Иранец Амин Джафаи — о российской медицине, общении в поездах и умении пить водку по-русски

Амин Джафаи переехал в Петербург из Ирана в 18 лет, чтобы учиться в медвузе. Тогда он не знал ни русского языка, ни кого-либо в городе. За три года Амин успел попасть в больницу и разочароваться в российской медицине, полюбить местные поезда и изменить свое отношение к стилю.

Иранец рассказывает, почему путешествовать по России поездами весело, как Петербург помогает узнать о культуре других стран и что собой представляют доступные россиянам свободы.

В ПЕТЕРБУРГЕ

3 года

Я приехал в Россию, чтобы изучать медицину, потому что здесь это не очень дорого, есть возможности развития и много самых разных людей. У меня не было возможности уехать в Европу, хотя и хотел, и в 18 лет поступил в Первый медицинский университет имени Павлова.

Когда только переехал в Петербург, никого не знал. О русских знал лишь из фильмов: такие страшные и агрессивные. Я заселился в хостел, начал ходить на курсы, но новых знакомств не было. Кажется, весь первый месяц жизни тут я просто выходил один и гулял по городу. Но это было даже весело: так я узнал город и побывал во многих местах. Позже у меня появились друзья.

Я люблю Россию. Когда только готовился к переезду, мой друг говорил, что я похож на русского, и, зная мой характер, утверждал, что мне здесь понравится. Он оказался прав: в Петербурге много иностранцев, с которыми легко знакомиться.

Например, мой лучший друг сейчас — бразилец. И узнавать от него об особенностях бразильской культуры не только интересно — это расширяет границы восприятия. Можно поддерживать больше тем, узнавать самые неочевидные вещи и легче связывать воедино разные ситуации.

В Иране у меня было меньше возможностей в плане знакомства с другими культурами. Это достаточно закрытая страна с особыми традициями.

Хотя я не видел всех российских городов, могу сказать, что мне точно ближе Петербург, чем Москва. С самого первого дня пребывания здесь мне показалось, что петербуржцы очень открытые и добродушные. Люди здесь, особенно молодые, пользуются множеством свобод.

В Москве же будто другая ментальность: многие зажаты. И похожая ситуация, только в гораздо большей степени, в Иране. Там всё идет от государства, ведь это мусульманская страна, и есть ограничения. Люди, особенно молодые, не чувствуют себя там ни свободными, ни счастливыми.

Некоторые россияне считают, что у них мало свобод. Их действительно, насколько я знаю, меньше, чем в Европе. Но в России парни учатся с девушками в одних помещениях, могут ходить вместе по улице, здесь много алкоголя и клубов. И это показатели того, что свободы всё же есть.

Чему вас научила Россия?

Я оказался в России в 18 лет — в возрасте, когда ты постоянно учишься. И здесь сформировался как человек, который любит узнавать новое, умеет прощать и легче открывается незнакомцам. Думаю, если бы прожил эти годы в Иране, у меня было бы гораздо меньше опыта, и я не стал бы тем, кто есть сейчас.

Однако ничего особенного, чему я мог бы научиться только в России, нет. Конечно, познакомился с русской культурой: сленгом, привычками, историей. Гораздо важнее, что Россия открыла мне доступ к изучению всего мира и возможность общаться с немцами, финнами, американцами.

Именно в России я полюбил путешествовать. Помню, однажды решил съездить в Оренбург — и так получилось, что ехать пришлось на поезде. Время поездки — три дня, а до этого я ни разу не ездил на поездах. Удивило меня не только расположение спальных мест, но и то, как люди осваиваются. Рядом со мной сидела женщина, которая на второй день достала из сумки сосиски, ушла куда-то, сварила их и начала есть. А потом предложила мне.

Всё это было дико странно, но с тех пор стараюсь всегда путешествовать на поездах. Каждый день просыпаешься и встречаешь совершенно новых людей, узнаешь их, а ночью они уже другие. И все рассказывают свои истории, делятся едой, дают советы. Это максимально весело. Не знаю, насколько это чисто русская черта, но, на мой взгляд, по России точно нужно путешествовать именно так. Теперь стараюсь куда-то выбираться раз в месяц-два.

А еще в Петербурге офигенно холодно, но я научился теплее одеваться.

Кто сыграл для вас важную роль?

Мне никто не помогал на первых этапах жизни здесь, но была девушка старше меня на несколько лет, с которой я состоял в отношениях. Именно она научила меня многому в бытовой жизни: объяснила и показала, что такое стиль, рассказала, как контактировать с определенными типами людей, решать проблемы.

В такой период тебе нужен тот, кто поддержит. Без него закрываешься в себе или делаешь кучу ошибок. И мне повезло, что я встретил ее.

Что вы хотели бы перенести из своей страны в Петербург?

Традиции. Есть какие-то вещи, которые регулируются на уровне морали и без традиций могут обращаться против людей. В Петербурге люди часто задерживаются на работе, а в Иране нет: с тобой просто не могут так поступить.

На мой взгляд, традиции — это регулятор, который нужен современному обществу. Но я в России все-таки просто учусь, а не живу — возможно, на самом деле здесь это не так уж и необходимо.

Пять находок в Петербурге

Зачем вы здесь?

Учусь, а после окончания университета постараюсь уехать в Европу. Очень хочу работать врачом, но мне не кажется, что здесь получится реализовать все возможности и при этом хорошо жить. Конечно, я говорю о зарплатах, оборудовании и графике работы, но не только. Так, однажды я лежал в российской больнице и не только с трудом вылечился, но и за месяц потерял 15 килограммов. Туда не хочется возвращаться даже, ведь там за тебя не держатся [как за профессионала].

Мне не нравится состояние российской медицины: есть проблемы, связанные и с оснащением, и с кадрами, и с оплатой, и с отношением к врачам. Это не для меня: переживать подобное за такие деньги.