Аднен Бен Мохамед приехал в Россию пять лет назад и утверждает, что именно здесь произошло его становление как личности: темная полоса жизни закончилась, появилось призвание и цель в жизни. Француз рассказал «Бумаге», какие бонусы он получает, будучи иностранцем, что в отношении русских к работе его смущает и что мешает местным поварам развиваться и добиваться высоких результатов.
ВОЗРАСТ
31 год
РОД ЗАНЯТИЙ
повар
В ПЕТЕРБУРГЕ
5 лет
Чему вас научила Россия?
Изначально я не хотел ехать в Россию, но набрал мало баллов за экзамены и мог поступить либо сюда, либо в Канаду. И я, наверное, отправился бы в Канаду, но вскоре после того, как меня поставили перед выбором, познакомился с русской девушкой и у нас начались отношения. Собственно, 80 % моего решения поехать в Россию — это она. Сначала мы пожили во Франции, затем — в Тунисе, а потом она сказала, что хочет жить только в России, и мы приехали сюда. Забавно, но потом, когда мы уже расстались, она переехала в Англию.
Прибыв в Петербург, я сразу пошел на курсы русского языка при Политехническом университете, потом решил учиться на переводчика, поступил на соответствующий факультет, но на втором курсе понял, что это совсем не мое, и бросил. Вообще, в Тунисе я довольно серьезно занимался латиноамериканскими танцами, но после травмы спины пришлось сделать паузу в занятиях, какое-то время я даже не мог ходить. Я привык плыть против течения, поэтому, несмотря на боли в спине, планировал стать тренером по сальсе или бачате.
Я, наверное, отправился бы в Канаду, но вскоре после того, как меня поставили перед выбором, познакомился с русской девушкой
В Петербурге я всё откладывал обучение на тренера из-за того, что не знал, какой клуб выбрать и где мне как иностранному гражданину потом устроиться. Пока я думал, все мои планы рухнули: в 2013 году я загремел в больницу с менингитом и пневмонией, исхудал тогда до 46 килограммов (и это при росте под два метра!). После этого я вовсе перестал заниматься спортом и оставил идею о профессиональной танцевальной деятельности. Наверное, это был самый темный и апатичный период, так как я потерял цель в жизни.
Как раз в это время родители поставили мне ультиматум: либо я наконец найду себе профессию, либо лишусь их финансовой поддержки. Они переживали из-за того, что в свои 28 лет я прыгал со специальности на специальность и всё никак не мог определиться; хотели, чтобы я повзрослел. Их беспокойство было обосновано: до переезда в Петербург я был инфантильным ребенком, нигде не работал. Вообще, 60 % своей личности я обрел в России. Обстоятельства вынудили меня взяться за ум.
Я не знал, куда податься, пока не наткнулся на петербургский филиал международной бизнес-школы Swissam, в которой обучают кулинарному мастерству. В первый же день на кухне у меня возникло особенное ощущение: я понял, что нашел свое призвание. Не хочу себя нахваливать, но тогда, в самом начале, когда я только-только начинал пробовать готовить, мой учитель и друг Маурицио Пекколо задал мне полный скепсиса вопрос: действительно ли я никогда не готовил до этого. Я и сейчас периодически слышу удивленные возгласы мастеров кулинарного искусства с большим стажем, когда они узнают, что у меня всего лишь 1,5 года опыта работы поваром.
Как раз в это время родители поставили мне ультиматум: либо я наконец найду себе профессию, либо лишусь их финансовой поддержки
На кухне я обрел цель жизни. Если раньше думал только о том, по каким клубам пошататься и с кем, то теперь постоянно думаю о кухне, читаю о кухне и по телевизору смотрю только кулинарные передачи. Я остепенился, сейчас работаю в ресторане Molto Buono, родители успокоились. «Главное, что не в парикмахеры», — вот что сказал мой отец.
Переезд в Россию перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Возможно, я так бы и не узнал, что кулинарное искусство — это мое призвание, если бы не оказался здесь, ведь ни разу в жизни не готовил и не рассматривал для себя профессию повара. Моя преподавательница как-то сказала, что Россия — страна возможностей. Видимо, она была права.
Кто сыграл для вас важную роль?
Из всех людей, встретившихся мне в России, самую важную роль, конечно, сыграла моя подруга, из-за которой я сюда переехал. Мы до сих пор общаемся и остаемся близкими друзьями. Но приспособиться к жизни в России я помог себе сам. Неважно, где я нахожусь, я везде смогу адаптироваться. Со мной работал скинхед, а они, как известно, не особо жалуют представителей других вероисповеданий, да еще и с темной кожей. Так вот, мы с ним стали чуть ли не лучшими друзьями.
Что бы вы хотели перенести из своей страны в Петербург?
Я бы ничего не стал переносить, потому что не завишу от места. Но мне бы хотелось, чтобы в России появилось больше возможностей развития для талантливых русских поваров, которых здесь очень много. Судя по тому, что я вижу в российском кулинарном бизнесе, продвижение по карьерной лестнице возможно только для иностранцев и людей с зарубежным опытом. На талант человека, уровень его профессиональных навыков смотрят в последнюю очередь. Даже знание иностранных языков, которое имеет лишь очень косвенное отношение к поварскому делу, играет более важную роль. В этом отношении Россия — кладбище талантов. Чтобы пробиться в кулинарном бизнесе, русским нужно проходить зарубежные стажировки, для которых требуются большие деньги и владение иностранными языками, помимо английского.
Фото: Алена Марченко / «Бумага»
Пять находок в Санкт-Петербурге
- Пельмени
- DJ Вова из клуба «Фидель»
- Улыбающиеся петербуржцы
- Серьезное отношение к работе
- Любовь к иностранцам
В целом национальная кухня в России очень слабая, но я обожаю пельмени. По русской традиции, закусываю ими водку.
Я обожаю «Фидель» за музыку, которую ставит местный DJ. Каким-то образом композиции, которые он ставит, всегда совпадают с моим настроением. Не знаю, как он это делает, возможно, у нас с ним некая ментальная связь.
В Петербурге люди часто улыбаются. По крайней мере, куда бы я ни шел, везде встречаю улыбающиеся лица. Возможно, это просто я сконцентрирован на положительных моментах и поэтому замечаю улыбки, но всё равно не понимаю, откуда взялось это мнение об угрюмых русских.
Для меня процесс готовки — эдакий интенсивный релакс. Пока готовлю, ставлю что-нибудь из французского рэпа и пританцовываю. Поначалу мои русские коллеги смотрели на меня, как на идиота. По их лицам видно, что они очень напряжены во время рабочего дня. Мне кажется, они слишком серьезно относятся к работе. От своего дела нужно получать удовольствие, а не идти на работу с постной миной, как на каторгу.
Русские — очень вежливый народ. Едва коснутся локтем, сразу «извините, пожалуйста». Ни разу не слышал тут ни одного обидного слова в свой адрес. Вообще, к иностранцам относятся очень лояльно и радушно, чего не скажешь о представителях Средней Азии. Как-то раз полицейские застали меня на улице в нетрезвом состоянии, я говорил по-английски, и со словами «да он иностранец» меня отпустили. Стоящие рядом трудовые мигранты удивленно спросили: «Странно, почему он иностранец, а мы чурки?». Думаю, для них такая разница в обращении — проявление дискриминации.
Еще я заметил, что после слов «я из Франции» люди сразу начинают проявлять интерес, а те, кто и так был дружелюбно настроен, становятся еще милее. Когда я провожу кулинарные мастер-классы, специально начинаю говорить с более сильным акцентом, чем обычно, — публика пребывает в умилении.
Зачем вы здесь?
Меня сотню раз спрашивали, чем мне так нравится Россия, но я до сих пор не могу дать ответ на этот вопрос. Просто здесь я чувствую себя как дома. Когда уезжаю из Петербурга, мне всегда хочется вернуться. Теперь здесь вся моя жизнь. Я даже думаю о том, чтобы посетить Владивосток и другие города России, чтобы лучше узнать свою новую родину.
Стоящие рядом трудовые мигранты удивленно спросили: «Странно, почему он иностранец, а мы чурки?»
Я хочу поработать в России еще один год и затем отправиться на стажировку в Барселону, чтобы с этим опытом вернуться сюда и открыть свой ресторан на месте закрывшегося Sardina, в котором я получил первый опыт работы поваром. В принципе, я мог бы уехать уже сейчас, но мне действительно нравится работать с местными поварами. Русские мастера кулинарии очень быстрые, в Европе мало кто работает с такой скоростью.
