в большую поношенную кожаную куртку нараспашку, широкие черные брюки, на ногах — кожаные туфли на плоской подошве. Очень легкие для декабрьского мороза, но идеальные для вождения автомобиля. За рулем пенсионерка проводит большую часть своего времени.
— Так, а вы что, не будете снимать, как я по лестнице спускаюсь? — деловито спрашивает она.
Галина Ивановна привыкла к вниманию журналистов: только осенью этого года про нее вышло с десяток репортажей и телесюжетов. Людям нравится история о том, как пожилая блокадница каждый день садится в фургон и колесит по городу, чтобы забрать вещи и продукты и передать их своим подопечным. Их около 500, но точное количество она не знает и сама. «Доброта» помогает инвалидам, блокадникам, пенсионерам и воспитанникам школ-интернатов.
Галина Ивановна развозит вещи на фургоне «Фиат». Она открывает дверь: внутренности машины полностью забиты коробками, пакетами и бутылками, вещи навалены друг на друга, но пенсионерка всё равно находит место для еще одной коробки. Точно так же, поясняет она, забита вещами ее трехкомнатная квартира, поэтому пенсионерка никого не приглашает в гости.
Пока Галина Ивановна размышляет над тем, удастся ли попросить у дворников еще больше бутылок для подсолнечного масла, которое она отвезет своим подопечным, к фургону подходит мужчина, молча ставит на переднее сидение коробку с йогуртами, мясом и другой едой для подопечных и уходит. Галина Ивановна поясняет, что это ее знакомый.
Затем к фургону подходят дворник и его помощник. Они приносят пустые шестилитровые бутылки для масла, а взамен получают целый пакет с едой. «Они мне безвозмездно помогают выгружать и заносить вещи. От души. Это просто у меня характер такой, что я в обмен должна что-то отдать».
Через три недели — 18 января — Галине Ивановне исполняется 80 лет. Когда началась война, Галине Ивановне было 2 года. Вдвоем с матерью она провела всю блокаду в Ленинграде. Однажды в трубу рядом с детском садом, где она вместе с остальными детьми пряталась от бомбежки, ударил снаряд, и Галину Ивановну контузило. Из-за этого она до 12 лет не могла говорить. Справиться с последствиями травмы, по ее словам, помогли уроки пения. В детстве ей также диагностировали полиартрит ног.
Галина Ивановна инвалид второй группы, но несмотря на это, всю жизнь работала. В 17 лет она устроилась на прядильный завод, потому что матери было сложно содержать ее в одиночку. А после отправилась на целину, водила комбайн и трактор. Вернувшись в Петербург, стала водителем скорой помощи, затем — троллейбуса, а после устроилась на завод гальванических покрытий, чтобы выйти пораньше на пенсию — к 45 годам.
В 1993 году Галина Ивановна стала работать в фонде «Вера. Надежда. Любовь», а в 2008 году основала фонд «Доброта». Она дважды была замужем, но сейчас — одна. Пенсионерка объясняет, что детей у нее нет потому, что «такие были мужчины, что всё бы это оказалось на ее шее».
Мы с Галиной Ивановной забираемся в фургон, и она проговаривает план на день: заехать к двум подопечным, забрать масло, а вечером отвезти их в театр — на постановку театра Новицкого в ДК Газа: организаторы предложили пригласить на спектакль столько людей, сколько захочет Галина Ивановна.
— Однажды проезжает автобус, а на нем реклама — «Театр Новицкого». Я записала номер телефона, позвонила, говорю: «А вы занимаетесь благотворительностью? Я фонд „Доброта“, хотела бы попасть бесплатно на спектакль». Они перезвонили и предложили пять билетов. Я спросила: «Может, десять можно?» Они согласились. Но когда приехала в этот театр, то увидела, что он сделан в бывшей квартире: там всего человек 100 [уместятся]. Мне стало стыдно, что я попросила десять билетов, и потом я уже просила только по пять.
Создатель театра Михаил Новицкий знает Галину Ивановну уже около двух лет. Сотрудничество с «Добротой» он называет «скорее собратством».
— Галина Ивановна нам тоже постоянно приносит шоколадки или тортики. Понятно, что мы ничего не ждем такого, но всё равно стараемся артистов порадовать вкусненьким, а у нее в заначке что-нибудь есть. Мы хотели [помогать] абсолютно бескорыстно, но она в долгу не остается.
Так же пенсионерка договаривается и с поставщиками еды, одежды, бытовой химии. Звонит по номеру в рекламе и объясняет, что занимается благотворительностью. Она с улыбкой говорит, что иногда пользуется своим обаянием, чтобы уговорить людей сотрудничать. Как-то пенсионерка просила о бесплатной прогулке на водном трамвае для своих подопечных: одна перевозчица разрешила водить по 60 человек утром в будний день.
«Она узнала, что у меня небольшая пенсия и взяла под свое крыло»
Блокадница едет по заснеженным обледенелым дорогам аккуратно и сосредоточено, но при этом уверенно: она за рулем уже больше 50 лет. После работы на заводе пенсионерка поняла, что без машины не может, и выйдя на пенсию устроилась водителем в фонд «Вера. Надежда. Любовь».
О фонде Галина Ивановна узнала от пожилой женщины, с которой случайно разговорилась в больнице. Позже пенсионерка познакомилась и с ее дочерью: та работала в благотворительном фонде «Нева» и рассказала ей, что в «Вере. Надежде. Любовь» ищут водителя.
Работа в благотворительном фонде женщине понравилась. Она вспоминает, что денег ей не платили, но она получала 20 % от того, что развозила людям. Через несколько лет основательница организации уехала в Германию, но Галина Ивановна продолжила заботиться о подопечных. А в 2008 году основала собственный фонд.
Первое время пенсионерка развозила подопечным еду на легковой машине, но последние четыре года ездит на микроавтобусе «Фиат». На вопрос о том, хочет ли она в подарок новую машину, пенсионерка смеется: «Конечно, я мечтаю о новой машине, но не вместо этой, а просто еще одну».
— Мне надо очень много места, для этого нужна вторая машина, именно микроавтобус. Весь товар нужно раздать до Нового года, там подарков видимо-невидимо! Кое-что уже отдала в школу-интернат и повезу в еще одну, специализированную.
Галина Ивановна получает пенсию 20 тысяч рублей: как блокадница и инвалид второй группы. Эти деньги она откладывает на новую машину. Чтобы заработать, она сдает на переработку макулатуру, целлофановую пленку и пивные банки, часть которых ей отдает дворник. А иногда блокадница перевозит грузы в Ленобласть за плату, например, мебель на дачу.
Мы останавливаемся у одного из домов на Ленинском проспекте. К фургону подбегает пожилая улыбчивая женщина и восклицает: «Ну что, привезли королеву нашу!» Это помощница и подопечная Галины Ивановны — Нина Васильевна. Она тут же спрашивает: «Вы будете меня записывать? Я столько хочу про нее [Галину Ивановну] рассказать!»
— Мы познакомились случайно на отдыхе в пансионате. Она узнала, что у меня небольшая пенсия, и взяла меня под свое крыло. Помогает мне едой и ищет одежду моего большого размера, — складно начинает Нина Васильевна, будто рассказывает эту историю уже в тысячный раз. — Ну, отдыхать она не умеет, это я отдыхала. У нее благотворительность, бабульки, а еще она делает изделия оригами, а потом их дарит. Она поздравляет своих подопечных с днями рождения! Всегда дарит большой торт, сладости и говорит добрые слова.
Галина Ивановна не обращает внимания на хвалебную речь, а разбирает фургон, выбирая, что отдать Нине Васильевне.
— Видите, как она меня балует к праздникам, — Нина Васильевна довольно раскрывает пакет со сладостями, сметаной, орехами.
— Ну, к праздникам! Я еще через несколько дней к тебе заеду, — кричит Галина Ивановна. Порывшись в одном из пакетов, она достает упаковку белого сыра с плесенью. — Вот я его не люблю. А она [Нина Васильевна] любит, когда я его привожу. Я про всех [своих подопечных] помню, кто что любит.
Галина Ивановна снова садится в «Фиат», заводит машину и разворачивается. Проехав немного вперед, она говорит:
— Я ее [Нину Васильевну] четыре года уже знаю. И кстати, с ее легкой руки люди начали говорить, что любят меня. Она почти каждый день это говорит, после этого все стали в этом признаваться и говорить, что я якобы красивая. А я никогда не думала, что я [красивая].
«Я не обязана — это мое добро. Почему с меня требуют?»
Галина Ивановна начинает рассказывать о своей жизни, но постоянно прерывается: она сосредоточена на дороге, обдумывает, как лучше проложить маршрут, как всё успеть. Ей постоянно звонят: знакомые спрашивают, в силе ли сегодня поход в театр и что будет за постановка, владелец парикмахерской в центре города предлагает делать бесплатные стрижки и прически для подопечных, а журналисты из «Аргументов и фактов» просят об интервью. Всем Галина Ивановна желает в конце разговора здоровья, соглашается пообщаться позже и записывает номера, чтобы не забыть.
В пути Галина Ивановна расстраивается. Она собиралась поехать к поставщикам за маслом, но до обеда добраться до них уже не успеет.
— Надо же, как я плохо еду! Так жаль, что мы уже близко, но не можем заехать [за маслом]. Они [поставщики] меня обслужат, но останутся голодными, без обеда… Нет, я не могу этого допустить, — грустно говорит она. И мы разворачиваемся и едем в Купчино — ко второй подопечной.
Следующие десять минут Галина Ивановна отвечает на вопросы рассеянно, говорит, что настроение из-за того, что она не успела за маслом, испортилось.
— Боженька меня сегодня мутит, — жалуется она по телефону знакомой.
Некоторых подопечных она знает еще со времен фонда «Вера. Надежда. Любовь». Кто-то узнает о Галине Ивановне от знакомых, звонит ей и просит помочь. Иногда она приглашает своих подопечных на мероприятия и те приводят своих друзей. Она смотрит, в каком состоянии новый человек, и предлагает помощь. Но от некоторых подопечных она «отошла сама».
— Одна мне звонила и спрашивала: «Галина Ивановна, когда же вы меня будете приглашать в театр. Вы ведь давно не приглашаете? Почему?!» Говорю: «Никогда — плохо ведешь себя». Она положила трубку. И я была довольна. Она ведь и не совсем нуждающаяся. Мы познакомились в диспансере неврологическом, где она работала гардеробщицей.
Еще одна женщина, которую пригласил кто-то из подопечных, устроила перепалку в театре, подумав, что ей может не достаться билет на постановку.
— Я сказала: «Ну всё, раз вы мне настроение портите»… Я должна работать с настроением! Да, она инвалид, но она от меня требует! Это мое добро. Может, я вместо нее другую, хорошую, приглашу в следующий раз.
По дороге обсуждаем шоу «Модный приговор», в котором недавно снялась Галина Ивановна. Она вспоминает, как в молодости, уже работая водителем троллейбуса, хотела стать моделью. Она даже пошла в петербургский Дом мод и прошла кастинг, но в итоге передумала.
— Один мой друг сказал: «Если бы ты раньше пошла, тогда могла бы там работать. А там другая атмосфера. Ты рабочая, а там интеллигенция».
— Вы послушались?
— Да, послушалась. Потому что руль-то я точно люблю, а там могло бы пойти что-нибудь не так.
В выпуске «Модного приговора» Галина Ивановна прошла по подиуму с двумя дочками своих знакомых, представив их родственницами, — хотела, чтобы их тоже показали по телевизору. «Я опоздала к подиуму, но это была моя мечта. А 12-летняя девочка пройдет со мной — это, может быть, будет первый шаг к будущей профессии».
Галина Ивановна любит помогать людям, не только своим подопечным. Вспоминает, что однажды ей захотелось сделать что-нибудь для внука своей знакомой и она договорилась с руководством одного из городских дельфинариев о бесплатной экскурсии для всего класса. «20-ти людям будет удовольствие, а мой мальчишка возвысится немножко перед своими друзьями. Он уже будет герой, ведь это он пригласил всех», — рассуждает пенсионерка.
Машина останавливается около многоэтажного дома в Купчине. Пока Галина Ивановна копается в фургоне в поисках того, что отнести подопечной, машину с надписью «Доброта» замечает идущая по двору старушка. Она достает авоську и спрашивает: «Тут продают что-то?» Отвечаем, что нет, но старушка не уходит и обращается с тем же вопросом к Галине Ивановне.
— Я не продаю! — гордо отвечает Галина Ивановна — А отдаю просто так. Вот, держите! — и тут же дает подошедшей женщине упаковку орехов, сметану, хлеб и шоколад, а после добавляет: — Завтра в 10:00 включайте «Модный приговор»! Там будет выпуск со мной!
«До пятого класса меня никто не понимал. И все обзывали по-разному»
В тесный лифт многоэтажного дома вместе с нами заходит мужчина, и места в кабине не остается совсем. «Вы простите, что мы так», — извиняется пенсионерка.
У квартиры нас встречает полная пожилая женщина — Татьяна. Галина Ивановна называет ее швеей и парикмахером и рассказывает, что иногда заезжает к ней поправить прическу.
— Посмотрите, сколько она мне всего привезла, у меня к празднику такой еды не бывает! — восклицает Татьяна.
— Ты вот лучше про кофту расскажи, — просит Галина Ивановна.
Татьяна скрывается в прихожей и возвращается в цветастой кофте.
— Она [Галина Ивановна] ко мне пришла, а я ей говорю: какая у тебя кофта! Так она ее тут же сняла и мне отдала! И шляпки [дарит] такие шикарные, я и в продаже таких не видела.
Блокадница задумчиво отмахивается и по-хозяйски спрашивает, нагрела ли подопечная чайник.
— А помнишь, как я в первый раз к тебе приехала? — Галина Ивановна, смеясь, рассказывает. — Я пью очень горячий чай. Попросила ее поставить чайник, сказала, что люблю кипяток. Ну она и налила мне кружку кипятка. Я спрашиваю: «А чай отменяется?»
— Вы давайте ешьте печенье! — повторяет Татьяна и приглашает блокадницу пройти в прихожую — пригладить выбивающиеся волосы и снова побрызгать их лаком. Галина Ивановна рассказывает, что на «Модном приговоре» ей хотели обрезать волосы, но она их отстояла. И сразу напоминает Татьяне, что телевизор надо включить в 10:00, чтобы не пропустить выпуск.
Галина Ивановна и Татьяна радостно прощаются и договариваются, что встретятся через несколько дней — ближе к Новому году.
— То, что мне нужно, по сравнению с тем, что я получаю, — это капля в море. У меня родственников нет, только посторонние люди. Я вообще людям всю жизнь помогаю. Может, потому что я сама блокадница и повидала невзгод.
О блокаде Галина Ивановна говорит сухо и коротко и вспоминает, как из-за полиартрита не могла ходить в школу.
— До пятого класса меня никто не понимал. Обзывали все по-разному. Я приходила в школу два раза в месяц и сдавала все предметы, чтобы перевестись в другой класс. У меня была очень хорошая подруга Забокина Вероника, я была бы счастлива ее увидеть. Она учила меня азбуке. Приходила ко мне каждый день после школы, и мы старались с ней говорить и писать.
На вопрос, прошел ли полиартрит, блокадница с улыбкой отмахивается и говорит, что по врачам не ходит. Но добавляет, что со здоровьем у нее всегда были проблемы.
«Чем больше вы делаете добра, тем больше вам помогает боженька»
Мы подъезжаем к заводской территории в Кировском районе. Здесь Галине Ивановне должны выдать масло: она решила всё же заехать за ним после обеда. Она копается в пакете около сидения: в нем пара десятков прихваток, которые делает одна из ее помощниц. Две прихватки она отдает охраннику на входе — на территорию иногда пускают неохотно, к тому же пенсионерка любит дарить что-нибудь людям.
У входа в здание блокадница вытаскивает большой пакет со своими поделками: одна из них — огромный белый лебедь из бумаги. Но масло получить сегодня все-таки не получится. Люди ушли с работы раньше, чем полагала Галина Ивановна. Она заходит в кабинет к оставшимся сотрудникам, чтобы узнать, когда еще можно будет заехать. В открывшемся дверном проеме виден шкаф — на нем несколько таких же бумажных лебедей и ваз, которые сделала Галина Ивановна. Пообщавшись с работниками, она каждому на стол ставит новые бумажные вазочки.
Галина Ивановна останавливается на выходе, чтобы перекинуться парой слов с вахтершей и напоследок говорит: «Включайте завтра Первый канал в 10 утра, там будет „Модный приговор“, там меня будут показывать».
— Вот это снова боженька, — заговорщически шепчет Галина Ивановна. — У меня не было места положить масло в фургоне, и тут как раз никого нет! Значит, нужно приехать завтра!
Галина Ивановна везет нас до «Нарвской» и рассказывает про своих мужей. Про второго говорит очень эмоционально: в 2017 году ей пришлось с ним судиться из-за жилплощади, он записал их общую квартиру на себя.
— Первый муж мой умер, я его очень любила, но по некоторым причинам развелась. Потом он снова женился, и у меня с его женой были хорошие отношения. Я ее учила вязать, макраме.
Позже она стала брать двоих дочерей бывшего мужа и его новой жены к себе на выходные, хотя второй муж был против этого. Галина Ивановна водила девочек на экскурсии, в зоопарки, музеи и парки.
— Однажды я приезжаю в пятницу, а Люда [жена бывшего мужа] говорит [про одну из своих дочерей]: «Я ее не хочу отпускать, она плохо себя ведет». А девочка говорит: «Ой, мамочка, миленькая, отпусти меня к тете Гале, я тебе на этой неделе две пятерки принесу и помогу тебе подметать пол». Мне это запомнилось и было так радостно, что это [совместные выходные] так хорошо влияет на детей. — И добавляет: — Я ведь это делала не чтобы с мужем украдкой встречаться. Я честная женщина.
Когда первый муж умер, Галина Ивановна не успела на его похороны и спрашивала у семьи разрешение прийти на кладбище на девятый день. С разрешения же пенсионерка, по ее словам, заказала ограду и установила ее на сороковой день вместе с детьми мужа. Журналистам она рассказывала, что ей часто приходится заниматься похоронами знакомых и подопечных. А для себя она уже установила могильный крест на кладбище.
На вопрос о том, почему Галина Ивановна сейчас не общается с дочками бывшего мужа, она задумчиво отвечает, что они, наверное, не против с ней встретиться. Но добавляет, что она теперь не общается с их матерью, потому что та «села ей на шею» и стала просить деньги.
Машина останавливается на светофоре. Галина Ивановна смотрит на проезжающие вперед нее из-за поворота машины.
— Я люблю пропускать вперед водителей, которые находятся в затруднительном положении. Я им помогла — и мне, и им на душе хорошо. Чем больше вы делаете добра, тем больше вам помогает боженька, понимаете? Я это ощутила на своей жизни.
