В декабре 2017 года муж 25-летней жительницы Серпухова Маргариты Грачевой вывез ее в лес и топором отрубил кисти обеих рук. Дмитрий пытал свою жену: раздробил кисти рук, отрубал пальцы и части кистей, узнав о том, что жена хочет с ним расстаться.
Об истории Маргариты Грачевой рассказывали на федеральных каналах, и россияне собрали ей деньги на лечение. В прошлом месяце девушка побывала в Германии, где для нее изготовили бионический протез, а сейчас находится на реабилитации в Петербурге. «Бумага» связалась с Маргаритой Грачевой и узнала, как она чувствует себя спустя несколько месяцев после произошедшего, какое лечение проходит и каким образом ее поддерживают.
— Расскажите, как прошла реабилитация в Германии? Вы уже привыкли к протезам?
— В Германию я ездила, чтобы сделать современный качественный протез на правую руку, а реабилитацией левой руки занималась параллельно. К протезам еще не привыкла, как раз делаю это сейчас: активно пользуюсь бионическим, а второй оставила дома — в Питер всё сразу не повезла.
Протез — достаточно сложное устройство, и к нему надо привыкать. Это как научиться хорошо водить автомобиль, чтобы управлять им как на автопилоте. Прошло еще слишком мало времени, чтобы говорить о том, что я их освоила.
— Как проходит реабилитация в Петербурге? Какие процедуры вам назначили?
— В петербургской клинике высоких технологий имени Пирогова я прохожу специальный реабилитационный курс для левой кисти, во время которого делают различные процедуры: фонофорез (физиотерапия, сочетающая ультразвуковое и медикаментозное воздействие — прим. «Бумаги»), лазер, стимуляцию током, капельницы, уколы. И индивидуально занимаюсь с доктором. Сначала реабилитация проходила в стационаре, а сейчас я уже выписалась и некоторые процедуры прохожу амбулаторно.
— Какие прогнозы делают врачи?
— Врачи не загадывают наперед и никаких конкретных прогнозов не дают, потому что всё очень индивидуально: зависит от степени сложности травмы и настроя пациента, от того, насколько правильно будет подобрано лечение и реабилитация. Первоначально речь шла о том, чтобы кисть просто осталась на руке и не было отторжения. Сейчас уже хочется, чтобы кисть работала, и мы вместе с врачами занимаемся этим.
Придется делать операцию и не одну, потому что просто физкультурой и процедурами разработать руку невозможно: есть ряд сухожилий, которые спаялись, и надо будет освобождать их. Иначе не будет движения в кисти и пальцах.
Кисть восстанавливается потихоньку: буквально по миллиметру отвоевываются движения в фалангах и суставах. Кистевых реабилитологов в России очень мало, но мне кажется, что врач, которая работает со мной, очень сильный специалист, и надеюсь, что результат будет. Путь по реабилитации левой руки еще очень длительный, а для правой на ближайшие три года есть современный протез.
— Ваша мама сказала, что вы устали от внимания СМИ. Устали ли вы от общения с людьми, которые вам пишут?
— Я действительно устала, потому что задают одни и те же вопросы. И люди не задумываются о том, что вспоминать это по 20–30 раз тяжело. Тем более что идут следственные допросы, и там тоже просят всё это повторить. А от людей я не устала — особенно если это тактичные люди и те, кто обращается за помощью.
— В одном из интервью вы говорили, что законодательство в сфере домашнего насилия нужно менять. У вас есть представление, что именно должно измениться?
— Законодательно ужесточить наказание будет целесообразно, наверное. Самое главное, что у нас не разработаны методы, как жить жертвам дальше, когда садист и психопат, который совершал насилие в отношении них, выходит на волю. Как оградить себя, своих детей и близких от него — непонятно. Нужно придумать, как [это сделать], и поднимать этот вопрос на государственном уровне.
Что касается юридических аспектов нашей ситуации, то дело о лишении Дмитрия родительских прав пока приостановлено по инициативе прокуратуры. То есть они, видимо, считают, что пока недостаточно оснований, чтобы лишить такого человека отцовства. Наше законодательство иногда сложно понять. Ладно бы вопрос о лишении шел до событий, произошедших 11 декабря (дата, когда Дмитрий вывез Маргариту в лес и отрубил топором кисти рук — прим. «Бумаги»), но после них стало очевидно, что Дмитрий опасен.
Уголовное дело о халатности в работе участкового (участковый в Серпухове принял от Маргариты заявление об угрозе убийством, но больше ничего предпринимать не стал и провел только профилактическую беседу с Грачевым — прим. «Бумаги») заведено, но я по нему прохожу как свидетель и пока не признана потерпевшей. Отказано в возбуждении уголовного дела по похищению (в октябре 2017 года Дмитрий увез Маргариту в лес и, приставив нож к горлу, расспрашивал об отношениях с другими мужчинами, подозревая ее в измене — прим. «Бумаги»), и адвокат до сих пор не может получить документы об отказе.
— Сейчас вы общаетесь с семьей бывшего мужа? И продолжает ли он вам писать письма?
— Я не общаюсь с ними. Их позиция «да, поступок плохой, но мальчика спровоцировали» для меня неприемлема. И вообще, я слышу из их комментариев в СМИ много лицемерия.
— Чем вы занимаетесь? Как чувствуете себя спустя несколько месяцев после произошедшего?
— Всё сейчас, к сожалению, несколько иначе. Всё, что я любила: читать книги, мастерить поделки с детьми, работать, всё успевать, готовить, водить машину — сейчас для меня недоступно. Хотя перечисленные любимые дела, наверное, могли бы поднять настроение. Мечтаю съездить в Италию. Психологически сейчас не легче, чем в декабре, а, наоборот, сложнее. В быту мне каждый день приходится сталкиваться с тем, что я очень многое не могу. И это непросто.
— Как проходит ваш день? Чем вы занимаетесь, кроме процедур?
— Распорядка дня нет. Всё меняется, дополняется, трудно всё успевать. Не склонна излишне драматизировать, но мне непросто: рука довольно часто болит. Жизнь идет в совсем непривычном режиме.
— Понятно, что сейчас первые задачи — это реабилитация и восстановление, но чем бы вам хотелось заняться после выздоровления?
— Хочу делать всё самостоятельно и жить самостоятельно. Конкретных планов на будущее по работе нет, потому что нет понимания, что смогу делать. Я максималистка, хочу быть хорошим сотрудником и не готова принять, что меня будут держать на работе из жалости.
— Вы бы хотели как-то объединиться с активистами, которые выступают против домашнего насилия, или оказывать помощь жертвам?
— Да, хотела бы, но уже после того, как решу в большей степени свои проблемы со здоровьем. Хотя это всё сложно: например, чтобы организовать фонд, нужно быть юридически грамотной, иметь какую-то серьезную финансовую поддержку со стороны.
— Как вас поддерживали всё это время: вначале, во время отъезда в Германию и сейчас?
— Меня поддерживали и продолжают поддерживать, в том числе материально. Протез, изготовленный в Германии, как раз сделан на деньги, которые собрали всем миром. Этими деньгами оплатили и саму поездку, и много-много всяких платных процедур. Материальная поддержка нужна и важна, и то, что люди молятся за меня, тоже помогает. Мы очень всем благодарны.
Мне пишет много жертв насилия. И те, кто недавно с этим столкнулся, и те, кто пережил это раньше. Иногда спрашивают контакты адвокатов, кто-то просит какой-то совет. Это действительно острый вопрос: таких случаев много, но они зачастую так и остаются в стенах квартир. Есть и просьбы о помощи от родителей, у которых дети болеют чем-то серьезным, например, онкологией. Я размещаю информацию о них.
— Сталкивались ли вы с негативом? Писали ли вам люди, которые считали, что вы сами виноваты в произошедшем? Как вы на это реагировали?
— С негативом мы, конечно, сталкивались. И я, и моя мама. Я слышала уже, как люди говорят, что мы хотели пропиариться за счет этой истории. Но как они себе это представляют, не знаю. Мне иногда говорят, что я как жена должна была вести себя иначе — сама виновата. Таких людей мало, но они есть. Стараюсь не обращать на них внимания, потому что всё зависит от воспитания и внутренней культуры. Невозможно, чтобы все мыслили одинаково. Я считаю, что поступок, который совершил Дмитрий, нельзя ничем оправдать. Стараюсь на этом не зацикливаться.
Еще есть те, кто пытается наживаться на чужой беде и решать свои вопросы. Например, я не зарегистрирована в инстаграме, но там есть страница Маргариты Грачевой. Неизвестно, с какой целью ее создали. Может, люди просто хотят что-то рекламировать, продавать, распространять со странички человека, чье имя на слуху, возможно, распространять какую-то иногда ложную информацию обо мне. Были и те, кто собирал деньги на какие-то странные номера карт, которые не принадлежат ни мне, ни маме. Но, к счастью, этого было меньше, а внимания и поддержки — гораздо больше. Спасибо всем еще раз.
