В начале июня два молодых человека ночью перешли по специальной стропе через Крюков канал. Они оказались слэклайнерами — спортсменами, которые ходят между двумя объектами по свободно закрепленной веревке. В Петербурге они обычно тренируются в парках и заброшенных зданиях.
«Бумага» узнала у слэклайнера Максима Кагина, зачем он устроил тренировку в центре города и почему сорвался с веревки в канал, чем слэклайн отличается от хождения по канату и как он попал на роль в спектакль «Три толстяка» в БДТ.
Максим Кагин
— Я уже пять лет занимаюсь слэклайном — хождением по натянутой между двумя объектами свободно закрепленной веревке. Два года назад я специально приехал сюда из Екатеринбургa, чтобы продолжить занятия здесь. Для меня это любимое дело: и будоражит, и дает посмотреть на вид с другого угла.
Мы ходим по провисающей веревке — стропе, выполняем трюки. Слэклайн путают с хождением по канату, но у канатоходцев трос натянут неподвижно, они идут с балансером, там главное — равновесие. А мы подводим стропу, которая больше похожа на веревку, нежели на канат, под свой центр тяжести.
Слэклайн бывает разный: вотерлайн — хождение над водой, хайлайн — хождение на высоте, триклайн — прыжки на стропе. В Петербурге нас часто можно встретить тренирующимися в Парке Победы или Сосновке, на скалодромах, в заброшенных зданиях. Где можно натянуть линию, там и тянем.
Хождение по Крюкову каналу было тренировкой. Мы редко ходим по каналам, а Крюков пока единственное место, где мы можем натягивать стропу: лишь там мы нашли надежные и подходящие для закрепления деревья. Ветра не было, поэтому лично я пошел без страховки. Специально делал «серф» — раскачивал стропу из стороны в сторону.
https://www.instagram.com/p/BjkMBHnjnFa/?taken-by=kagin_maksim
Этот проход мало чем отличался от предыдущих, единственное — я впервые упал в воду. Без травм. Просто в какой-то момент сильно расслабился, чересчур раскрепостился. И в итоге ошибся и оказался в чуть теплой воде. Но пробыл там недолго: мне скинули стропу, и я по ней вылез.
Балансировать над водой или в других местах, а не в подворотне или зале, — это красиво и интересно. Это как со скалолазанием: лучше ехать на горы, чем заниматься в комнате. Мы рассчитывали, что кораблей не будет — даже специально выбрались ночью: и мы никому не мешаем, и нам никто. Когда видео разошлось [в сети], кто-то в комментариях написал, что мы пытались потешить свое тщеславие, а мы делали это для себя, хотели просто пойти отдохнуть с друзьями.
С другой стороны, то, что нас увидели, кончено, плюс: я за развитие нашего спорта в России. Сейчас слэклайн в России не развит — его сложно осваивать. Мы сами покупаем стропы, сами всё организовываем.
На мой взгляд, каналы — это всё равно не самое запоминающееся, что бывает в слэклайне. Например, в прошлом году в Екатеринбурге я выступал между двумя 37-этажными зданиями. С такой высоты открывается прекрасный вид. Это в целом очень волнительно и местами страшно, несмотря на двойную страховку.
Два года назад я ходил по 60-метровой стропе в Галиче на вышке высотой 350 метров. Мы «тянулись» три дня: это было сложный проект как в подготовке, так и в выполнении. Но мы это сделали и оказались первыми в мире — до нас никто такого не делал.
Слэклайн — это не только хобби, конечно: для меня это еще и заработок, и смысл жизни. Так что все тренировки важны для работы. Я выступаю с шоу, а с начала 2018 года меня задействовали в роли канатоходца Тибула в спектакле «Три толстяка» в БДТ. Там это целое представление, но при этом и не цирк: слэклайн в целом все-таки экстремальный спорт, а не действие напоказ.
